Малина съедена. Крапива, мелкие камушки из кучи щебенки, сахар-песок, точнее просто песок, в игрушечном магазине проданы. Шарик посредством красного ведерка и воды из колонки от жары спасен, причем с риском для нашей и Шариковой жизни… Сидим с сестрой на качеле… Скучно…
Потому что обед. У всего трудового народа. А у нашего деда Володи, кроме обеда, еще и получасовой сон.
Все знают, что у деда тяжелая работа. Он моторист в колхозе и ему нужны силы. По мне, так вообще весь успех сельского хозяйства СССР сосредоточен в дедовых руках. И в ушах. Наш дед умеет на слух определять дефекты двигателя. Его красивая улыбка сияет с Доски Почета. Люди в галерее почетных портретов меняются, а деду всякий раз делают новый снимок. Сейчас он на фотографии в желтой рубашке в клетку. Фотография, правда, черно-белая, но я-то знаю… По дороге в кино я даже иногда специально прохожу мимо Доски Почета и гордость моя в эти моменты велика.
Так вот, когда у деда сон, все сидят спокойно, не скачут, не орут, и не пристают к бабушке, ей некогда потому что. Даже Шарик лает шёпотом, и пчелы стараются не гудеть.
А нам тоска-а-а-а.
- Вик, пойдем в огород, гороху поедим.
- Не, нас пчелы покусают.
- Не покусают, пошли-и-и-и.
- Бабушка нас увидит и мне попадет. Тебе вот не попадет — ты еще маленькая.
- Ну, пошли тогда малину из-за забора поедим, за гаражом. В огород не пойдем.
На том и порешили. За гаражом обнаружилась не только малина, но и неведомые тюки необычного вида. Из прорех в упаковке виднелись блестящие, мягкие, пухнастенькие такие куски чего-то, очень напоминающего овечью шерсть. Недолго думая, мы расконтропупили один из них.
- Хм, Вика, это, наверное, баба на одеяла купила.
- Да нет, смотри написано «Стекловата».
- О-о-о-о! Вата…мягкая. Давай будем с забора на нее прыгать.
Минута и тюки стекловаты были любовно распотрошены и разложены по всему «загаражному» закутку. Сигание с забора на эту милую перину было увлекательным делом и прямо-таки щекотало, как потом оказалось не только нервы. Увлеченные процессом, мы не увидели, что дед пришел в гараж за велосипедом, чтобы проехать на работу. Мы не увидели, мы услышали.
- Ох, ты! Ра-а-ая, Ра-а-ая! Иди сюда быстрее! У нас тут сразу две Терешковы. Испытания проводят. Как выжить в открытом космосе с помощью стекловаты!
- А чегой-то я Терешкова, — обижаюсь на деда.
- И я не Терешкова, — вторит сестра.
- Да-а-а, это точно, — вынимая нас из пушистой кучи, говорит дед, — вы у нас Белка и Стрелка. И чесаться будете точно, как Шарик…
- Я могу еще повыть и полаять, — подтверждаю я готовность ошарикования.
- А вот этого делать не надо. Рая, я тебя прошу, сделай так, чтобы они сильно не чесались.
Дед уводит своего двухколесного коня, и его широкие плечи трясутся от смеха. Вечером, сидя на бесконечной лавочке во дворе, мы с дедом едим малину. Сестру забрали родители. Ей, конечно, попало. Она же старше: ей уже 9 лет, а мне только 5. Мое туловище изрядно чешется и стекловатит, и я действительно смахиваю на Шарика.
- Ну что, сильно колется? — Дед гладит меня по голове. — Ну, ничего, терпи, казак, атаманом станешь…
Я обнимаю сильную дедову руку.
- Деда, а если я стану казаком, а тем более атаманом, то я же не смогу быть твоей внучкой. Тем более с усами и саблей...А кто тогда будет внучкой?
- Ну, тогда так: терпи, внучка, до свадьбы заживет. И никаких тебе усов.
- Давай лучше до Доски Почета? Я скоро вырасту, и меня тоже на Доску Почета повесят, и будем мы там с тобой вдвоем висеть. Поди, мама наденет мне голубое платье с ягодкой. Красота-а-а…
- Да-а-а, красота, — соглашается дед, но потом все-таки пытается убедить, что свадьба лучше.
В итоге сходимся, на варианте «терпи, внучка, казачкой станешь».
И сидим еще долго, и бабушка приносит нам парное молоко. Я пью из маленькой эмалированной кружечки с круглешком отбитой эмали. Дед — из большой солдатской кружки. И усы от молока, и так хорошо…