– Лейсан, это моя знакомая девушка, а Зара тут не причём, нечего на нее нападать. И даже если бы это и она была, то какое тебе дело до ее платья. Идите учите уроки, пока мама вас не наказала.
Вечером за ужином он решил схитрить.
–Отец, ты периодически ездишь в Поволжье, а в каких городах ты былвал?
– В Самаре и Волгограде.
От радости Максуд даже вилку уронил, и спрятал свою улыбку, наклонившись за ней. – А какой город тебе больше понравился?
– Волгоград, конечно, он же город-герой.
–Вот бы поехать туда, да девчонки?
– Мы бы везде поехали, только нас никто никуда не берёт, – обиженно сказала Зара.
Максуд видел,что настроение отца резко изменилось, интуиция Максуда всё больше обрастала доказательствами. Но самое главное доказательство у него было в телефоне.
Видно по ошибке Вера прислала ему не только фотографии, предназначенные для него, но и фотографию могилы её мамы, где она скромном в деревянном кресте была видна надпись Кравцова Людмила Павловна и дата ее короткой жизни, она прожила всего 29 лет.
– Как жаль и её, и Верочку, которой пришлось все свое детство провести в детском доме, – думал Максуд глядя на фотографию, но вот как сделать, чтобы ее увидел отец, он не знал.
Но тут на помощь ему пришли сестрёнки. Он оставил на столе свой телефон и, по просьбе матери, пошёл в кладовку вкрутить новую лампочку вместо перегоревшей. В это время они и залезли в его телефон. Отец застукал их тогда, когда они разглядывали фотографии, которые прислала Вера. Он забрал у них телефон в момент, когда Максуд уже вернулся, и Максуд видел его изменившееся лицо, когда тот увидел фотографию памятника.
Отец сел на стул и, прикрыв глаза, сжимал телефон, прижав его груди. Сын испугался, как бы с ним ничего не случилось. Притихшие девочки удивлённо глядели на него: с чего это он резко замолчал, только что кричал на них, а тут замер.
– Папа, с тобой всё в порядке? – спросил счастливый Максуд, благодаря в душе сестер за их некрасивый поступок.
– Да всё хорошо, вот только девочки меня разочаровали, разве вы имели право брать чужой телефон?
Но те уже поняли, что ругать их больше не будут и обе затараторили:
– Мы так больше не будем! – Мы всё поняли!
Отец вышел, сказав, что завтракать ему не хочется. Максуд понял, что он уже готов к разговору с отцом, и с нетерпением ждал, когда тот его позовёт. Но он сказал, что его ждут срочные дела и уехал. Значит нужно ждать до вечера.
День тянулся бесконечно, он переживал за отца, за Веру, думал, что отцу сегодня ещё тяжелее. Максуд решил заняться хоть чем-нибудь, он пошёл к матери на кухню:
– Мам, сегодня я свободен, у тебя есть для меня дела?
– Да сынок, надо траву скосить, и, если нетрудно, займись этим, отца в последнее время не допросишься, ему всегда некогда.
Уйдя в работу, Максуд забылся и сосредоточился только на домашней работе, он не только скосил, но и убрал скошенную траву. Потом с младшим братом Джалилом они собрали упавшие яблоки и отнесли их матери.
– Мама, сделай к обеду шарлотку.
– Хорошо сынок, – улыбаясь сказала она, –только закончу с рагу, а ты пока нарежь яблоки, так как ты любишь – тонкими дольками.
Максуд смотрел на мать и думал, как мог отец изменить ей, ведь она всё делает для него и для них, стоит целый день у плиты, готовить на целую ораву –та еще работка. Сн подошёл к ней и обнял:
– Мамочка, какая ты у нас хорошая!
Часть аккуратно нарезанных яблок он потом сам разложил поверх теста.
Отец пришел поздно, они уже поужинали и все были заняты своими делами. Он постучался к сыну, когда домашние уже легли спать. Зашёл и плотно прикрыл за собой дверь. Подойдя к столу, тяжело опустился на стул и взял в руки фотографию Веры.
– Как ты её нашёл?
– Никак, она сама сюда приезжала на соревнования, а я сразу понял, что она – наша, я почувствовал это каждой клеточкой, каждым вздохом, каждым взглядом. А почему это произошло объяснить не смогу. Она было здесь 10 дней, а потом мы переписывались.
– А где она живет, ведь по старому адресу их нет.
– В детдоме.
– Как? А Людмила давно, – отец не мог закончить фразу,
– Она умерла давно, Вера в школу пошла уже в детдоме, а сейчас ей уже 15 лет. А теперь продолжай ты, а я буду добавляться всё, что знаю.
– Люда работала горничной в гостинице, где я всегда останавливался, она была симпатичной молодой женщиной, но у неё было физический недостаток – она хромала от рождения. Все постояльцы очень хорошо к ней относились и жалели, а, сам знаешь, жалость штука унизительная, вот она и чувствовала всегда себя униженной, уродливой, и не надеялась выйти замуж, а когда мне приходилось с ней беседовать, она почти всегда говорила о том, что хочет родить для себя ребёнка, но никто не обращает на неё внимания.
Максуд догадывался, что он сильно волнуется, к тому же ему перед ним неудобно исповедоваться в своих грехах.
– Люда жила в однокомнатной квартире, доставшейся ей от каких-то дальних родственников, за которыми она ухаживала перед их смертью. Она получала небольшую зарплату но ее не хватало, хотя тратила она на еду и коммунальные услуги, изредка покупая себе одежду. И когда она мне это объясняла, мне было безумно жалко её, но помочь ей не мог, в те времена у меня не было такой возможности, хотя иногда и давал ей денег за работу, которая не входила в ее обязанности, она нередко стирала и гладила мои рубашки.
Он рассказывал, опустив голову, все-таки слушает его сын, и неизвестно, как он воспринимает его откровенность.
– Всё произошло неожиданно. Я вернулся с неофициальной встречи слегка пьяный, а потом, почему-то, менястало ещё больше развозить. Было как раз её дежурство, Люда, как всегда, была предупредительна и внимательна, выполняя мои просьбы. Она даже сняла с меня ботинки, а потом я ничего уже не помнил. Утром, проснувшись, я увидел её в своей постели. Она испуганно смотрела на меня и ждала, вероятно, что я буду ругаться и пожалуюсь её начальству. В её глазах стояли слёзы, а у меня не было никакой злости, и жаловаться я не собирался, хотя очень жалел, что всё так произошло, но я как бы не считал ее женщиной, я думал о ней, как о жертве обстоятельств.
– К стыду своему я надеялся, что после этой ночи она получила, то, о чем так страстно мечтала, и через 9 месяцев родит себе ребёнка. Я не думал о последствиях, не думал, что она слишком слаба и беспомощна, чтобы в одиночку справиться с воспитанием ребенка. Однако, когда я приехал в следующий раз она сообщила, что накопила немного денег и уже всё приготовила для малышки. Меня не мучила совесть за то, что я сделал, мне казалось, что она счастлива, ведь она всегда хотела ребёнка. Люда была в курсе того, что я женат, что у меня ребёнок, поэтому знала на что идёт. Только потом, когда она вдруг исчезла, я понял всю подлость мной содеянного. Появившаяся Верочка была похожа на меня, а подрастая, стала называть меня папой. Когда я приехал в следующий раз, в квартире ее не оказалось, там уже жили другие людям. Детям тех стариков, за которыми она ухаживала, через суд удалось отобрать у неё квартиру, ей пришлось идти в горничные к местному олигарху, который, как ты говоришь, и довёл её до смерти. И больше я их не видел, я знал только имя и фамилию, искать через полицию у меня не было оснований, ведь она мне не родственница.
– А потом этот подлец бил её, говорила мне Вера, и в конце концов столкнул ее с лестницы. Спасти её не могли, и Веру отправили в детский дом, сейчас она закончила девять классов, через 2 года планирует поступить в медицинский университет,
– Что-то мне сомнительно, чтобы она поступила.
– Почему?
– Я вспоминаю Людмилу, она была заторможенной, очень уж неуверенной в себе.
– А вот Вера, вероятно, обладает всеми твоими деловыми качествами, она целеустремленный и уверенный в себе человек.