"Знаешь, как я у нее была записана в телефоне?" - "Нет, конечно. И как же?" - "ВАВИЛЬЕВА ЮЛИЯ! - торжественно объявляет она и невесело усмехается. - Не "дочка" и даже не "Юля", а "Васильева Юлия"! Где-то между Васильевым Петром, сантехником и Васильковой Марией Геннадьевной, соседкой по даче...
А мой сын, Ванька? "Васильев Иван"! Его даже в школе не называют - ему всего семь лет!.. Иван... Впрочем, я не удивлена..."
Матери Юли нет в живых уже больше года, но лишь недавно ей на глаза попался ее старый телефон. Юля не решила, то ли продать его, то ли подарить кому-то, то ли просто выбросить, но пока нужно было очистить его память. И она зашла в "контакты".
Было ли это для нее шоком? Нет, конечно же. У Юли никогда не было близких, теплых отношений с матерью. "Мы люди северные, суровые, все эти сюси-пуси не для нас!" - и она никогда не обнимала дочку, не говорила ей ласковых слов, даже "дочкой" ее никогда не называла.
Маленькая Юля очень переживала из-за этого. Она пыталась сама обнимать маму, но ее отталкивали, читая нотацию о том, что все "это" - фальшь и лицемерие. Наверное, Юлия хочет новой платье, поэтому лезет обниматься?
А Юля просто хотела, чтобы ее обнимали. Без платьев, без игрушек и пирожных. Она видела, что других детей мамы обнимают, целуют и называют ласковыми прозвищами, а ее - нет. "Может быть, дело во мне? Может быть, это я виновата?" - думала она и пыталась изо всех сил быть хорошей девочкой, однако все было бесполезно, и Юля смирилась.
Она перестала выпрашивать внимание матери, а когда выросла и вышла замуж, все свое внимание, всю свою любовь отдала мужу и сыну Ванечке. За это, кстати, постоянно получала насмешки от матери вместе с советами "прекратить заниматься ерундой", потому что "мужикам это не надо, они быстро от этого устают". Правда, тут уже Юля мать не слушала и просто пропускала ее советы мимо ушей, решив, что в своей жизни она разберется сама.
И вот недавно матери не стало. Родственники тогда очень сильно упрекали Юлю в том, что она не бьется в истерике, не рыдает в голос - вроде бы даже и не переживает. "Как же тебе не стыдно! - говорили ей на поминках. - Ведь это же МАТЬ!.. Второй не будет!.. А ты такая равнодушная... Бессердечная... Нет, не было, получается, у Любы дочери, не было..."
"Получается, не было, - снова грустно усмехается Юля, возвращаясь в день сегодняшний. - Получается, дочери не было. Была Васильева Юлия..."
Вот такую грустную историю про нелюбовь услышала я недавно от хорошей знакомой и задумалась. А, действительно, можно ли судить об отношении к человеку на основании того, как он записан в телефоне? Или моя знакомая была несправедлива к своей матери и все это - не более, чем совпадение?
И в завершении - совсем короткая история про контакты в телефоне. Работал у нас товарищ, такой сурово-брутальный. Так же, как мама Юли, считал, что все "нежности" - лицемерие и вообще никому не нужно. Посему и супруга, и взрослые дети у него в телефоне были записаны примерно также - фамилия и полное имя. И однажды подобная официальность сыграла с ним злую шутку.
Ему стало плохо в метро, он потерял сознание и был доставлен в больницу на "скорой". Нужно было срочно найти родственников, которые дали бы согласие на операцию. Но как? Документов при себе у него не было, был лишь телефон. А там - официальный список с именами и фамилиями. Отметки относились лишь к "автосервису", "шиномонтажу" и прочим полезным знакомствам. Кто из этих людей мама, папа, жена, сестра или брат - неизвестно.
Товарищу повезло - сотрудник больницы (то ли медсестра, то ли врач - точно, конечно не скажу, не знаю, кто этим занимается) оказался дотошным и пошел по списку контактов. В самом начале списка был взрослый сын этого товарища. Родственников оповестили, жена и дети приехали, согласие на операцию подписали, товарища спасли.
"Я был неправ, - признавался он позже. - Теперь буду умнее." Он действительно внес правки в контакты на телефоне - добавил в графе "организация" - "жена", "сын-1" и "сын-2"...