Добротолюбие 📜:
Мы хотим предложить вам выписки из статьи Митрополи́та Диоклийского, Ка́ллиста (Уэра) - "Духовность Добротолюбия".
Они помогут пролить свет внутренний смысл добротолюбия. Отметим, что митрополит Каллист является специалистом по изучению греческого добротолюбия в котором были представлены тридцать шесть авторов с четвертого до четырнадцатого столетия.
Но, как мы указывали в самом начале, для нас важен общий "филаколичекий дух" Отцов. который сохраняется и в греческом, и славянском, и русском Добротолюбии.
Митрополит Каллист ставит следующие вопросы:
1. Отмечено ли Добротолюбие всеохватывающим единством и согласованностью?
2. Можем ли мы на деле говорить об особой характерной духовности Добротолюбия?
3. Что это: серия не связанных меж собой текстов, помещенных для удобства под одну обложку? Или мы можем вычленить различные ключевые темы, проходящие через сборник, придающие ему единство и свидетельствующие об определенном намерении?
Для поиска ответов на эти вопросы автор предлагает указать общую цель Добротолюбия, и в свете этого попытаемся определить его основную задачу и средства, предложенные для ее решения. Тогда мы сможем идентифицировать наиболее специфические особенности, которыми характеризуется “добротолюбивая” духовность.
I. Общая цель Добротолюбия: внутреннее делание.
В Достопамятных сказаниях проводится фундаментальное разграничение между наружной и глубинной работой, между внешним аскетизмом и внутренним бдением:
"Спросили Авву Агафона: что важнее — телесный труд или хранение сердца? На это старец отвечал: человек подобен дереву; труд телесный — листья, а хранение сердца — плод. Поскольку же, по Писанию, всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь (Мф 3:10), то очевидно, что мы должны иметь все попечение о плоде, то есть о хранении ума. Впрочем, для нас нужно и лиственное одеяние и украшение — то есть труд телесный".
Применяя это разграничение к Добротолюбию, можно сказать, что его основная забота — более плод, чем листья, скорее внутреннее, чем внешнее. Оно имеет дело преимущественно не с трудом телесным, а с хранением сердца. Оно не сосредотачивается на детальных предписаниях о соблюдении поста, о количестве часов, отведенных для сна, о числе поклонов, но более простирается за букву этих внешних правил к внутреннему духу, к их духовной задаче и результату.
Общая цель Добротолюбия как руководства ко внутренней работе ясно выражена преподобным Никодимом в его предисловии, где он порицает метод, руководствуясь которым, большинство христиан прилагает всю свою энергию к внешнему аскетическому усилию, упуская из вида единое на потребу, внутреннее бдение:
“Они пекутся о многом, о телесных и деятельных свойствах, или, точнее говоря, исключительно о способах обеспечения определенных свойств; и небрегут о едином необходимом — о хранении ума и о чистоте молитвы”.
Отмечая первичность внутреннего делания, преподобный Никодим использует в своем предисловии две библейские фразы: термин апостола Павла внутренний человек, или “внутреннее я” (см. Рим 7:22; 2 Кор 4:16; Еф 3:16), и представление апостола Луки о том, что Царство внутри. Мы, настаивает он, должны обращать все внимание ума на внутреннего человека, в согласии с Христовым учением о том, что Царство Божие внутрь вас есть (Лк 17:21).
Итак, здесь — ясное и выразительное указание цели Добротолюбия: оно адресовано внутреннему я сердца и предлагает нам путь, ведущий во внутреннее Царство.
По материалам Телеграм канала "Добротолюбие" https://t.me/filokalia