Искусственные языки создавали очень разные люди. Например, Адам (Эжен) Ланти. Он был человеком, который «выступал против всего»: самоучка, анархист, потом социалист, создатель теории безнационализма и эсперантист. Их придумывали писатели. Например, Энтони Берджесс создал надсат, Оруэлл – новояз, Джон Толкин – квенью и синдарин… Разительный контраст с ними и многими другими представляет создатель более раннего и лишь немного уступавшего эсперанто по популярности языка – волапюка – Иоганн Мартин Шлейер. Католический священник, он сумел внести консерватизм даже в свой проект международного языка, сама идея которого (вспомните Вавилонскую башню) – дерзость. Но об этом чуть позже.
Своеобразные аналоги международных языков появлялись начиная с античности, но тогда они широкого охвата, а тем более мирового значения, обрести не могли. Неким аналогом международного языка может служить, например, койне, появившийся на территориях, завоеванных Александром Македонским, или средиземноморский лингва франка, служивший в Средние века для общения между арабами, турками и европейцами (позже словосочетание lingua franca стало нарицательным и ныне обозначает язык межэтнического общения).И тот, и другой язык был не самостоятельным языком, а скорее пиджином – смесью нескольких языков с упрощенной грамматикой и подвижной лексикой. В Новое время появилось несколько проектов искусственных языков, связанных с тайными обществами, мистикой и алхимией. Например, придуманный английским математиком, астрономом, герметистом Джоном Ди енохианский язык. Заслуживает упоминания и предложенный французским музыкантом Жаном Франсуа Сюдром язык сольресоль, в котором слова состояли из названий нот (он и вправду звучит как музыка: «доре миляси доми» – «я люблю тебя»). Идею универсального языка разрабатывали и в XVII–XVIII веках (например, математик Готфрид Лейбниц), но создателем первого успешного искусственного языка стал, как мы уже сказали, католический священник.Иоганн Мартин Шлейер был сыном баденского учителя в третьем поколении. С другой стороны, в семье было немало служителей церкви, и наш герой пошел по их стопам. До этого он успел отучиться во Фрайбургском университете, где изучал классические языки и теологию. Вероятно, есть все же связь, и довольно сильная, между языками и музыкой: в студенческие годы он играл на семи инструментах, а всего выучился – на 18. И говорить он будет на нескольких десятках языков.
К 1879 году Шлейер жил в небольшом городке на юге Германии, писал стихи на патриотические и религиозные темы, издавал журнал Sionsharfe («Сионская арфа»). Тогда-то со Шлейером и случилось то, что подтолкнуло его к созданию волапюка. «Каким-то загадочным и мистическим образом темной ночью в пасторском домике в Литцельштаттене, вблизи Констанца, в угловой комнате на втором этаже с видом на сад, когда я размышлял о глупостях, обидах, невзгодах и бедствиях нашего времени, вся система моего международного языка внезапно явилась перед моим внутренним взором во всем ее великолепии», – вспоминал он позднее.