Марвин стоял в конце перехода. В общем-то, он не был таким уж маленьким.

Марвин стоял в конце перехода. В общем-то, он не был таким уж маленьким. Его серебристый корпус сиял в пыльных лучах, и мелко трясся из-за непрекращающейся бомбовой атаки. Тем не менее, по сравнению с громадным черным танком, который затормозил перед ним, он выглядел жалостно тщедушным. Танк выдвинул зонд, тронул плечо Марвина, и втянул зонд обратно. Марвин не двинулся с места. — Уйди с дороги, киберок, — прорычал танк. — Боюсь, — сказал Марвин, — что меня здесь оставили, чтобы остановить тебя. Зонд снова выдвинулся и снова произвел экспресс-анализ. — Тебя? Остановить меня? — проревел танк. — Не заливай! — Это правда, — сказал Марвин. — А какое у тебя оружие? — не поверил танк. — Угадай, — сказал Марвин. Двигатели танка зажужжали, шарниры заскрежетали. Электрончики в глубинах его микромозга смятенно забегали взад-вперед. — Угадать? — сказал танк. Зафод и так и не представившийся незнакомец миновали один коридор, свернули в другой, в третий. Здание продолжало трястись и раскачиваться. Это немало удивляло Зафода. Если они хотели просто стереть контору Путеводителя с лица ММ-Беты, то почему не сделать этого сразу? Спотыкаясь, они добрались до очередной из ряда абсолютно одинаковых, лишенных табличек, дверей, и вместе навалились на нее. Она неожиданно открылась, и они влетели внутрь. И это все? — подумал Зафод. Все это беспокойство, все это нележание-на-пляже-беспечно-проводя-время, и зачем? Чтобы увидеть пустой кабинет, в котором стоял всего один стол, всего один стул, и на столе — всего одна грязная пепельница? Если не считать пепельницы, веселого хоровода пылинок, и всего одного, но зато замечательного новизной технологического решения, зажима для бумаг, на столе больше ничего не было. — Где Зарнивуп? — спросил Зафод. Он чувствовал, что как он ни старается удержать то, что с ним происходит, под контролем, ему это не удается. — Он в межгалактической командировке, — ответил незнакомец. Зафод внимательно оглядел незнакомца, чтобы составить о нем более полное мнение. Серьезный человек, подумал он, не какой-нибудь там любитель шуточек. Наверно, он немалую часть своего времени отводит на то, чтобы бегать по рушащимся коридорам, вышибать двери, и говорить загадками в пустых кабинетах. — Позволь представиться, — сказал незнакомец. — Меня зовут Руста. А вот мое полотенце. — Привет, Руста, — сказал Зафод. — Привет, полотенце, — добавил он, увидев, что Руста показывает ему не первой свежести полотенце с большими цветами. Зафод не знал, что с ним делать, и поэтому пожал один из его углов. За окном снова пролетел один из огромных, похожих на слизняков защитного цвета, кораблей. — Ну, давай, — сказал Марвин огромному танку. — Все равно не угадаешь. — Э-э… ммм… — сказал танк, вибрируя от необычного напряжения мысли. — Лазеры? Марвин печально покачал головой. — Нет, — почти инфразвуком пробормотал танк. — Слишком очевидно. Аннигиляция? — Еще очевиднее, — заметил Марвин. — Ну да, — обескураженно проговорил танк. — Э-э… может, электронный хлыст? Марвин о таком не слышал. — Это что? — спросил он. — Вот, смотри, — обрадовался танк. Из его башни выдвинулся острый стержень и выплюнул короткую молнию. Стена позади Марвина всхлипнула и рассыпалась в пыль. Пыль горестно заметалась и успокоилась. — Нет, — сказал Марвин. — Не то. — А вообще-то хорошая штука, правда? — Очень хорошая, — согласился Марвин. Еще подумав, жабулонский кибер-скаут класса Г заявил: — Я знаю. Ты, наверно, вооружен новым кзантическим деструктуронным рестабилизированным зенон-эмиттером? — Тоже ведь хорошая штука? — сказал Марвин. — Так вот чем ты вооружен! — протянул танк с нескрываемым почтением. — Нет, — сказал Марвин. — Да? — озадаченно спросил танк. — …тогда, наверно… — Ты исходишь из неверных предпосылок, — заметил Марвин. — Не берешь в расчет кое-что основополагающее в отношениях между людьми и роботами. — Ну да, точно, — рассеянно отозвался танк, — тогда… И он снова погрузился в молчание. — Подумай получше, — намекнул Марвин, — они оставили меня, обычного ущербного робота, чтобы я остановил тебя, гигантскую тяжелую боевую машину, а сами сбежали. Как ты думаешь, что они мне оставили? — Ну… э-э… — озабоченно бурчал танк. — Я бы сказал, что-нибудь жутко разрушительное. — Он бы сказал! — Марвин уставился на танк. — Сказал бы, конечно. Ладно, хочешь, скажу, что они мне оставили, чтобы защищаться? — Конечно, — боязливо ответил танк. — Ничего, — сказал Марвин. Наступила зловещая тишина. — Ничего? — взревел танк. — Совсем ничего, — скорбно ответил Марвин, — даже электрической зубочистки. Танк затрясло от ярости. — Эх, электрон твою! — взревел он. — Ничего себе, а? У них что, совсем котелок не варит? — И вот он я, — тихо продолжал Марвин, — а диоды в левом боку так ноют… — Ничего себе! — ревел танк. — Это уж ни в плюс, ни в минус не лезет! — Точно, — прочувствованно сказал Марвин. — Ух, держите меня шестеро! — ревел танк. — Сейчас все разнесу! Электронный хлыст выплюнул еще одну молнию, и стены, у которой стоял танк, не стало. — Как ты думаешь, легко у меня на душе? — горько сказал Марвин. — Смылись, значит, а тебя оставили? — гремел танк. — Да, — сказал Марвин. — А вот и потолок к чертям порушу! — громыхал танк. Потолка тоже не стало. — Впечатляет, — заметил Марвин. — Смотри дальше, — бушевал танк. — Был пол и нету! И пола тоже не стало. — Черт побери! — взревел танк, рухнул на тридцать этажей вниз, и разлетелся на мелкие кусочки. — От его глупости я снова впадаю в депрессию, — сказал Марвин и поковылял дальше по коридору