Повороты судьбы
Стаканчики позвякивают на столе, репродуктор о чём-то хрипит с перерывами, народу в вагоне – я да Стайк.
Я ещё не вполне оправился от самогонных приключений в Мурманске , а Стайк весел, возбуждён, глаза сияют и всю дорогу он о чём-то с воодушевлением вещает. Мне не очень интересно, но делаю вид, что внимательно слушаю. Ещё в школе научился виртуозно не присутствовать на всяческих политинформациях, но тут был, что называется, прижат.
«Воевали как нигде – зло и отчаянно, как и положено морякам. Ни немцы, которые враги, ни англичане, которые союзники, не могли ни понять, ни объяснить – почему, если в бой, то снять каску и надеть бескозырку, почему не жизнь свою спасать, а кусок красной ткани, если она называется «флаг». Это у них: «Война, войной, а обед по расписанию», а наши дрались не жрамши и не спамши в любое время и в любом месте.»
Смотрю на него, наверняка отличник боевой и политической подготовки, так бодро рассказывает о героическом прошлом Заполярья, прямо как по книжке читает.
«Англичане, согласно инструкции Британского адмиралтейства не отстаивали свои транспорты, а сами же топили их при малейшем повреждении – «расстреливать и добивать все повреждённые противником транспортные суда», это из ихней инструкции по прохождению транспортных конвоев.
А Стайк так и шпарит: «Самая страшная трагедия постигла конвой PQ-17. 34 транспорта и 21 корабль эскорта шли под прикрытием двух линкоров, шести крейсеров, авианосца и девяти эсминцев».
Боже, хоть бы я понимал в этом хоть что-то!
Огромные силы! Но вот 5 июля англичане узнали, что в море вышла немецкая эскадра в составе линкоров «Тирпиц», «Адмирал Шпеер» и группы миноносцев. И Британское адмиралтейство сразу отозвало все свои корабли прикрытия, а транспортным судам предоставило «право самостоятельного плавания» в советские порты одиночным порядком, без охранения, курсами по своему усмотрению.»
- А что делают наши? – Неожиданно строго спрашивает Стайк глядя прямо мне в глаза!
Стайк разгорячился! Глаза сияют! Плечи расправлены! На фоне окна видно, как изо рта вылетают капельки слюны… как взрывчики.
Отворачиваюсь что бы Стайк не увидел, что я вижу эти слюни изо рта. Конечно же, замечательный писатель Валентин Пикуль… Уже хотел невинно спросить про источник информации, но посмотрев на рассказчика, не стал.
«Командование отдаёт приказ подводным лодкам, находящимся на позициях, следовать наперерез немецкой эскадре и атаковать! Ближе всех находилась лодка К-21 капитана 2-го ранга Н. А. Лунина. Полярный день! Штиль! Все как на ладони, но Лунин проникает в центр немецкой эскадры и атакует линкор «Тирпиц»! «Тирпиц» тонет, и эскадра повернула к берегу. Одна подводная лодочка завернула эскадру, от которой бежали почти в двадцать раз большие силы англичан!»
- А Лунин в суматохе преспокойненько «смылся» и получил Героя Советского Союза!
Стайк замолчал. Вздохнул тяжело и продолжил:
«Эскадру-то он завернул, но защитить от самолётов и подлодок немецких, конечно не смог… 122 тысячи тонн груза на 23 кораблях и сотни людей… все на дно. Вот вам и англичане – властители морей. Кто сказал, что мы людьми задавили! Плюнь тому в рожу! У нас умнейших и талантливейших было, знаешь сколько!
Вот адмирал Головко, командующий Северным флотом, кстати, ему и 35-и лет не было, прекрасно понимая немецкую педантичную психологию, отправил 150 судов без прикрытия и вооружения из Мурманска в Архангельск. Тихо, в обеденное «не боевое» время, по одиночке, правда, вдарил самолётами по аэродромам, где разведчики ихнии базировались, да в эфир запретил выходить, что бы не застукали. И каждый дошёл! От океанских рефрижераторов до зверобойных мотоботов.»
«И на кой хрен столько людей здесь друг друга поубивали? – подумал я в ответ на эту речь, и сам испугался вопросу. - Тысячи тысяч жизней за то, чтобы я нажрался говённого самогона и блевал на этой Земле»?
- А ты зачем в Печенгу едешь?
- В поле.
- Куда? Какое поле? Там только камни да сопки!
- Вот их и изучаем! Докембрийские геологические образования.
- Какие!
- В развитии Земли был такой период – докембрий.
- Да-а? И давно это было?
- Миллиард лет до нашей эры.
- Сколько, сколько? – выпучил глаза Стайк.
- Ну да, он тогда закончился, а начался этот период ещё за два миллиарда до того, то есть всего вроде как три получается.
- А чего вы тут ищите? - спросил Стайк.
- Мы не ищем, мы изучаем, - солидно отвечаю я.
- А чего тут изучать, камни и камни.
- Ну да, камни…мать их, - я неожиданно разозлился. – Геолог колет их и колет, собирает и собирает, а мне таскать целый день, к вечеру еле прёшь, столько навалит.
- Ты чё, носильщик?
- Я коллектор.
- Как?
- Ну, так моя должность называется.
- «Коллектор» – это куда говно сливают?
- Ну, как бы… хм, говно, у тебя всё - говно…, наверное, есть и другое значение этого слова.
- Коллектор и коллектор, какое ещё значение?
- Ну, в библиотеке есть коллектор.
- Какой там, коллектор, там только полки с книгами.
- Это место где собраны сведения о книгах, которые есть в библиотеке. Я так понимаю, что моя должность – собиратель.
- И что же ты собираешь?
- Не знаю. Я целый день брожу по камням, пересекаю ручейки, поднимаюсь на сопки, смотрю оттуда на море …
Здесь замечательно безлюдное пространство камней, обрывов, скал и пропастей, ничем не покрытых, кроме мха и мелкого кустарника, гладко ошлифованные древним ледником долины речек, ручьёв и озёр.
Когда-то здесь была война… повсюду патроны, пулемёты, каски, иногда прямо с черепом… Долго и внимательно разглядывал такой, когда нашёл.
Каска целая без дырок и вмятин, потрогал её ручкой молотка геологического, и каска отвалилась от черепа. На черепе волосы, передние зубы сохранились, а на боковых - пломбы из тёмного металла. Немец.
Русских подобрали, а эти так и остались лежать на скалах. Никто, кроме геологов не ходил здесь с самой войны… Люди строят дороги и передвигаются по ним от одного нужного им места до другого. Изредка они отходят от дороги на несколько метров, чтобы устроить пикник или так просто, по естественной нужде. Когда-то здесь жили саамы и пасли оленей, с которыми кочевали от края до края тундры. Олени любят мох ягель, мха здесь много, а оленей очень мало. Все в Финляндии, Норвегии и Швеции, там, где в основном и живут сами саамы, или лопари, как их когда-то называли. Мои как бы родственники, по маме я ижемец, а её родители, или родители родителей, когда-то жили в Ловозере, такая вот легенда в семье была, мы все финно-угоры.
СААМИ (лопари самоназвание саами), народ в северных районах Норвегии (30 тыс. человек), Швеции (15 тыс. человек), Финляндии (5 тыс. человек) и в России (2 тыс. человек). Язык саамский. Верующие саами в Скандинавии – лютеране, а в России – православные.
Православие «принёс» сюда на Печенгу некто Трифон в 1533 году, за что и прозван Трифоном Печенгским.
Скитался он по саамским пастбищам и обращал их сердца к Богу. Так дошёл до Нявдемской губы, или Нейден-фьорда по-норвежски, где на западном берегу есть утёс Аккобафт. Собралось много народа, и кёбуны, это местные шаманы, приготовились сделать жертвоприношение из оленьего мяса. А преподобный Трифон поднял руку к утёсу и сотворил рукой крестное знаменье. Кёбуны обратились в каменья, а жертвы их - в прах, а на красных скалах появился белый крест с темными полосами по границе белого и красного, прямо как флаг датско-норвежский…
Вот такая забавная история. Крестил он лопарей в местной речке Паз, по-норвежски «Пасвик», по-фински «Патсойоки», а по-саамски она теперь называется «Бассай», что означает «святой».
Вместе с иеродиаконом Соловецкого монастыря Феодорием Трифон основал на Печенге монастырь, который до сих пор действует, правда были перерывы, один большой, почти 300 лет, после того как шведы все разорили, а другой поменьше, уже при советской власти, после того как 30 января 1984 года, в возрасте 110 лет скончался последний из печенгских монахов отец Акакий. Но тут уже разрывчик небольшой, всего 13 лет.
Самый прикол в том, что Стайк после окончания службы на флоте подался в семинарию, благополучно окончил её и стал священником. А подтолкнула его на такой поворот судьбы встреча с матушкой Ольгой в поезде Мурманск-Ленинград когда он возвращался домой после дембеля. Ну стал священником и что тут особенного! А особенное в том, что произошло это в прошлой эпохе, еще до перестройки! Во времена сурового атеизма и марксизма-ленинизма...