Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 131
Алёнку охватил жгучий стыд: мать беспардонно раскрыла её тайну отцу и выглядело это как насмешка. «Я теперь из ванной выйти не смогу: папа будет смеяться и мама тоже. — переживала Алёнка, — И как я только сама не догадалась, что у меня наступили критические дни как у Оли. Она же мне рассказывала об этом, но я и подумать не могла, что они выглядят именно так».
Она сидела на корточках и плакала. Вода набиралась в ванну, она смотрела отрешённо не понимая, как жить дальше. Взросление случилось так неожиданно: ей двенадцать, и она уже может стать матерью.
Мать прервала её мысли стуком в дверь:
— Выходи, Прошка в лужу упал, отмывать его будем.
Алёнка молча переваривала сказанное, а мать продолжила ломиться в дверь и кричать:
— Выходи, тебе говорю: в месячные в ванне сидеть нельзя.
Алёнка была смущена словами матери донельзя и не понимала почему она так себя ведёт с ней. В душе её кипела буря эмоций, с которыми справиться она не могла.
— Да что же это она орёт-то так на всю квартиру, — мысленно возмущалась девочка, —как будто деликатно сказать об этом нельзя.
— Открывай, кому говорю?! — не унималась мать, Алёнка соображала, как ей выйти и что надеть: чистого белья под рукой у неё не оказалось. — Ломай дверь, Ваня, — крикнула мать.
— Зачем ломать, Тань? — спросил отец. — Посидит и выйдет, ты бы вместо того, чтобы орать, ей чистое бельё и тряпки дала.
— А ты не указывай мне, — огрызнулась мать на отца, её раздражало, что он заступается за дочь, — она не маленькая — надо так сама выйдет и возьмёт, как будто у меня кроме её месячных другой заботы больше нет.
Алёнка опять услышала это ненавистное слово и поняла, что из ванной ей не выйти. Мать словно нарочно повторяла его вновь и вновь. Казалось, что конца и края этому не будет никогда, но она понимала, что с этим придётся жить и это противное слово навсегда останется зарубкой в её сердце.
«Это пройдёт, — уговаривала она саму себя, — пройдёт несколько лет, и я исчезну из жизни матери. Мне бы восемь классов закончить и сбежать, чтобы не возвращаться».
Она лихорадочно соображала, что ей предпринять: сполоснуться в ванне, или одеться и выйти в грязном белье. Мать продолжала орать и ломиться в дверь, и Алёнка решила: «На всякий случай надену платье, а потом смою с себя взросление».
Спешно она натянула на себя платье, а потом залезла ногами в ванну и зачерпнула в ладошку воды и осторожно прикоснулась к телу. Мать опять залезла на табуретку и пялилась в окно, Алёнка ощутила на себе её жгучий взгляд, одёрнула подол и встретилась глазами с матерью.
— Выходи, ты долго тут будешь сидеть?
Алёнка молча стояла посреди ванны. Мать пригрозила:
— В горячей воде постоишь и кровью изойдёшь.
Услышав это, девочка испугалась ещё сильней. Вдруг кто-то настойчиво позвонил в дверь квартиры. Иван на цыпочках подошёл к двери и глянул в глазок, а потом вернулся на кухню и шёпотом сообщил жене:
— Доорала, Нинка Мочалкина притащилась. Вон как трезвонит, пока не откроем, не уйдёт, противная баба. Иди открывай сама, я позориться не буду.
Татьяна фыркнула возмущённо, но подошла к двери и спросила:
— Кто?
— Нина Владимировна Мочалкина из четвёртой квартиры.
— Что надо?
— Как это что?! — раздражённо ответила соседка, — У вас что творится? Вы там чем занимаетесь, а? Откройте сейчас же, а то я милицию вызову, предупреждаю.
Татьяна сразу смекнула, что лучше открыть дверь, а то Мочалкина на самом деле вызовет милицию, общаться с которой второй раз в течение часа у неё не было желания.
— Входите, — Татьяна резко распахнула дверь, Мочалкина от неожиданности влетела в квартиру, наступив на подол своего шёлкового до пола халата, послышался треск рвущейся ткани. С трудом она удержалась на ногах, но её правая щиколотка подвернулась в шлёпках на каблучках с меховым помпоном, и она взвизгнула от боли:
— А-а-ай… Вывих не иначе. Ещё и халат любимый порвала…
Татьяну рваный халат воодушевил, мысленно она обрадовалась: «Вот, наказал Бог-то, чтобы по соседям не шлялась и женатых мужиков не смущала…»
Прошка стоял посреди коридора в мокром нижнем белье, верхняя одежда валялась рядом.
Он приблизился к соседке и, увидев слёзы в её глазах сказал:
— Не плачь, тётя. Дай подую! — он, не дождавшись разрешения, сел на корточки и стал с усердием дуть.
— Вот спасибо, — вытирая слёзы, соседка поблагодарила малыша.
Иван вышел из комнаты и помог сесть соседке на табуретку. На ноге появилась опухоль.
— И куда я теперь, мне ж самой не спуститься? — соседка уже и забыла зачем пришла, из глаз её покатились слёзы.
— Тётя, живи у нас, — предложил Прошка искренне.
— Спасибо, конечно, но мне домой надо.
Алёнка прислушалась к происходящему и поняла, что сейчас самое время выйти из заточения. Она вышла из ванной с опущенными глазами, её щёки горели от стыда, как будто бы она совершила что-то низкое и непоправимое. Мать не сказала ни слова, увидев дочь. Вскользь девочка поздоровалась с соседкой и юркнула в комнату, чтобы найти в кладовке ненужные вещи.
Иван задал вопрос соседке:
— Нина, как вас по батюшке? Что-то я запамятовал.
— Вла-а-димировна.
— Надо запомнить, — оживился он и предложил свою помощь, — давайте-ка я вас на руках до вашей квартиры донесу.
Соседка, подумав недолго, согласилась:
— Спасибо, помогите, пожалуйста, а то у моего мужа грыжа, ему тяжёлое поднимать нельзя.
Иван подошёл ближе, намереваясь взять соседку на руки, но Татьяна заистерила:
— Твой значит муженёк весь больной, а моему можно такие тяжести поднимать. Да у него почки больные и не только, опустятся от такой тяжести и что тогда?
— Да я же не толстая, у меня килограмм семьдесят с небольшим… Тут нести-то меня всего один этаж. — Она ущипнула себя за бок, показывая сколько у неё подкожного жира. — Вот поглядите — разве ж я толстая? Да у меня лишней жиринки нет, я за собой слежу.
— Ничё не знаю, — резко ответила Татьяна и, взглянув на мужа, распорядилась, — беги вниз, зови соседа, пусть сам её волокёт как хочет.
Иван пожал плечами, понимая, что спорить с женой себе дороже и пошёл звать Мочалкина. Вскоре они появились вдвоём.
— Лапушка моя! — сосед опустился на колени перед женой и чмокнул руку, — Что они с тобой сделали?
— Да нога у меня подвернулась в шлёпках, — ответила соседка и приподняла ногу, которая тут же запуталась в дыре халата, и ей пришлось, скрипя сердце, оторвать кусок подола, чтобы не мешал.
— Сто раз тебе говорил, что этим дело закончится, зачем ты шлёпки и этот халат нацепила? Ты бы хоть себя пожалела, что ли… — произнёс сосед сожалея.
И услышал ответ:
— А куда мне его ещё-то носить?! — она заплакала и всем вдруг стало её жаль, даже Татьяне. Она спешно стала успокаивать соседку:
— Да было бы из-за чего реветь, кружа́вчики можно вшить, как будто так задумано.
— Да я не умею, — призналась соседка, вытирая слёзы.
— Нога заживёт, зови, я помогу, — предложила Татьяна, и вдруг сказала мужу: — Вань, ну ты чего стоишь-то как вкопанный, неси соседку домой.
— Уже можно? — переспросил Иван, не веря жене.
— Можно, соседям грех не помочь!
Иван подхватил соседку на руки, Татьяна ласково сказала ему вслед:
— Осторожнее, любимый!
— Да конечно-конечно, царица моя! — заверил он её.
Алёнка, перебирая в кладовке тряпки, была ошеломлена их диалогу. Мать зашла в комнату, подошла к дочке. Алёнка насторожилась и вздрогнула, но мать вдруг погладила её по голове и ласково произнесла:
— Ну, что, рёвушка моя, хватит слёзы лить из-за пустяков. Сейчас я тебе сама тряпочки дам и покажу ведёрко, в котором ты будешь их замачивать, обильно намылив хозяйственным мылом.
Дочь кивнула в ответ и подумала: «Мама, такая непредсказуемая, как же тяжело с ней жить…»
© 22.09.2021 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
Продолжение 132 Так я же баба, а ты мужик
Предыдущая глава 130 Что-то не то 1 часть, 2 часть, часть 3, часть 4
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть один из моих любимых рассказов Возвращение