Привычка воспринимать Турцию как курортное направление с классическим all inclusive отвлекает от серьезных процессов в этой стране, относящейся к крупнейшим экономикам мира и обладающей самой многочисленной (после США) армией в блоке НАТО.
Тем интереснее, будучи туристом, знакомиться с тем, как в Турции рассказывают о собственной истории. Самый простой способ — отправиться в военный музей в Стамбуле. Пожалуй, что по богатству фондов он занимает не последнее место среди мировых музеев аналогичного профиля. Однако даже большинство стамбульцев, видимо, не знают о его существовании.
Даже полностью экипированные полицейские с удивлением смотрели на туристическую карту, где Военный музей был совсем рядом с площадью Таксим и памятником Независимости. С помощью карты на планшете мне все же помогли проложить маршрут, пролегавший через живописный парк, но выводящий не к парадному входу в музей, а к его задворкам.
Помимо экспозиции пушек, здесь есть сквер с бюстами создателей великих империй, в состав которых в разное время входили территории современной Турции.
Начинается эта галерея не с персидских царей, Александра Македонского или римских императоров, а с такого персонажа, как Аттила, прозванного в Европе «Бич Божий». Ряд продолжается Сельджуком (основатель Сельджукского государства), Бату-ханом (Батыем), Тамерланом, Османом. Завершается он Кемалем Ататюрком, который построил не обновленный вариант Османской империи, а турецкое национальное государство с республиканской формой правления западного типа (хотя и корректируемой военными переворотами).
Галерея бюстов наглядно представляет идеологию, которую продвигает нынешнее турецкое руководство. Упрощенно ее можно определить как турецкий вариант национал-патриотизма с сильным религиозным уклоном.
Последний весьма важен, поскольку Ататюрк всегда подчеркивал светский характер построенного им государства, гарантом которого выступала армия.
Реджеп Тайип Эрдоган оказался единственным турецким лидером, сумевшим еще в 2016 году, в период своего премьерства, пресечь попытку военного переворота и провести чистку армии от потенциальных противников. То, что он ратует за традиционные исламские ценности, дает оппонентам возможность обвинять его в «отказе от наследия Ататюрка». Эрдоган, разумеется, эти обвинения отрицает. Ататюрк в современной Турции по-прежнему присутствует везде. В Военном музее ему (а не только событиям, в которых он участвовал) отведен отдельный мемориальный зал, который будет побольше любых ленинских залов в советских музеях. Но и исламский тренд в официальной турецкой идеологии набирает популярность. Об этом свидетельствует и превращение Храма святой Софии из музея в мечеть, и создание другого музея — истории исламской науки и технологий (расположен в парке Гюльхане, одном из любимых мест отдыха стамбульцев).
Музей истории православной или католической науки и технологии представить себе сложно. Хотя, надо признать, в исламском мире тех, кто утверждал, что Земля — круглая, гонениям не подвергали.
Однако вернемся к Военному музею. Расположен он в едином комплексе с военно-учебными заведениями, так что люди в форме снуют здесь постоянно.
Военная техника представлена армейскими самолетом и вертолетом начала XXI века, советским танком Т-26 (поставлялся в турецкую армию в начале 30-х) и парой старых орудий «времен очаковских и покорения Крыма».
Композиционным центром экспозиции служит огромная крупповская гаубица времен Первой мировой войны. Перед ней скульптура известного своей богатырской силой артиллериста, который на спине подтаскивал к пушке 270-килограммовые снаряды. В этом есть что-то символическое: Турция частенько своей кровью и своим хребтом обслуживала «передовые» европейские державы (что, собственно, Османскую империю и загубило).
Экспозиция самого музея вполне традиционна. Здесь почти нет интерактивных мультимедийных технологий. И это нормально, когда есть подлинные раритеты.
«Сюжет» экспозиции выстраивается по хронологическому принципу, с древнейших времен до современности. На важных в идеологическом плане моментах сделаны акценты. Античность проигнорирована почти полностью, повествование начинается с эпохи гуннов, с легкой руки записанных в предки тюркских народов.
Древние доспехи и клинки несут на себе следы былых битв в виде зазубрин и вмятин, а не ржавчины. Всевозможные образцы огнестрельного оружия заставляют восхищаться мастерством и фантазией восточных оружейников. Банальный кремневый пистолет или ружье «наворочены» по максимуму, чтобы врага можно было не только подстрелить, но еще и заколоть, а потом треснуть по черепу.
Подобное стремление к многофункциональности всегда выходило творцам и владельцам такого оружия боком: набор «три в одном» (пистолет, палица и клинок), как правило, менее эффективен и надежен, чем каждое оружие по отдельности.
Характерная для турок тяга к избыточности вообще часто уводила их не в ту сторону. Взяв за основу схему европейского револьвера, местные оружейники создавали нечто чрезмерно длинное или пузатое, крайне неудобное в использовании, но впечатляющее своими внешними формами.
На первом этаже центральное место отведено «золотому веку». Диорама «Взятие Константинополя» (1453) воспевает триумф ислама над «прогнившей» Византийской империей, а сложенная цепь, некогда перекрывавшая бухту Золотой Рог, видимо, еще и призвана подчеркнуть освобождение от некоего гнета.
Другая диорама — «Битва при Мохаче» (1526) — обозначает кульминацию турецкого продвижения в Европу.
А вот эпоха упадка, начавшаяся в конце XVII века, показана как-то лаконично и торопливо. Батальных картин здесь достаточно, но все они несколько аляповаты, без парадности Дмитриева-Оренбургского или скорбного реализма Верещагина. Впрочем, сюжеты любопытны. Например, картины, представляющие эпизоды русско-турецких войн, позволяют взглянуть на события с другой стороны фронта. Впрочем, русско-турецких сюжетов здесь немного по причинам вполне очевидным. Из одиннадцати войн турки выиграли только одну, правда, не считая Крымской и Первой мировой (в конечном счете проигранной ими), где никакой славы в боях против русских они тоже не снискали.
Основной же акцент сделан на реформах западного типа, затронувших и военную сферу. Один из залов заполнен фигурами сидящих за партами восковых кадетов, тянущих руки, чтобы ответить на вопрос преподавателя.
На втором этаже рассказывается о событиях XX века. В зале с диорамой «Оборона Галлиполи» звучит скорбная музыка, как бы призывающая отдать должное тем, кто пожертвовал жизнью за родную турецкую землю.
Один из залов увешан фотографиями с изуродованными трупами детей, женщин, стариков. Также изображенные на этих снимках звероподобные восточные люди — это, видимо, те, кто совершал зверства. Аналогичные по сюжету фото воспроизводятся в материалах и фильмах, рассказывающих о геноциде армян. Впрочем, из подписей следует, что речь идет как раз о противоположном.
Официальная точка зрения такова, что армяне подняли восстание в турецком тылу и, в ожидании русских, истребляли мирное турецкое население. «Террористов» пришлось ликвидировать, остальных — депортировать. Возможность некоторых «перегибов» допускается, но при этом подчеркивается, что речь идет лишь о самообороне с турецкой стороны.
Один из организаторов резни армян — министр внутренних дел Талаат-паша — был застрелен в Берлине в 1921 году армянским боевиком, который был оправдан судом, поскольку «действовал в состоянии аффекта». В одной из витрин лежит рубашка Талаат-паши.
Подробнее: Согомон Тейлирян: жизнь знаменитого армянского мстителя в Сербии
Если говорить о событиях Первой мировой войны, то в экспозиции музея турки представлены страдальцами и жертвами. А вот война за независимость 1919-1923 годов подается как момент национального апофеоза. Несмотря на то, что бороться за независимость пришлось против гораздо меньшей по размерам Греции, боевые действия отличались масштабностью. Турция могла если и не исчезнуть полностью, то лишиться европейских территорий и стать меньше раза в два. Поэтому пафос посвященных этой войне залов понятен. Конечно, искать здесь объективное отражение темы геноцида измирских и понтийских греков здесь не стоит, ведь для турок война за независимость — то же, что для нас Гражданская и Великая Отечественная вместе взятые.
Еще один любопытный фрагмент экспозиции посвящен участию турецкого контингента в Корейской войне 1950-1953 гг. Разумеется здесь подчеркивается статус союзников американцев.
Финальная часть экспозиции отчасти отводится борьбе против курдов и очень подробно рассказывает о противостоянии с греками из-за Кипра. События 1974 года представлены как «миротворческая операция», призванная спасти турецкое население Кипра чуть ли не от полного физического истребления. В качестве трофеев демонстрируются знамена с Георгием Победоносцем и Святым Николаем.
Вот такое вполне предсказуемое, но, едва ли способное нас порадовать военно-патриотическое воспитание.
Осмотр коллекций целесообразно завершить к 15 часам, когда в музее выступает ансамбль «Мехтер» в традиционных янычарских костюмах, исполняющий военную музыку.
Теперь самое время вернуться к разбитому на задворках музея скверу, чтобы поговорить о посыле, который несут установленные бюсты.
Османская империя уравнивала турок, арабов и даже чернокожих африканцев, если они были мусульманами. Упомянутые же создатели империй сегодня позиционируются турецкими идеологами как пра-тюрки, тюрки и пост-тюрки. Получается, что национальное турецкое государство должно объединять все земли, где некогда обитали тюрки. Все эти земли можно отнести к условной тюркской цивилизации. Таким образом не любивший османских султанов Ататюрк оказался с ними в одной тюрко-исламской «команде».
Получается, что в территориальном плане турки замахнулись на империю побольше Османской. Чем такие амбиции в перспективе грозят соседям современной Турции, догадаться не сложно.
Это не обязательно означает, что имперские аппетиты Анкары будут неизбежно расти. Но держать в голове эту мысль и готовиться к такому развитию событий не помешает, пока рядом не зазвучали янычарские барабаны.