Пожалуйста, я не знаю, что делать. Я пытался рассказать об этом жене, но она преподаватель естественных наук, и благодаря моей любви к розыгрышам она думает, что я просто шучу.
Что-то преследует меня. Я не знаю, чего оно хочет, но почти каждую ночь, с тех пор как я начал это видеть, оно терроризирует меня. Оно не трогает меня, не общается каким-то образом, оно просто наполняет меня ужасом. Если то, что я говорю, кажется бредятиной, пожалуйста, простите меня... Я не сплю уже несколько дней.
Мы живем на втором этаже двухэтажного дома с лестницей, спускающейся с задней стороны дома в подвал, где стоят стиральные машины. Внизу лестницы перед дверью в подвал есть дверь, которая выходит на наше заднее крыльцо и на задний двор. Шесть дней назад я спускался в подвал, чтобы поднять белье, и, проходя мимо, заглянул в дверь. На дальнем краю нашего двора стояла фигура. Она стояла спиной ко мне и просто смотрела в лес за нашим двором. Она была одета только в легкое платье. От него отходило много струящегося материала, который медленно развевался в воздухе. Вся эта сцена мгновенно напугала меня, но я подумала, что она может быть подругой нашей соседки снизу, поэтому я продолжила путь в подвал. Когда я поднялся обратно, ее там не было.
На следующий вечер я снова спустился вниз и, проходя мимо задней двери, выглянул наружу. Женщина вернулась. Она стояла точно так же, как и накануне вечером, лицом в сторону, не двигаясь. Волосы на моих руках и шее встали дыбом, когда я увидел ее. Мне стало еще более жутко, когда я понял, что она была в той же одежде, что и накануне вечером. Тогда я сделал то, чего не должен был делать... Я открыл заднюю дверь. Наклонившись, я позвал ее, чтобы узнать, все ли с ней в порядке. Она не ответила. Она не сделала никакого намека на то, что услышала меня. Было холодно, поэтому я закрыл дверь и запер ее. Поднявшись после этого наверх, я выглянул в окно, но ее уже не было.
Позже, той же ночью, я был в спальне, готовясь ко сну. Было темно, потому что моя жена легла спать раньше меня. Наша спальня выходит на задний двор, и моя сторона кровати обращена к окнам, поэтому мне приходится проходить мимо них, чтобы попасть внутрь. Когда я это делал, у меня вдруг появилось то же чувство глубокого ужаса в животе, что и в первый раз, когда я увидел фигуру на заднем дворе. Что-то заставило меня замешкаться у окон. У меня дрожали руки, когда я немного отодвинул занавеску и заглянул сквозь тени на задний двор. Была ясная ночь, поэтому двор не был окутан темнотой. Женщина стояла посреди двора, уже не на опушке леса, а лицом к дому, наклонив голову так, чтобы смотреть прямо на окно, из которого я подглядывала. Я мгновенно отпрыгнул в сторону, испугавшись, что она меня увидела. Ее лицо было скрыто тенью и волосами, но я видел ее подбородок и нос. Острый нос и тонкий подбородок. Серый. Ее кожа выглядит серой, я думаю. Волосы у нее черные и длинные. Мне было так страшно, что я прыгнула в кровать и накрылась одеялом.
На следующий день мы играли на улице в снегу с моей четырехлетней дочерью. Она хотела, чтобы я прокатил ее на санках на заднем дворе, но от одной мысли о том, чтобы вернуться туда, мне снова стало страшно, поэтому я уговорил ее копать ямы в снегу на переднем дворе. В ту ночь все шло от плохого к худшему. Каким-то образом мне удалось забыть об этой женщине. Потом, посреди ночи, моя дочь начала плакать. Наша спальня находится через коридор от ее спальни. Я решил, что ей, возможно, нужно в туалет или просто приснился плохой сон, поэтому зашел в ее комнату, чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке. Она была раскрыта, свернувшись клубочком на матрасе. Я натянул на нее одеяло, и тогда она прошептала мне.
"Папа, в моем шкафу кто-то есть".
Мгновенные мурашки. Я медленно повернул голову к дверце шкафа в конце ее кровати. Обычно шкаф закрыт, но сейчас он был открыт. Женщина стояла в шкафу моей дочери. Даже когда стало ясно, что я ее вижу, она не пошевелилась и не издала ни звука, а просто стояла и смотрела на меня через приоткрытую дверь. Моя кровь похолодела, когда я увидел ее.
"Вставай, - сказала я дочери, - быстро на руки. Быстро!" Она вскочила на ноги и крепко обняла меня, а я вышел из комнаты спиной вперед, все время наблюдая за шкафом. Мысленно я представлял, как она распахивает дверцу шкафа и бежит к нам, протягивая руки. Я просто приобнял свою дочь и пошел назад в свою комнату. Женщина так и не появилась в дверях. Я не слышала никакого движения из комнаты моей дочери. Я положил ее в свою кровать и стоял, наблюдая за дверью в ее спальню. Я не вернулся обратно, а просто стоял и смотрел и слушал. Когда я наконец набрался смелости и забрался в постель, я не спал.
В воскресенье я все рассказал жене. Я рассказал ей о том, как впервые увидел эту женщину, рассказал, как звал ее и увидел из окна. Я рассказал ей, что она появилась в шкафу нашей дочери. Она сказала мне, что это не смешно, что это моя вина за плохие сны нашей дочери и что я не должен поощрять ее бояться своего шкафа.
В воскресенье вечером моя дочь снова позвала меня из своей комнаты. Считайте меня трусом, но я не мог вернуться в ту комнату. Я тихо позвала ее, чтобы она легла в нашу кровать, но она заплакала и сказала, что ей страшно. Я хотел пойти и забрать ее, но мне тоже было страшно. Я сказал ей, чтобы она натянула одеяла и укрылась. Просто накройся, милая, и все будет хорошо. Я молился, чтобы это было правдой. Я лежал там, глядя на спящую жену и выходя в коридор к закрытой двери в комнату дочери, и просто продолжал молиться. Я слышал ее плач еще некоторое время, потом она затихла, и я надеялся, что она спит.
В понедельник я сложил игрушки перед дверью в ее шкаф. К тому времени у меня уже не было сомнений, что это какой-то призрак или наваждение, но я все равно собрал вещи перед шкафом. Как будто куча игрушек могла остановить призрака.
В понедельник вечером дочь не плакала, но я не смог уснуть. Я напрягшись, лежал и смотрел в потолок. Около двух часов я отчетливо слышал, как скрипнула дверь ее спальни, и понял, что что-то не так. Она, наверное, испугалась, подумал я, и позвал ее, как раньше: "Просто приди ко мне, и ты сможешь спать в нашей кровати, Свити". Но она не пришла. Я посмотрел на жену.
Женщина стояла в дверях комнаты моей дочери. Ее руки висели по бокам, плечи были ссутулены. Ее платье было грязным, как будто его не стирали много лет, и свисало с нее рваными лохмотьями. Я не дышал, не моргал, я просто смотрел на нее, она смотрела на меня, и я подумал, что вот оно, я сейчас умру. Она не двигалась, не издавала ни звука. Я прошептал: "Пожалуйста, уходи. Пожалуйста, оставь меня в покое. Пожалуйста, прости меня". Я не мог отвести взгляд. Если я отвернусь, она подойдет ближе. Я был уверен в этом. Если я закрою глаза, то когда я их открою, она будет стоять надо мной и смотреть на меня. В какой-то момент она исчезла. Как будто я заснул с открытыми глазами. Я не помню, как она исчезла, просто я смотрела на дверной проем, а ее там уже не было.
Прошлой ночью я лежал без сна и ждал. Я попросил жену закрыть дверь нашей спальни, потому что ночник в коридоре мешал мне спать. Это было глупо. Я не знаю, о чем я думал. Как по часам, я услышал, как дверь спальни моей дочери со скрипом открылась. Я затаил дыхание. Затем я слышал, как скрипят половицы в коридоре, и меня начало неудержимо трясти. Я услышал, как открылась дверь нашей спальни, и понял, что она стоит там, в дверном проеме, не двигаясь, просто смотрит на меня. Я не смотрел. Я не смог. Я поступил так, как говорил своей дочери, и натянул одеяло на голову.
Я в полном беспорядке. Зомби на работе. Я больше не хочу идти домой. Мне кажется, что я вижу эту женщину в других местах. Когда я веду машину, мне кажется, что она сидит на пассажирском сиденье грузовика позади меня, или стоит на улице, когда я отъезжаю. Просто сидя здесь за столом, кто-то проходит позади меня, и я вскакиваю. Я боюсь, что если я обернусь, она будет там, ожидая, пока я посмотрю на нее. А что если я увижу ее лицо? Я не хочу его видеть. Я больше не хочу ее видеть, но я не знаю, что делать. Единственная надежда, которую я чувствую, это то, что по несвязанным причинам моя жена говорит о переезде. Но наш договор аренды истекает только в мае. Я не знаю, смогу ли я продержаться так долго.