« … Позавчера и в Москве он был герой и надежда, а сегодня на острове уже неизвестно кто…»
Вообще они не просто ставили новый мировой рекорд, но еще и выполняли важную боевую задачу. Потому что долететь от Москвы до Петропавловска-Камчатского и потом до Хабаровска означало наглядно показать соседям японцам, что советские самолеты достанут их базы даже из европейской части страны, если случится чего. А Япония на тот момент – это еще и Южный Сахалин и все Курилы, вплоть до Камчатки. Так что «Сталинский маршрут», по которому летел самолет РД, он же АНТ-25, был важен и более чем нагляден для опасных соседей.
Время было такое, интересное. Время героев, время доносов, время подвигов, время открытых процессов. Время, когда безвестные еще вчера рабочие и крестьяне, летчики и танкисты, металлисты и автомобилисты в один миг становились героями, а всенародные любимцы и уважаемые люди неожиданно оказывались не теми за кого себя выдавали. И никого это не удивляло, так же как и то, что новые герои довольно быстро тоже могли оказаться совсем даже не героями, так как свою истинную личину, они скрывали под маской преданности трудовому народу. Время было такое. И никого не удивляло, что ночью люди, которые никогда не ошибаются, приходили в соседнюю квартиру. Не удивительно было бы, если они пришли и к тем, кто теперь славит это время. Потому что такое уж было время.
Но всё это для трех человек, находившихся в большом, но не очень быстром по сегодняшним меркам самолете, в ночь с 21 на 22 июля 1936 года было неважно. Потому что после того, как они прошли Петропавловск-Камчатский и повернули к Сахалину и далее на Хабаровск, резко испортилась погода. На Дальний Восток пришел большой циклон. И летя на небольшой высоте над водой, уже путаясь, где дождь, где волны, где небо, а где море, эти трое героев, уже третьи сутки продолжавшие свой беспосадочный перелет, вполне могли врезаться в сопки, заходя на Амур со стороны моря.
В описаниях того давнего перелета порой говорится, что решение садиться, не долетев до Хабаровска, принял сам экипаж, потому что условия полета оказались такими, что с рекордом пора было завязывать. Погода установилась такая, что можно было вообще остаться и без рекорда, и без самолета, и самим сгинуть так, что не найдут никогда. Их друг и конкурент Сигизмунд Леваневский потом проведет «мастер-класс» в этом плане, до сих пор ни слуху, ни духу ни о нем, ни об экипаже.
Но нередко забывается важнейший момент – в Москве об экипаже совсем не забыли и рисковать им до последней степени были не намерены. После того, как стало известно, что творится с погодой в районе Сахалина и устья Амура, по приказу товарища Орджоникидзе мощная радиостанция на Дальнем Востоке начала непрерывную передачу одной и той же радиограммы
«Приказываю прекратить полет. Сесть при первой возможности. Орджоникидзе… Приказываю прекратить полет…»
Возможность нашлась на песчаной косе небольшого острова, который теперь называется остров Чкалова. Воткнуть машину на ту небольшую площадку, которая открылась экипажу сквозь непогоду, конечно, мог только летный гений Чкалова. Всего-то одно колесо сломалось. Но машина была цела и потом, через несколько дней она успешно взлетела с не самого гостеприимного острова, чтобы экипаж отправился за своей славой, званиями Героев, почетом и уважением:
«…Казалось, что сесть на это место было невозможно – вокруг глубоченные овраги-блюдца, заполненные водой, крупная галька, валуны. Один из валунов вклинился между колесами левой ноги шасси и оторвал одно из них. Недалеко от самолета покоилось оторванное колесо с надломленными остатками полуоси и целой покрышкой и камерой, в которой не было никакого прокола. Чкалов посмотрел на нас и как-то виновато улыбнулся, словно извиняясь.»
рассказал потом Байдуков
Только до того, как три члена экипажа АНТ-25 стали героями, им пришлось побыть некоторое время если и не врагами народа, то почти японскими шпионами. Потому что на далеком дальневосточном острове их встретили совсем не с распростертыми объятиями.
Местные жители не наставили на нежданных гостей на большом самолете стволы своих берданок и прочего оружия. Но пока одни приглядывались к прилетевшим, другие быстро метнулись на соседний остров к пограничникам. И те сразу же отправились посмотреть, что это за летчики-налетчики тут пожаловали. И пока не стало окончательно понятно кто они, пока из Москвы не дошли все нужные распоряжения и подтверждения – Чкалов, Байдуков и Беляков находились хоть и не под арестом, но под неусыпным надзором цепких глаз местных ответственных товарищей. Потому что время было такое. Очень недоверчивое.
Очень хорошо и правильно эти часы, когда ответственные товарищи говорили «сейчас разберемся, кто вы такие и зачем прилетели», описал хоть и в художественном стиле, Дмитрий Быков (иноагент) в книге «Истребитель». В самую точку:
«… он не был готов к тому, что ему герою, который вот так же сидел со Сталиным, будут на местах, на каком-то глухом острове, среди циклона, рассказывать про враждебное окружение. Пока они там сидят на своих вершинах, вот значит, что делается в глубинах. И самое обидное, он заметил, что старой женщине Фетинье – он и на родной Волге не слыхал таких имен – пограничник был ближе, понятнее, а на него и его экипаж она смотрела без особенной приветливости. Они были чужие, а с пограничником ей было жить и жить. И в случае какой нужды она в лодке плавала к пограничнику, а не к Сталину в Кремль…
Все выглядело очень подозрительно. Позавчера и в Москве он был герой и надежда, а сегодня на острове уже неизвестно кто…»
Но в итоге, как вы знаете, все закончилось хорошо. Пограничники разобрались. На АНТ-25 появилась надпись «Сталинский маршрут». Самолет торжественно встретили все, вплоть до Сталина. Чкалов, Байдуков и Беляков стали Героями Советского Союза. А заодно получили премии: 30 000 рублей - Чкалов, по 20 000 рублей - Байдуков и Беляков.
Еще раз отмечу, что Сталин, награждая за подвиги, никогда не забывал о финансовой стороне вопроса награждения. Для понимания ситуации – средняя зарплата на тот момент составляла 209 рублей. То есть Чкалову дали премию в 10 годовых зарплат среднестатистического советского гражданина.
С другой стороны военным в то время платили больше. Комэск зарабатывал по 700 рублей в месяц, комбриг – по 800. То есть, если сравнивать с военными – то получилось примерно по 2 годовые зарплаты. Вот такая небольшая финансовая сторона подвига.
-----------
Для того, чтобы было удобнее находить мои статьи на Дзене, подпишитесь на канал и тогда его удобно изучать в разделе подписок.