Единственным достоинства Григория была его работоспособность, он был сильным, здоровым деревенский мужиком, привыкшим к физическому труду, казалось он умел всё, ему поручали иногда делать то, о чём он понятия не имел, например сборку новой мебели в административном корпусе: он собрал все шкафы даже без инструкции. Или замена водопроводного крана, у них дома был такого не было, был только колодец. А он заменил кран играючи. Так для него прошёл год.
В Липовке за это время тоже произошли изменения. Артём очень хорошо закончил девять классов и легко поступил медучилище. Поселился он у Николая, который, не покладая рук работал, теперь он стал дальнобойщиком, стараясь накопить денег на небольшой домик в городе, однокомнатная квартира его не устраивала, он чувствовал, что семье когда-то всё равно надо будет перебираться в город, но произошло событие которое внесло коррективы в дальнейшие планы Николая.
Полине неожиданно позвонил её двоюродный брат Виктор, который был намного старше, она давно с ним не общалась, и даже связи с ним у неё не было. Она очень удивилась: как это он её нашёл. Она и раньше-то не часто бывала в городе, а теперь и вовсе редко выбиралась, но когда приезжала, то обязательно заходила к его матери с деревенскими гостинцами. но в связи с последними событиями она уже давно не была у Елизаветы Дмитриевны, а она, оказывается, заболела, но Виктор, который теперь жил в Москве и имел бизнес, оставшийся после смерти тестя и капризную жену, не желающую ухаживать за его матерью, не мог приехать, а может и не захотел.
– Поля, – попросил он её, – я очень прошу, помоги мне. Маме уже 80, а моя жена не хочет, чтобы она жила с нами. Поговори с ней, может быть она согласится, чтобы ты за ней ухаживала, я тебе платить буду полноценную зарплату.
– Ой Виктор, я со своими проблемами закрутилась и очень давно не видела Елизавету Дмитриевну. Пока я тебе ничего не могу ответить, я сначала к ней съезжу.
И на следующий день она поехала к Елизавете Дмитриевне, у которой последний раз была месяца три назад. Старушка радостно встретила её, она теперь ходила с палочкой: сильно болело колено, но так как у нее был варикоз, то операция ей была противопоказана.
– Что же вы не позвонили мне, тётя Лиза?
– Полюшка, у тебя ведь и своих проблем полно.
–Так у нас теперь Николай здесь в городе живёт, он мог бы помочь, но я хочу вас к себе забрать, на свежем воздухе да на деревенских харчах вы сразу излечитесь, – оптимистические обещала она, чтобы поднять Елизавете Дмитриевне настроение, она видела, что тётя выглядят удрученной, она понимала почему, но ни словом не обмолвилась о Викторе.
Она так расхваливала деревенскую жизнь, где не надо подниматься на третий этаж, не надо ждать подключение отопления, а топить когда захочется. Она упустила главный недостаток деревенского дома, о котором ей Елизавета Дмитриевна и напомнила. Ну с этим мы научились справляться и вас научим, вы всё-таки подумайте. Я сегодня останусь у вас, уберусь, схожу за продуктами, а через неделю приеду снова. Вечером, переделав все дела, они сидели на кухне и пили чай с пирогом, который испекла Полина.
– Давай попробуем, может мне и понравится в деревне, – и она начала жаловаться на сына со снохой, что не хотят они её видеть в своём доме, – а ведь у них ведь всё есть, только птичьего молока не хватает, а мне места нет, и она заплакала.
А через неделю она попросила соседа перевести Елизавету Дмитриевну к себе в Липовку, и та зажила у них тихо и спокойно.
В её квартиру временно перешли Николай с Артёмом, и они предложили ей сделать небольшой ремонт. А когда она ездила на операцию на глазах, они каждый день навещали её. После выписки привезли её взглянуть на отремонтированную квартиру, она осталась довольна, но вернуться домой не захотела, сидеть без дела в одиночестве у нее не было желания. А там в Липовке они на пару с со свекровью Полины и вышивали, и вязали, и приглашали в гости соседей, устраивая чаепития и распевая песни, или просто вели задушевные разговоры. Полину полностью отстранили от кухни, она теперь только ходит с подросшим Мишей за продуктами. Елизавета Дмитриевна стала себя чувствовать лучше.
Николай вскоре купил машину, не новую, конечно, но вполне надежную, почти все свое свободное время он посвящал уходу за ней. А у Полины возникла идея использовать свои 9 соток не для посадки овощей, а для выращивания клубники. Их соседи два года назад поставили две теплицы и успешно выращивали огурцы на продажу, в этом году они поставили третью.
– Значит у них всё хорошо, – рассуждала она, – надо бы и нам попробовать.
Денег на теплицу у Полины не было, а вот рассадить клубнику они с Мишей могут. И она внедрила свою идею в жизнь, клубника у неё была ремонтантная, поэтому она к августу получила неплохой урожай. Полина попросила соседку продать на пробу небольшое ведерко вкусной ягоды. Клубника продалась быстрее огурцов, как сказала ей соседка. Обрадованная Полина, забросив все дела, в конце августа посадила еще несколько грядок клубники, ей активно помогали Миша с бабушкой. Теперь надо было дождаться следующего лета, если всё получится, то она может ещё рассадить, денег на это не потребуется. Можно, правда, подкупить рассаду клубники в магазине, но у них тоже она хорошая, главное ухаживать за ней правильно. И тогда урожай будет неплохой.
Лето, как это водится, плавно перешло в осень, осень сменила зима, а в середине весны вся Липовка вышла на свои огороды, вышла и Полина с Мишей. Клубника цвела хорошо, она надеялась, что урожай будет тоже хороший. Полина спросила соседку Марью Ивановну, как и где продает она свои огурцы, та рассказала, но предложила объединиться, ведь клубника не занимала много места, да и продавали ее, в основном, баночками или небольшими ведерками. Учебный год закончился, Полина пошла в отпуск и, купив несколько пластиковых ведер по 5 литров, ждала урожая.
Они с Мишей устали пока оборвали участок, засаженный ягодой. Но Полина выручила за собранный урожай сумму почти равную бабушкиной пенсии. Через несколько дней клубнику пора было снова собирать, им двоим было не под силу справляться с таким количеством ягод, но тут неожиданно подоспела помощь. Позвонил Николай и сказал, что в пятницу вечером приедет на выходные с гостями.
К его приезду наготовили всяких вкусностей, а главным блюдом были вареники с клубникой. Ожидание, да ещё неизвестных гостей, постепенно переросло в нетерпеливое возбуждение. Но вот, наконец, подъехал Николай, все высыпали к калитке, выйдя из машины, он открыл заднюю дверь. И они увидели, как он подал руку женщине, та вышла из машины. А следом оттуда с любопытством выглянула девочка лет пяти, рассмотрев стоящих у калитки, словно убеждаясь, что её здесь никто не обидит, она неуклюже вылезла из машины и сразу подошла к Ильиничне, протянув ей большую коробку конфет.
– Это вам бабушка.
– А ты чья такая будешь? И как тебя зовут?
– Катя я.
– Так ведь и я Катя.
– Нет, ты бабушка.
– Ну да, баба Катя, правда все меня Ильинична, и зовут, вот только внук Миша бабой Катей называет. – Коля стоял и ждал окончания их содержательного диалога, потом тоже подошёл к матери:
– Мама, знакомься, это Людмила мы с ней решили пожениться, а Катя её дочка. Прошу любить и жаловать, – и, улыбаясь, он начал представлять гостям своих родственников, а потом все долго сидели за столом, хозяева рассказывали о своих огородных успехах и проблемах.
После обеда Полина повела всех смотреть свою клубничную плантацию, решили, что рвать клубнику будут с раннего утра, а потом вместе с соседями Полина уедет её продавать. Ильинична приглядывалась к своей будущей невестке:
– Симпатичная, улыбчивая, совсем молоденькая. И на Колю вон как смотрит, – а та сидела возле грядки и собирала в большую миску ягоды для малышки, – а вот ребёнок... так девочка-то в чём виновата, дите малое неразумное, а видно тоже горя хлебнула, раз мама одна, – и она, подойдя к девочке, погладила ее по голове, а та, удивленно взглянув на бабу Катю, взяла ее за руку.
Вечером бабушка напомнила Мише, что надо открыть калитку, скоро стадо пойдёт, стоящая рядом Катя тоже выслушала информацию и побежала вместе с ним. Миша видел, что вдалеке уже появилось стадо, но он перебежал дорогу и они вместе с другом-соседом сели на корточки и заигрались, а стадо неумолимо приближалось. Кате стало страшно, она смотрела на здоровенных чудовищ с рогами и удивлялась тому, откуда они взялись, а когда умная Груня повернула домой и приблизилась к ней совсем близко она, с криком и слезами кинулась к матери, а Груня не спеша пошла в хлев.
Мишку наказали, а Катя ещё долго издалека смотрела на корову, а потом, когда Полина пошла её доить, она осмелилась подойти ближе и стояла слушала, как Полина хвалит свою Груню и ласково поглаживает ей бок. А когда она вымыла вымя корове и, подставив подойник, начала доить, её Катя заворожено смотрела на ловкие руки Полины на первые струйки молока, с силой бьющие о дно подойника. Когда Полина закончила, она позвала девочку, показала ей почти полный подойник молока и разрешила ей погладить Груню. И повела её на кухню, где налила ей стакан молока и дала горбушку хлеба. Полина села рядом и, улыбаясь, смотрела на Катю, которая с удовольствием умяла горбушку, запивая её парным молоком.
– Жаль, что у меня только мальчики, даже тот, не родившийся ребенок был мальчиком.
Они с Катей вернулись в дом и присоединились к остальным, Екатерина Ильинична и Елизавета Дмитриевна, забрав Катю, вскоре ушли спать, а остальные долго сидели в летних сумерках, строя планы и мечтая каждый о своем.
Лето пролетело быстро, потом ещё одно, Артём перешёл на третий курс медицинского училища, Миша перешёл в восьмой класс, а Катя пошла в первый. Все трое жили в городе с Николаем и Людмилой. Школу в Липовке решили закрыть, и Полина осталась без работы. Её доходом были деньги, которые присылал двоюродный брат, и деньги, вырученные с продажи клубники. Но кроме денег нужно было ещё и стаж себе зарабатывать, она не знала, где искать выход. Без мужчины было плохо и очень тяжело таскать дрова, чистить двор от снега. Её старушки не болели, но от ног страдали теперь обе, годы брали свое.
А ещё её мучил страх, страх ожидания, ведь Григорий осенью освободился, а вдруг придёт, а нас и защитить некому. И она пошла к соседям, чтобы в случае его прихода они вызвали участкового.
– Не посмеет, – утверждал сосед, а его жена добавила:
– Полина, у нас кроме отца, как ты знаешь, двое сыновей, один разводит кроликов, а другой начальником почты работает, да еще и внуки помогают, когда приезжают из города, и то мне тяжело, куда тебе одной со всем хозяйством справиться, ты подумай о переезде.
– Дом-то наш я никому не продам.
– Отчего же, мы может и купили бы, он у тебя крайний, кроме 9 соток можно еще прихватить земли, подумай.
Возвратясь домой, она сказала обо всём своим бабушкам.
– Что делать-то, – спросила она в заключение.
– Подумать надо, прицениться – посоветовала Елизавета Дмитриевна.
А Ильинична лишь вздохнула, ну как она может бросить родной дом, которому она обязана даже жизнью, ведь она в нём родилась, мать её не успели отправить в роддом, и только после рождения её забрали, хотя особой надобности уже не было, и она и мама чувствовали себя прекрасно, а ещё Гриша, хоть бы издалека на него поглядеть, а потом и умирать можно. Все уже спали, а она никак не могла уснуть, всё вспоминала детство, молодость, счастливую жизнь со своим мужем, который умер слишком рано от рака.
Не спал в эту ночь и Григорий, хотя он лежал на чистой постели в чужом доме, в тепле. Рядом, на другой кровати, беспечно посапывал мальчик, именно из-за него и попал он в этот дом, именно здесь начала оттаивать его душа, он вспомнил сказку про Снежную королеву и мальчика по имени Кай:
– Надо же, до сих пор имя помню, может мне удастся излечиться, главное надо осознать, что “Я” нельзя ставить выше всех, особенно родных и близких. Я же вёл себя, как последняя скотина. И только Игорьку удалось разбудить во мне что-то хорошее, чистое, что пряталась далеко внутри меня, а он помог мне это найти.