Странности начались в первый же день моей стажировки на новой работе. Потенциальные коллеги встретили меня весьма радушно, но… Я как-то интуитивно чувствовала, что мне не рады.
Кабинет у нас был маленький. Можно даже сказать, крошечный. В нём едва помещались три рабочих стола с компьютерами, стеллаж с документами и высокий диспенсер для воды. Ещё один стул приткнуть было некуда, поэтому мне приходилось висеть над душой у коллег, что не могло их не раздражать. Меня бы тоже раздражало, но это ведь не я виновата, что у компании нет возможности арендовать офис попросторнее.
Полина Владимировна, начальница нашего отдела, которая накануне меня собеседовала в кабинете директора, тоже обреталась в этом крошечном помещении и выполняла заодно ещё и обязанности кадрового работника. Её стол располагался ближе к двери, а сидела она лицом к двум другим сотрудникам - так вот и получалось, что если я стою к ней лицом, то к коллегам спиной. И этой самой спиной я явственно ощущала чей-то недобрый взгляд, пока заполняла всякие заявления, подписывала договор и изучала распечатки внутренних регламентов. Повернусь - вроде обе женщины работают и внимания на меня не обращают, но я же чувствую, что что-то не так.
- Полина Владимировна, а мне так и придётся два месяца тут толпиться и всем надоедать? - не выдержала я, когда от неприятного ощущения по коже поползли мурашки.
- У меня пятидневка с девяти до шести, а всё остальное время этот стол и компьютер свободны, так что неудобно будет только днём в будни, - пояснила начальница. - Я тебе распечатаю номенклатуру, будешь пока что днём на складе ассортимент изучать. В утро тебя на субботу поставлю, а в вечернюю смену в воскресенье, чтоб тут дышать было чем. И два месяца - это официально. Как только поймём, что ты готова полноценно трудиться, так и поставим тебя в график на освободившееся место. Поняла?
Я-то поняла, но после этих её слов у меня помимо мурашек ещё и волосы на затылке шевелиться начали.
- А можно спросить, почему место освобождается? - немножко обнаглела я, подозревая, что причина недоброго ко мне отношения кого-то из коллег кроется именно в этом.
Вместо ответа я получила на руки ещё одну распечатку - перечень штрафных санкций за опоздания, прогулы, косяки в работе и прочие безобразия, без которых ни один рабочий процесс обойтись не может. Ну понятно - кто-то очень много косячил, и его решили уволить. И судя по всему, этот кто-то в тот момент сидел у меня за спиной. Ну а я-то в чём виновата? Меня за что нехорошим взглядом буравить? Приняла к сведению, что правила здесь довольно строгие, забрала листы с номенклатурой и потопала на склад - мешать своим присутствием тем, кто работает там.
Вышла из кабинета, и словно камень с души упал - так легко стало. Постояла пару минут в коридоре, придумывая причину, чтобы вернуться, и зашла назад. Снова то же самое - тяжесть какая-то и отторжение внутреннее, неосознанное.
- Что-то в распечатке непонятно? - заботливо поинтересовалась Полина Владимировна.
- Нет, просто спросить хотела, мне на складе до вечера быть или как?
- Ну сегодня можно до обеда, а завтра на полную вечернюю смену выйдешь. До шести там побудешь, а потом сюда придёшь, договорились?
Хорошая женщина, душевная. И по лицу видно, что добрая. Я бросила короткий взгляд на обеих своих будущих коллег и снова вышла. Так и есть - мне только в кабинете неуютно, а за дверью сразу же легчает. Меня и на прежней-то работе не особо жаловали, я ко всему привыкла, но чтобы до костей пробирало от косого взгляда - такое впервые.
На складе я проторчала часа два, после чего поняла, что, кажется, начинаю заболевать. Судя по ощущениям - простуда, причём неслабая. Откуда? На улице плюс тридцать, а в помещении склада - плюс восемнадцать. В холодный склад меня не пустили, потому что там переучёт. Негде мне было простудиться.
Вернулась в офис и пожаловалась начальнице на самочувствие, чем вызвала тяжёлый вздох и странную фразу:
- Да что ж вы все больными-то на работу устраиваться идёте? Ладно, иди домой. Если завтра хуже станет, в поликлинику топай. Я тебя оформила уже, так что больничный нужен будет.
Классная контора - больничный с первого дня трудоустройства оплачивать готовы. Все бы так. Мне даже совестно стало, что я вроде как коллектив подвожу. Поехала домой, а по пути зашла в аптеку и затарилась на остатки финансов полным комплектом целебных снадобий. И лимон купила в супермаркете. Мёд и имбирь тоже - чтобы уж наверняка. Чувствую - так накрывает знатно, что однозначно придётся завтра к терапевту ползти.
До квартиры своей добралась, дверь открыла, а там Буся меня встречает - сам дугой, шерсть дыбом, хвост ёршиком, глаза дикие… И не шипит, как обычно кошки делают, а плюётся.
- Здрасьте, - говорю. - Плеваться-то на меня зачем? Я тебе что плохого сделала? Нет бы пожалел меня, животина бестолковая.
А он на месте подрыгивает и плюётся, будто я с собой собаку с улицы привела. Или на себе что-то принесла…
Вспомнила - кошки же видят всякое, что нам, людям, видеть не дано. Может, мне на работе сглаз какой подкинули или ещё чего-нибудь похлеще, а Бусечка это чувствует? Ну логично же - не может человека без причины на ровном месте так вот плющить, как меня. И кот у меня хоть и дикий, но адекватный обычно. А я же теперь верю во всё это, хоть и виду не подаю. И что делать? Если всё именно так, то аптечные залежи мне не помогут. Тут другого рода помощь нужна, а самой мне нельзя, потому что это может быть расценено Навью как просьба к пробуждению фамильного наследия. А я не хочу наследие. Я просто хочу на работу завтра выйти.
Позвонила Наташке в надежде, что она мне какую-нибудь бабулечку насоветует понимающую, но подруга, кажется, укатила на дачу к родителям, а там у них сотовой связи нет по умолчанию. Повздыхала, слопала всё, что при простуде лопать полагается, и завалилась спать, смирившись с мыслью, что с утра пойду в поликлинику.
«Хоть бы что ли низший демон какой-нибудь прилетел и бяку эту забрал. Ну а что? Это ведь их работа. Заодно и тётку, из-за которой меня так колбасит, высшим собратьям сдал бы, чтоб неповадно было бессмертных чародеек обижать», - подумала так и провалилась в воспалённую, раздражающую полудрёму.
Демон пришёл, да. Только не низший, а тот самый, которому я свою жизненную силу отдала. Меня как парализовало - полусон-полуявь, двигаться не могу, звуки издавать не в состоянии, только таращусь на него беспомощно и взглядом пытаюсь объяснить, что не хочу пробуждения моего дара. И Буся меня вроде как защищает - шипит, рычит, на демона плюётся, к кровати его не подпускает. А этот длинноволосый викинг стоит и смотрит на меня внимательно так… Я аж разозлилась.
«У демонов вообще что ли понятия о приличиях и личном пространстве нету? Что за мода постоянно в мою квартиру лезть без приглашения?!» - сказать-то не могу ничего, но думать очень хорошо получается.
«Ты хотела, чтобы пришёл демон, вот я и пришёл», - раздался в голове отдалённо-знакомый голос.
А потом он переступил через взбесившегося котёнка, провёл рукой у меня над головой и снова шагнул назад.
«Я найду эту чародейку. Она больше не причинит тебе зла».
В голове вихрем пронеслась мысль о том, что если тётка одним только взглядом может такие порчи насылать, то у неё наверняка жизнь уже очень сильно с магией перемешалась. Демон её прикончит же.
«Не трогай её!» - завопила беззвучно.
«Но она же снова попытается навредить тебе. Я обязан тебя защищать».
«Обязан?»
«Айрин, ты сделала то, на что не решился бы ни один из бессмертных за все тысячелетия существования этого дара. Ты отдала свою жизнь, чтобы спасти демона. Теперь мы будем оберегать тебя от влияния чародеев, какой бы путь ты не выбрала. Просто знай это. Если тебе неприятно видеть меня, больше я не проявлюсь, но ты всегда будешь под защитой Нави».
«Супер! Но тётку всё равно не трогай! Я с ней сама разберусь».
«Как скажешь, маленькая госпожа».
- Сдурел? Какая я тебе госпожа? - рявкнула в пространство комнаты и села на своей постели, обливаясь холодным потом. Буся тут же забрался ко мне, свернулся калачиком у меня на руках и принялся громко мурчать, чего раньше никогда не делал.
Ну вот. А я-то, наивная, уже губу раскатала на нормальную жизнь простой смертной. Ну почему нельзя было просто оставить меня в покое, раз уж за спасение демона благодарность полагалась? Нет, мне приятно, конечно, иметь такую защиту за спиной, но простенького оберега вполне хватило бы. А так получается ловля на живца - кто на Ирку Майскую косо посмотрит, тот сам себя своих чародейских способностей и лишит. И жизни заодно, если эта самая Ирка не вступится. Ужас! И чем я весь этот магически-мистический кошмар заслужила-то? А главное - как бы они выкручивались, если бы я про демонов не подумала? Втихаря бы магическую каку с меня сняли, а тётю Любу прихлопнули, как муху? М-да… Бардак.
И всё равно где-то в глубине души затеплился огонёк надежды, что я, возможно, ещё смогу когда-нибудь увидеть другого демона - голубоглазого и наверняка на меня сердитого.
* * *
- Добрый день! - улыбнулась коллегам во все свои белоснежные тридцать зубов, потому что из мудрых на тот момент вылезли только два.
- Ой, Ирочка! - обрадовалась Полина Владимировна. - А я думала, что ты всё, на больничный ушла.
- У меня иммунитет крепкий, - сообщила я, косясь на коллег.
Если верить висящему на стене графику, то в эту вечернюю смену должна была выйти Любовь Георгиевна - тучная дама, которую мне накануне представили как Любу, и какая-то Настя, которую я ещё не видела.
- Настя, познакомься, это Ирочка, наша новая сотрудница, - представила меня начальница унылой крашеной блондинке, которой на вид можно было бы дать лет двадцать пять, не больше.
- Привет, - кисло отозвалась Настя и хотела сказать что-то ещё, но в это время зазвонил телефон, и она поспешила взять трубку, чтобы опередить зазевавшуюся коллегу.
А Люба даже не дёрнулась, чтобы на звонок ответить - она откровенно таращилась на меня и, судя по вытянутой физиономии, была крайне удивлена моим стремительным выздоровлением. Настолько удивлена, что даже забыла меня очередным проклятием припечатать. Я подмигнула ей с ироничной усмешкой, забрала распечатки и удрала на склад. В принципе, я почти весь ассортимент и так знала, но нужно было подготовиться к предстоящей битве, раз уж судьбе было угодно свести меня с противником именно в этот день. Оставалось уповать на то, что демоны догадаются защитить меня от дальнейших «покушений», раз уж я решила вступиться за несведущую чародейку.
- Тебе сказали, на чьё место тебя берут? - как бы невзначай поинтересовался завскладом Борисыч.
- Любы, - уверенно отозвалась я, сверяя напечатанное на листе наименование производителя с указанным на консервной банке. - Но мне не говорили, я сама догадалась. У неё взгляд тяжёлый.
- И не только взгляд, - кивнул мужчина, который по возрасту мне в дедушки годился. - Ты с ней поосторожнее, а то сожрёт, и глазом моргнуть не успеешь. Заговорённая она какая-то. Или проклятая. Мы ж её полгода назад на пенсию проводили, а замену Поля до сих пор найти не может. Кто ни придёт - то отказываются после первой же смены, то сначала болеют, а потом отказываются. Ты вот первая, кто после знакомства с Любкой не сбежал отсюда. Я вчера грешным делом подумал, что и ты тоже, как другие...
- Да мы и не знакомились с ней, - улыбнулась я искренне. - Нас Полина Владимировна вчера представила только друг другу. Вот сегодня намереваюсь поближе познакомиться. После шести, когда начальство местечко рабочее освободит.
- Ох, ну с Богом, конечно, только остерегайся её. Нехорошая она. Ежели что - в церкву сразу иди и сорокоуст на себя о здравии заказывай. Ты крещёная же?
- Ага, - кивнула я. - Сергей Борисыч, а почему вы мне вчера об этом ничего не сказали? Сразу меня, тощую доходягу, со счетов списали, да?
- Ну так... - смутился кладовщик.
- Ладно, проехали, - махнула рукой, показывая, что тема закрыта. - У вас тут четыре ящика кильки неизвестного происхождения. В номенклатуре такого производителя нет.
- Где? - он сразу же стал невероятно серьёзным, забрал у меня банку и распечатки, долго хмурился и что-то бормотал себе под нос, а потом изрёк: - Ну да, нету этой кильки. То-то я гляжу, не заказывают её, а сроки-то идут. Ух ты, глазастая какая! Молодец. Пойду разбираться, как такая оказия случиться могла.
И ушёл вместе с моими распечатками куда-то в офис, где сидели специалисты, отвечающие за ввод товаров в базу данных. Я ещё немного послонялась по складу, но ребята-комплектовщики вежливо попросили меня не путаться под ногами, поэтому на оставшиеся до шести полчаса моим убежищем стала каморка, служившая Борисычу кабинетом.
Нехорошая, значит, у нас Люба. Увольняться она не хочет, да? Ну-ну… Я тоже могу быть нехорошей, особенно когда дело касается финансовых интересов. У неё пенсия, а у меня - дулька без масла. Мне эта работа нужнее.
Когда возвращалась в офис, вышеупомянутая «нехорошая женщина» перехватила меня в коридоре и буквально придавила своими необъятными телесами к стене.
- Ты что сделала? - прошипела она мне в лицо, яростно сверкая глазами.
- Обратку боитесь схлопотать? - криво усмехнулась я, вспомнив, что Наташка однажды мне рассказывала о том, как несладко бывает всяким насылающим порчи колдуньям, когда кто-нибудь эти порчи снимает. - Пока можете не бояться, но я бы на вашем месте в следующий раз подумала, прежде чем нечто подобное делать.
- Да кто ты такая, чтобы мне советы давать? - злобно сощурилась Любовь Георгиевна, но натиск ослабила.
- Конь в кашемировом пальто. Отойдите от меня, пожалуйста, а то за мной демоны приглядывают, мало ли что…
Она посерела и сделала шаг назад.
- Ты ври да не завирайся, босячка. Я таких, как ты…
- На завтрак кушаете? Очень зря. Так и несварение заработать недолго. А вы знаете, что ведьмы после своей кончины демонами становятся, если знания передать не успевают. Нет? Не знаете? Ну так вот если вы ещё хоть раз косо на меня посмотрите, я вам быстро встречу с Навью обеспечу. Вчера упросила демонов не трогать вас, но больше заступаться не стану. Я ясно изъясняюсь?
Судя по тому, что до конца смены Любовь Георгиевна на меня больше ни разу даже глаза не подняла, выражалась я вполне доходчиво. Унылая Настя весь вечер уныло объясняла мне, как пользоваться программой, кто из торговых представителей какие точки обслуживает, как отвечать на звонки, из каких магазинов заказы поступают уже ближе к концу смены, и куда нужно звонить самим. Наука несложная, но среди заказчиков были должники, а в базе эти сведения не отображались, поэтому Настя посоветовала не принимать заказы самостоятельно, пока я не получу перечень должников и разъяснения от кредитного специалиста. Это был вечер пятницы, и получить заветный список мне светило не раньше понедельника.
Субботнее утро прошло без приключений, и я познакомилась с ещё двумя новыми коллегами - Маришкой и Натальей Алексеевной. С ними же вышла в воскресную вечернюю смену, по ходу знакомясь с каждым встречным-поперечным в своём отделе и за его пределами. В понедельник по графику я должна была выходить первый раз в ночь, но приехала с утра, чтобы застать кредитного специалиста. Застала. И Любовь Георгиевну тоже - под кабинетом бухгалтера с обходным листом в руке. Ух, как она на меня посмотрела!
Подсидела пенсионерку? Пусть так, но мне приятнее было считать это восстановлением справедливости. Сколько эта «нехорошая женщина» до меня стажёров слопала? Я была уверена, что если бы её навыки представляли для компании какую-то ценность, ни о каких проводах на пенсию речи бы даже не шло. Хороших сотрудников ценят, а не пытаются выпроводить их за порог. И что-то я не заметила, чтобы кто-то в нашем офисе выглядел расстроенным. Унылая Настя даже улыбнулась мне, чего я от неё ну никак не ожидала.