Выходя из кабины, Николай спросил, как часто посещать экипаж.
- Как написано так и посещайте, - ответил капитан.
- Понятно, - ответил проводник, - Некоторые капитаны просят пореже заходить, чтобы не беспокоить. Поэтому уточняю.
«Значит у меня только пятнадцать минут чтобы убедить капитана или уже не убеждать» - подумал второй пилот.
Он со всё возрастающим страхом смотрел на навигационный дисплей, где введённый им аэродром, на который диспетчер требовал выполнить посадку, удалялся от самолёта. Через десять минут этот аэродром уже не будет ближайшим и тогда уже будет невозможно убедить капитана и Константин решил предпринять последнюю попытку уговорить своего командира выполнить требования диспетчера. Требование, которое диспетчер почти без перерыва повторял раз за разом:
«В соответствии с конвенции по запрещению химического оружия вам предлагается выполнить посадку на указанном аэродроме с целью пресечения нарушений, попадающих под международные преступления. Напоминаем вам о личной ответственности капитана за неисполнение указанных требований».
Нельзя сказать, что данная информация могла заставить капитана, имеющего опыт полётов в этом регионе на совсем других самолётах, когда он не только не воспринимал угроз со стороны неприятеля, но и сам был очень значительной угрозой для него. Но тем не менее на нервы эта психологическая атака действовала. И если для капитана это сродни реакции на надоедливый писк комара, то второго пилота подобные сообщения сильно угнетали. При каждом новом сообщении он вспоминал про сестру и даже не представлял, что он будет делать, если не сможет летать к ней регулярно. Хотя она постоянно просилась чтобы он забрал её домой и утверждала, что она совсем здорова, брат верил врачам и требовал чтобы она лечилась.
После очередного сообщения Константин попробовал ещё раз поговорить с капитаном.
- Давайте выполним команду диспетчера, - обратился он, - Я понимаю, что вам не очень важно будут ли у вас виза в Штаты или нет. Но для меня это очень серьёзный вопрос. У меня сестра там лечится и если меня лишат визы, то я не смогу её навещать. Вы понимаете, что это значит?
- Понимаю. Но с чего ты взял, что тебя лишат визы. Лично капитан несёт ответственность. То есть я. Кто-то говорил что-то про второго пилота? Нет. Поэтому можешь не бояться, что не полетишь к сестре, - спокойно ответил капитан и Константин понял, что переубедить капитана он не сможет.
То есть оставался только один вариант, который, как его уверяли, не придётся задействовать. И он достал из своего портфеля, стоявшего возле кресла запечатанную коробочку с надписью «Parker».
Мужчина, с которым Константина познакомил доктор, организовавший лечение сестры, обещал оплатить лечение. Но для этого Константин должен был выполнить небольшую просьбу, которая никоим образом не нарушала закон ни Российской Федерации, ни, что не менее важно, законы Соединённых Штатов. Просьба эта заключалась в том, что если вдруг, что совсем не обязательно, на борту самолёта человеку станет плохо, то нужно будет посодействовать командиру принять решение о вынужденной посадке на указанный аэродром. Можно приземлиться и на другом аэродроме, при условии, что все эти аэродромы находятся на территории государств, перечень, которых ему озвучили. Так что практически ни за что, так за выполнение пустяковой просьбы, он обеспечит оплату лечения своей сестры.
Когда Константин спросил, а что делать если у него не получится выполнить эту просьбу, собеседник ответил, что в таком случае он не может гарантировать финансирование клиники для лечения его сестры. И когда Константин уже отчаялся и задумался о других вариантах поиска денег, мужчина предложил ещё один вариант решения: нужно будет взять с собой на борт эту коробочку и в случае крайней необходимости открыть её. Там находится ручка. Перед тем, как открывать герметичную коробку нужно одеть кислородную маску поставить переключатель в режим «Кислород 100%» и направив в сторону капитана нажать на кнопку выдвижения стержня. Капитан немедленно заснёт на час-полтора. Константин же должен после этого не менее девяти минут (это двойная полная смена воздуха плюс запас три минуты) оставаться в маске. Далее нужно выполнить действия по потере работоспособности члена экипажа и, когда проводники отнесут тело капитана в салон, остаётся дать команду, чтобы пригласили в кабину лояльного ему бортпроводника и выполнить посадку на ближайшем нужном нам аэродроме. После приземления капитан просыпается и пусть потом сам объясняет врачам почему он заснул в полёте. То что это отрицательно скажется на здоровье командира исключается. Тем более — это страховочный вариант, вероятность задействование которого близка к нулю.
И вот теперь Константин держал в руках коробочку с надписью «Parker», в которой было решение проблемы. Тем более злость по отношению к командиру начисто устранила все сомнения, которые он испытывал, когда выслушивал инструкции.
В этот момент командир сказал, что хочет встать размяться и попросил второго пилота взять управление.
- Можно секундочку. Я только документы уберу, - поторопился сказать Константин, опасаясь, что позже будет поздно.
Часы показывали, что следующее посещение кабины проводниками будет через одиннадцать минут.
Когда командир уже поднимался со своего кресла он увидел, что второй пилот одним движением надел кислородную маску.
«Надо же какой дисциплинированный» - только подумал он, как что-то прыснуло ему в лицо. Короткий вздох и он увидел сотни, а то и тысячи ярких солнц, отражённых от ряби поверхности моря. Он сощурился и пожалел, что не взял с собой солнцезащитные очки. И сквозь ресницы покрытые капельками того самого моря, что сейчас отражало слепившие его солнечные лучи, увидел силуэт выходящей из моря женщины.
«Какая красивая!» - с восторгом подумал мужчина сидящий на горячем песке черноморского пляжа. Ему ещё непривычно было называть эту красивую женщину женой так мало времени прошло со дня их свадьбы.
«Как жалко, что так редко ездили на море», - было последней мыслью капитана.
Второй пилот, надев маску, нажав на кнопку ручки увидел, как его коллега, поднимавшийся с кресла, вдруг рухнул лицом на пьедестал, находящийся между пилотами, лицом, а потом откинулся навзничь. Из ран на лице потекла кровь. Константин, ожидавшей, что капитан просто потихоньку заснёт: нужно только немного подождать, увидев, истекающего кровью человека, бросился помочь тому. Ему никак не удавалось подняться в полный рост. Голову тянуло в сторону его кресла.
«Ах, чёрт! - выругался он, — Это же кислородная маска».
За этой мыслью последовало оттренированное до автоматизма движение и натянутый шланг сжимаясь отбросил маску за кресло. Уже сопровождая взглядом движение маски Константин осознал, что ещё девять минут нельзя было её снимать. Он попытался задержать дыхание и полез за маской, но первый вздох, хоть и не очень глубокий, он уже сделал и в глазах начало темнеть.
Но очень скоро в глаза ударил свет и Константин увидел свою сестру. Она была красива, как никогда. Только намного старше чем сейчас. Так намного, что её можно было принять за бабушку. На руках она держала красивого малыша.
- Ты же больна, - сказал ей Константин, - Тебе нельзя поднимать тяжести.
- Я здорова, - ответила она смеясь, как умела смеяться только она, - Врачи выходит ошиблись. А внучата веса не имеют - Своя ноша не в тягость.
Из динамиков нудно звучало:
«В соответствии с конвенции по запрещению химического оружия вам предлагается выполнить посадку на указанном аэродроме с целью пресечения нарушений, попадающих под международные преступления. Напоминаем вам о личной ответственности капитана за неисполнение указанных требований».
Но уже некому было на это реагировать.