Падение Константинополя в 1453-м году и события 11 сентября 2001-го.
На первый взгляд, аналогий множество. Историк Роджер Кроули пишет в книге «Константинополь: Последняя осада. 1453»: «На Западе падение Константинополя изменило всё - и не изменило ничего».
Как и 11 сентября, образ врага стал более ярким и устрашающим, внутренние раздоры христианского мира - более очевидными и мелкими перед лицом новой угрозы, призывы объединиться (в духе «коллективной ответственности») никаких плодов не дали, а вскоре началась Реформация и последовавшее за ней взаимоистребление католиков и лютеран.
Запад обещал помощь Византии, если будут устранены разногласия в вероучении, в первую очередь, filioegu - учение Римско-католической Церкви о том, что Дух Святой исходит не только от Отца, но и от Сына. А когда дошло до прямой военной угрозы, католики не сделали ничего, чтобы помочь Византии отразить наступление турок.
Старая песня: примите наш ценности, тогда будем общаться на равных. Приняли. Получили кукиш.
Говорили, что Западу было не выгодно помогать Византии, потому что византийские купцы являлись конкурентами генуэзцам. Однако, конкуренция - лишь одна из причин. Вторая, не менее существенная - отказ большинства жителей Константинополя принять Флорентийскую унию 1439 года. Святая София стояла тёмной и пустой - прихожане отказались там молиться, после того, как в храме отслужили литургию, более напоминающую католическое богослужение.
Вера предков, религиозные догматы - за это стоило погибать. Тело последнего императора Константина так и не нашли. Возможно, он сорвал себя императорские регалии и пал в бою, как простой солдат.
Константинополь со временем превратился в Истамбул - город, который снова торговал товарами со всего мира, а приезжавшие сюда иностранцы не верили, что такая красота возможна на земле. Точь-в точь, как иноземные послы, впервые оказавшиеся в городе святого Константина. Только это уже была красота иной веры и радующая глаз других властителей новой мировой империи.