В романе «Квентин Дорвард» Вальтера Скотта, Людовик XI произносит фразу – «У льва не должно быть больше одного детеныша». Что же основания для этого у него имелись – с родным братом этот король жил не очень ладно, мягко сказать, можно вспомнить и распри первых Плантагенетов, но в целом по данному вопросу в Западной Европе все обстояло не так печально, как в Московском Великом Княжестве.
Но ни для кого из европейских христианских государей вопрос «только одного львенка», не стоял так остро, как для московских Рюриковичей. «Львят» иногда было слишком много и судьба младших (за несколькими исключениями) трагична. Парадоксальней дело обстояло только у Османов, да и решалось такие вопросы там куда более быстрей и радикальней, но это уже другая цивилизация. Странное дело – некоторые французские историки упрекают короля Людовика VIII Льва за ввод в действие системы апанажей (хотя и до него «уделы» младшим сыновьям выделялись иногда), а вот наши все как на подбор души не чают в Ярославе Мудром – но ведь именно его закон лествичного права, породил многовековую грызню у трона, от которой страдало все государство, и в первую очередь простой народ.
Кто должен наследовать государю? Вполне естественно, что старший сын, а не младший брат – но московские Рюриковичи вплоть до своего полного угасания так и не смогли утверждать с уверенностью, что первое положение действительно верно. А если ситуация еще более сложная, чем обычно? Что если старший сын государя – очевидный наследник (к тому времени, когда побочные родичи из этой же династии и головы поднять не смели) внезапно скончался и при этом оставил сына, а у великого князя есть еще и младшие сыновья? Кто тогда должен занять великий стол – внук князя (как первый по старшинству) или следующий по очереди сын? Вот это был уже тупик, в который сам загнал себя Иван III Великий.
Если бы закон престолонаследия был четок и очевиден, то наследовать должен был именно внук, а его дядя (почти ровесник) сидеть тихо, не интриговать и лишь надеяться на лучшее. А почему бы и нет – ведь не случалось же с младшими французскими принцами ничего дурного - пока они сами иногда не поднимали сдуру мятеж, действующий король не занимался их превентивным истреблением.
Начало очередного династического кризиса, в итоге приведшего династию (и чуть ли не всю Россию) к гибели пришлось на 1469 год, когда через 2 года после смерти первой супруги Марии Тверской, Великий Князь Иван Васильевич принял решение женится повторно. Если бы к этому времени у него не было сына от первого брака – Ивана Молодого, родившегося в 1458 году, то и вопросов к повторному браку быть не могло. Такой брак был бы просто необходим. Но Иван III не французский король, который мог бы хоть 10 раз женится – старшей ветви его династии от этого ни холодно, ни жарко. А вот на Руси все, увы, иначе.
Считается, что Иван III советовался по поводу этого брака и с матерью, и с митрополитом, и с высшими боярами – принять предложение Римского папы взять замуж Зою Палеолог. Но… Почему никто не указал Великому князю на очевидные проблемы в будущем, основываясь на событиях совсем недавнего прошлого? Побоялись? Не посмели идти поперек воли государя, не отличавшегося мягким характером? Скорее всего. Но почему этих проблем не видел сам Иван Васильевич, ради чего он женился? Явно не для спокойствия государства. Ведь не мог же Великий князь надеяться, на то что в браке с Палеолог не будет детей или будут рождаться только дочери? Ведь если родиться хотя бы один сын – первому наследнику Ивану Молодому придется вступить с ним в кровавую борьбу, в которой проигравшему суждена смерть.
Иван Васильевич мог бы оглянуться в свое прошлое – его отец чуть не погиб в Гражданской войне с дядей и двоюродными братьями, оспаривавшими трон. Сам Иван III прижимал младших братьев, и жестоко уничтожил Андрея Большого-Горяя с двумя сыновьями. Спасибо на том, что хоть дочерей брата Иван III не тронул – Рюриковичей, впрочем, никогда не волновали наследники по женским линиям.
Враждовал с двоюродными братьями его отец, по какому-то странному и удачному стечению обстоятельств Василий II Темный был пятым, единственным выжившим сыном Василия I, и вообще последним, девятым его ребенком, так что он-то, как раз избежал преследования со стороны еще и родных братьев – а они бы были определенно. Враждовал с родными братьями сам Иван III - и неужели он не мог спрогнозировать такой же ситуации среди своих сыновей? Неужели надеялся на лучшее? Но получилось все так, как и должно было быть – чисто логически нельзя было избежать династического кризиса при отсутствии строго порядка престолонаследия.