В той или иной форме «ведьм» преследовали с самых древних времён — ещё вавилонские законы Хаммурапи почти 3800 лет назад говорили об этом, и едва ли Хаммурапи был новатором в данной области. Настоящая «охота на ведьм» в Европе развернулась в конце XV века: её географическим центром стала Германия. Чуть отстали Британия, Скандинавия и другие. Да и на Руси, вопреки заблуждениям, происходило почти то же самое.
Не кажется ли вам парадоксальным, что самый знаменитый эпизод «охоты на ведьм», несмотря на всё это, случился вовсе не где-нибудь в Германии 1500-х годов? Напротив: в самом конце XVII века, в крохотной британской колонии по ту сторону Атлантического океана.
Значение Салемского процесса частенько недооценивают. Да, это не самый масштабный ведовской процесс в истории, да и вообще — не так уж много ведьм сожгли в Новом Свете. Весьма соблазнительно списать его известность на тот факт, что события имели место на современной территории США. Дескать, Голливуд и всё такое — распиарили… Вот только делать этого не стоит.
Значимость салемских событий основана на том, что перед нами наиболее хорошо задокументированный процесс, в полной мере обнажающий самые характерные черты «охоты на ведьм» — такой, какой она была на самом деле, а не в кино и массовом сознании. Поэтому изучать процесс 1692–1693 годов необходимо.
Сегодня Салем представляет собой 40-тысячный пригород Бостона, столицы штата Массачусетс. Массачусетский залив, что в провинции Новая Англия — одно из первых мест в Северной Америке, освоенных колонистами из Англии. Бостон основали в 1630, а Салем упоминается в хрониках и того раньше: с 1626 года. Но вплоть до начала 1692 никому до этого городка не было особого дела.
Впрочем, если изучить историю поселения и быть хоть немного суеверным — покажется, будто прямо-таки суждено было Салему стать местом трагедии, связанной с ведьмами.
Мало того, что само название Salem — разумеется, производное от Jerusalem, «Иерусалим». Куда интереснее другое: рыбаки основали этот городок на мысе Кейп-Энн. А назван мыс так в честь Анны Датской, жены Якова I Стюарта — короля Шотландии. Именно следуя морем по делам брака, Яков в своё время попал в шторм, что в итоге привело его к мысли о ведовском заговоре и стало отправной точкой «охоты на ведьм» в Шотландии (даже Шекспир использовал данный сюжет в «Макбете»).
Вот и не верь тут в магию имён, как говорится.
Салем был английской колонией и, следовательно, жил по английским законам. В этих законах содержался пункт о смертной казни за колдовство. Напомним, что в XVII веке английская церковь являлась государственным органом. Но Салем населяли не просто протестанты: это были пуритане, расходящиеся в ряде вопросов с «генеральной линией партии». На родине они подвергались гонениям, а потому и стремились в колонии.
Обстановка в Салеме, должно быть, хорошо понятна любителям творчества Стивена Кинга: с поправкой, конечно, на эпоху. Маленький городок в Америке, страдающий от массы внутренних противоречий и объективных внешних проблем, обстановка в котором накалялась медленно, но неуклонно.
С самого начала у Салема было много проблем. Город постоянно находился в конфликте с местными фермерами — из-за дележа земли, скудных урожаев и различных юридических вопросов. Возникали затруднения со сбором налогов, а назначаемые руководители редко держались на своей должности дольше пары-тройки лет. Город жил в атмосфере мелких колониальных интриг, нарастающего недоверия между жителями, отсутствия сильных лидеров. Всё усугублялось объективными тяготами жизни: земля и климат оказались не идеальными для земледелия и существовала реальная угроза со стороны индейцев.
Затем, в результате Гражданской войны в Англии (1642–1651 годы) положение пуритан в метрополии изменилось к лучшему, из-за чего приток новых колонистов резко сократился. Стабильности Салему это не прибавило. Кроме того, посевы начали поражать болезни, и скоро перед Салемом встала реальная проблема голода.
Всё это наслаивалось на пуританскую ментальность.
Американские пуритане были очень жёстким, патриархальным обществом. Люди рождались, росли и жили в весьма суровых условиях, и на этой почве религиозная истерия не могла не нагнетаться. Колонистам была жизненно необходима какая-то отдушина, надежда на лучшее, какое-то объяснение всех их несчастий.
Вера давала всё это. Неурожаи она легко объяснял гневом Господа, решением проблемы декларировала истовые молитвы — и они, разумеется, не помогали. Светские же власти ничего не могли изменить по объективным причинам.
Люди бежали сюда когда-то, спасаясь от религиозных репрессий на родине. Но на новой земле, сулившей надежду на что-то лучшее, пуритан тоже не ждало процветание. Господь был глух к молитвам истово верующих: вполне понятно, каким ударом это явилось для простого человека.
В такой ситуации взрыв был только вопросом времени. Ещё до рокового 1692 года появились первые слухи о колдовстве — в первую очередь связанные с болеющими детьми. В 1689 году в Салем прибыл новый пастор: Сэмуэль Перрис, уже наслышанный о колдовстве от Коттона Мезера, бостонского священника, автора работы Memorable Providences, Relating to Witchcrafts and Possessions.
Едва Перрис оказался в Салеме, как из-за проблем с урожаем местные фермеры перестали платить налоги. Почти одновременно, окрестности подверглись индейскому набегу, обернувшимся большими жертвами. Роковое стечение обстоятельств.
А далее случилось то, что случилось.
В январе 1692 в Салеме заболели двое детей. И это были не обычные дети, а дочка и племянница самого пастора: Элизабет Пэррис и Эбигейл Уильямс.
Дети бились в конвульсиях, нервно реагировали на чтение молитв.
Местный врач по имени Уильям Григгз понятия не имел, с какой болезнью столкнулся и как её лечить. Судя по всему, квалификация Григгза оставляла желать лучшего, что ожидаемо для богом забытой колонии. Но зато он читал ту же самую книгу — Memorable Providences, Relating to Witchcrafts and Possessions, в которой Мезер описывал подобные случаи. Вердикт был прост: виноваты ведьмы.
Поначалу было не вполне понятно, на кого грешить — но проявился широко известный принцип о том, что благими намерениями вымощена дорога в Ад.
Соседка семейства Пэррисов, очень серьёзно относящаяся к традиционным английским суевериям, решила испробовать старый рецепт «белой магии»: сделать «ведьминский пирог» из ржаной муки и мочи (sic!), чтобы узнать, кто же околдовал несчастных. Вот только сама она не рискнула этого совершать, и подговорила на то семью местных индейцев: некого Джона и его жену Титубу.
Стоит ли говорить, что Титуба стала первой обвиняемой в колдовстве, едва пастор узнал о подобном? И хорошо бы, завершись всё на том, но…
…для христианской культуры всегда было в определённой мере характерно представление о безгрешности ребёнка. Тут достаточно вспомнить историю Детского Крестового похода, который едва ли на самом деле был именно детским, однако легенда не возникла на пустом месте. С тех пор прошли многие века, но пуритане руководствовались прежними стереотипами даже более яро, чем прочие христиане.
Они решили всерьёз отнестись к свидетельствам тяжело больных детей.
Сегодня принято считать, что Элизабет Пэррис и Эбигейл Уильямс страдали от отравления спорыньёй, что совершенно естественно для ситуации, когда болезни поражают посевы. Кстати, именно отсюда растут теории, объясняющие спорыньёй вообще все примеры неадекватного поведения на почве христианства в истории. Впервые выдвинул их отнюдь не пресловутый Абсентис, автор одиозного труда «Христианство и спорынья», а как раз исследователи Салемского процесса.
Но в данном случае, вполне вероятно, и правда было виновато поражение злаковых культур, вызывающее схожие симптомы. Есть и другая реалистичная версия: энцефалит. Но точный диагноз не так важен — важны показания детей, которые искренне верили в собственные галлюцинации. В своём состоянии, которое крайне примитивная медицина далёкой колонии XVII века бессильна была облегчить, дети несли откровенный бред о всяком сатанинском. И, увы, тут же начали указывать на виновных.
Помимо Титубы, они указали ещё на двух женщин: Сару Осборн и Сару Гуд. Последняя влачила нищенское существование, а Сара Осборн открыто конфликтовала с пуританской общиной. Понятно, что все три кандидатуры отлично подходили на роль «козлов отпущения».
Начались массовые аресты. Хватали и мужчин, и женщин: тех, кого в бреду называли умирающие дети, и тех, кто просто попадался под горячую руку. Даже бывшего пастора обвинили в колдовстве. Более того: арестовывать начали и… других детей. При том, например, Ребекка Нёрз и Марта Кори были известны большой набожностью — и многие в пастве возмутились таким обвинениям. Это пуще расшатало салемское общество.
Суд представлял собой полный фарс. Назначенный губернатором председатель не имел юридического образования, большинство членов коллегии являлись товарищами того самого Мезера, да и сам автор одиозной книги присутствовал поблизости. Понятно, что всё это могло окончиться только массовыми казнями. От событий в континентальной Европе Салем отличался одним: здесь ведьм и колдунов вешали, как полагалось по английским законам.
Судьба Титубы туманна, Сара Осборн умерла в тюрьме, а Сару Гуд повесили в начале лета 1692 года. Но процесс только начинался. Число арестованных уже перевалило за полторы сотни. Всё лето шли казни, а в начале осени пожилой фермер погиб во время ордалии.
Казнили и истово верующую Марту Кори, несмотря на возмущение многих прихожан (вместе с ней в тот же день погибли ещё 6 человек). Кончил жизнь на виселице бывший пастор Салема.
Неудивительно, что пожар начал перекидываться на окрестности. Процессы по делам о колдовстве начинались в соседних городках. Более того: круг иронично замкнулся, когда в Бостоне, откуда и пошли первые слухи о ведьмах, начались аресты именно на волне новостей из Салема.
Но, по иронии судьбы, именно это и спасло многих обвиняемых. В Бостоне «сатанинская паника» дошла до того, что арестовали капитана Олдена — героя войны, одного из самых авторитетных жителей города. Будучи не робкого десятка и хорошо подготовленным, он сумел бежать из заключения и скрылся в неизвестном направлении. Но этот случай заставил власти задуматься.
Как ни странно, тут опять всплывает фамилия Мезер. Только речь идёт уже не об экзальтированном проповеднике Коттоне, а о его отце — Инкрисе Мезере, руководителе Гарвардского колледжа. Он первым начал призывать прекратить безумие, основанное на показаниях лишившихся здравого рассудка детей.
Авторитет Инкриса Мезера был огромен, и губернатор не мог его не послушать. Дело перевели в Бостон, где именно для этого учредили специальный суд — отсюда берёт своё начало современный Верховный суд штата.
А там дело спустили на тормозах, явно по воле губернатора. Тех арестованных, кто ещё оставался в живых, отпустили. Мрачный итог Салемского процесса: 19 казнённых, трое погибших до приговора, один проданный в рабство. Как сложилась жизнь остальных, в основном остаётся только гадать — учитывая, что они пережили за год.
Уже в 1697 году все приговоры были объявлены незаконными, а бывшие обвинители оправдывались тем, что их запутал Сатана. Теперь уже они оказались изгоями: большинство из девочек, свидетельствовавших на процессе, не смогли в итоге найти себе мужей. Шрамы на обществе штата Массачусетс будут заживать долгими десятилетиями.
История Салема очень показательна: крайне ярко проявились в ней типичные черты «охоты на ведьм». Не только показывающие жестокость преследователей колдовства, но также и объясняющие, почему всё это происходило.
На этом примере мы хорошо видим не только то, как вроде бы нормальные люди начинали убивать собственных соседей, но и то, почему они это делали. Конечно, все факторы, приведшие к трагедии Салема — не оправдание. Но они наглядно показывают, что доводило людей до способности увидеть вокруг злых ведьм и начать разжигать костры.
Религия скорее была только инструментом, а сама проблема лежит в тяготах жизни и неспособности плохо организованного общества справиться с ними. Здесь масса проблем: слабая администрация, отсутствие элементарных материальных благ, военная угроза извне, отсутствие нормальной медицины. Буквально любой крупный ведовской процесс в истории показывает нам то же самое, просто Салем гораздо лучше других задокументирован и изучен.
Вот действительные причины «охоты на ведьм». И они не менялись со времён законов Хаммурапи до XIX века.
Автор - Андрей Миллер