Ты даже не заметишь, как умрешь, – обещаю. – Не смей разговаривать с людьми! – приказала я, схватив его за руку. Он остановился и дерзко уставился на меня. Руку выдернул, но дальше пошел молча. Возле челнока для больных он осторожно помог женщине забраться внутрь и притворился, будто не замечает моего раздражения, когда мы потащились к нашему. Остальные рибуты уже построились, и мы встали с краю. Офицеры были мрачны, и у меня свело желудок. Что-то явно произошло. Я глянула на Эвер, но она тупо таращилась в землю. – Появились случаи, когда рибуты приносили с местности предметы и угрожали офицерам, – объявил Пол. – Теперь перед посадкой будет производиться досмотр. Я сняла рубашку и, как обычно, развела руки. – Снять всё, – махнул рукой Пол. – Майки тоже. Вывернуть карманы, спустить штаны. Трусы оставьте. Нам незачем на это смотреть. Другие рибуты мгновенно повиновались: зашуршали рубашки, мягко шлепнулись брюки. Я нащупала пуговицу, зыркнув на полуобнаженный строй. Казалось, никто не смущен. Наверняка все они, так или иначе, уже повидали друг дружку в исподнем. Краем глаза я заметила, что даже Двадцать два подчинился приказу. Никто и никогда не видел меня без одежды. – Эй, ты! Я подняла голову и увидела, что желтозубый наставил на меня ствол. Молча мотнув головой, он ждал. У меня так тряслись пальцы, что я никак не могла расстегнуть брюки. Пуговицы просто отказывались попадать в петли. Но это было не самое страшное – черт с ними, с брюками. А вот рубашка! Я не могла ее снять. – Кто это? – осведомился желтозубый. – Сто семьдесят восемь, – ответил Пол. В конце концов, почему я должна была раздеваться? Я спасла Леба. И вовсе не я бросилась на офицера с ножом. – В чем дело? – Пол ткнул меня в спину пистолетом. Головы всех рибутов повернулись в мою сторону. Мария Сто тридцать пять усердно нахмурилась и чуть ли не сочувственно кивнула мне, чтобы я подчинилась. «Я же спасла его!» – хотелось мне крикнуть. – Эй! – выпалил Двадцать два и проворно перехватил пистолетный ствол. Я тихо ахнула. – Может, хватит? Она не обязана, если не хочет. Пол выдернул пистолет и впечатал ствол в голову Двадцать два. Я поморщилась, когда тот пошатнулся, и вновь взялась за брючную пуговицу. Пол отошел от меня и навел оружие уже на Двадцать два. Желтозубый раздраженно вздохнул, убрал свой пистолет и устремился ко мне. Подойдя, он резко рванул меня за пояс, протолкнул пуговицу и сдернул брюки. – Любой другой заработал бы пулю в мозг, – буркнул он, схватив меня за подол майки и сорвав ее через голову. Я прижала руки к тонкому белому лифчику и попыталась вздохнуть, но легкие не слушались. Грудная клетка вздымалась и опадала слишком часто, горло свело от боли. – Во имя Техаса! – произнес желтозубый в крайнем негодовании, силком разведя мне руки. – Можно подумать, что ты салага! При виде моих уродливых шрамов он поморщился и быстро отвел взгляд. А вот рибуты не отвели. Все они пялились на меня. Я отвернулась, стараясь унять трясучку в руках. Не удалось."