Дед по обыкновению включает радио и тоже просовывает голову в штору. Он явно рад меня видеть, потому что глаза его делаются хитрыми.
У деда в пиджачке есть для меня подарок: одна отличная конфета «Клубника со сливками» и одна не такая отличная - «Школьная». «Зайчик передал», - говорит дед. Да-да, знаю я этого зайчика – у него целая кастрюля конфет в буфете, но, если все сразу, то можно прилипнуть к стулу или к скамейке во дворе.
Так что приходится соглашаться на малое… Чего не сделаешь, чтобы порадовать старика. Старику 57 лет, и он тоже теплый, как бабушка, и глаза его тоже выгорели на жизни…
Сейчас будет отступление. После написания предыдущего отрезка, я вдруг подумала: а ведь всю свою жизнь дед больше двух конфет не съедает. Сколько бы их перед ним не было. Потому я оставлю вот это здесь.
Иногда дед рассказывает, как они с его бабушкой ходили на «базарь» в село за 100 километров: носили на продажу табак и семечки. Рассказ недлинный: шли-шли, потом в деревне с гордым названием Славянка ночевали у одной тетки, потом снова шли, а потом шли обратно.
Не так давно черт меня дернул спросить, что покупала бабушка маленькому Володе на вырученные деньги. В ответ дед пожал плечами: «Ничего». Деньги, мол, нужны были, какие подарки.
— И что даже леденца на палочке?
— Да какой там леденец? Я же тебе говорю: денег надо было принести домой, чтоб потом поехать в Ремонтеево, а оттуда в Казахстан покупать мануфактуру.
— И даже вообще ничего? Ну, вот даже крошечки, совсем?
— В то время детям никаких гостинцев не покупали, не было денег, надо было копейку нести домой, дома много народу и всем надо рубашки пошить.
— Дед, ты забыл, так не может быть.
«Да ничего я не забыл! — Вскипятился дед и ушел в другую комнату — покряхтел — вернулся, — Покупала мне баба конфеты. Две штуки. И на обратной дороге я их съедал. Одну пока шли до Славянки, другую — по пути уже до дому. Потому что еще ж были дети, а на всех баба купить не могла… Я вообще-то мешок тащил… тяжелый».
Дед замолчал и просунул палец в попугаину клетку. Это был совершенно детский жест. И вдруг до меня дошло: деду стыдно за те две конфеты, хотя за свою длинную жизнь он отдал своим братьям и сестрам много больше и стал для всей семьи опорой, на которой, без преувеличения, держится мир.