Итак, в прошлый раз мы разобрали аргументы в пользу заключения сепаратного мира ещё до марта 1918-го года. И, знаете, я сейчас склоняюсь к мысли, что это был вполне реальный сценарий. Однако, мира не случилось. А, значит, против него тоже было немало аргументов.
Пробежимся по ним.
Экономика
Да, война ударила по экономике России, заставив потратить почти 30 млрд. ₽, что эквивалентно казне за 10 лет, однако, лишь 6 млрд.₽ (на конец 16-го) из них составляли внешние займы. Большая часть затрат обеспечивалась внутренними ресурсами. Значительная доля пришлась на поддержку собственной экономики, обеспечение военных заказов, строились новые военные заводы (50 млн. ₽), железные дороги (около 300 млн.₽), порты (почти 5 млрд.₽). Начал строиться Мурманский порт, 9 военных заводов, включая сталелитейные, пороховые, оптические, машиностроительные.
В будущем эти затраты сработали бы на развитие страны.
Захват проливов должен был обеспечить безопасность российской торговли и предоставить флоту базу в Средиземном море.
Правительство рассчитывало покрыть эти затраты за счёт репараций. Действительно, по результатам Первой Мировой только Германия согласилась выплатить 132 млрд. золотых марок (~287 млрд. рублей по курсу 1914-го года). А ведь под влиянием Октябрьской революции на Германию не стали накладывать требований контрибуции и в эти 132 млрд. не вошли репарации в пользу России (аналогичная ситуация и в отношении других стран).
И, конечно, побеждённые страны становились бы новым рынком сбыта для российского капитала.
Так что, теоретически, Россия имела возможность компенсировать свои затраты и остаться в плюсе. Несомненно на это рассчитывал и император.
Территориальные приобретения
Конечно, нельзя забывать о том, ради чего вообще велась война.
Помимо уже упомянутых претензий на черноморские проливы, Россия претендовала на Познань, часть Силезии, Галицию, Буковину, турецкую Армению.
Вот, что писал об этом французский посол Морис Палеолог, вспоминая о встрече с Николаем II 21 ноября 1914 года.
Он придвигает кресло ближе к моему, раскладывает карту Европы на столике между нами, зажигает новую папироску и продолжает еще более интимным и свободным тоном:
- Вот как, приблизительно, я представляю себе результаты, которых Россия вправе ожидать от войны и без которых мой народ не понял бы тех трудов, которые я заставил его понести. Германия должна будет согласиться на исправление границ в Восточной Пруссии. Мой Генеральный штаб хотел бы, чтобы это исправление достигло берегов Вислы; это кажется мне чрезмерным; я посмотрю. Познань и, быть может, часть Силезии будут необходимы для воссоздания Польши. Галиция и северная часть Буковины позволят России достигнуть своих естественных пределов - Карпат... В Малой Азии я должен буду, естественно, заняться армянами; нельзя, конечно, оставить их под турецким игом. Должен ли я буду присоединить Армению? Я присоединю ее только по особой просьбе армян. Если нет - я устрою для них самостоятельное правительство. Наконец, я должен буду обеспечить своей империи свободный выход через проливы.
Выходя из войны без победы Россия едва ли получила бы что-то взамен. Конечно, кайзер Вильгельм, зондируя почву, мог предлагать уступки со стороны Австро-Венгрии и Турции, но едва ли в условиях войны реально согласился бы рвать отношения с союзниками (а иного и представить себе невозможно). Потому тот факт, что выйдя из войны Россия теряла шансы получить по её итогам новые территории однозначно удерживала правительство Николая II от мирных переговоров.
Противодействие союзников
Так как участие России в войне для союзников было принципиально важно, конечно, растущие слухи о сепаратном мире их очень волновали.
В конце августа 1916 г. английский король Георг V направил письмо Николаю II, где выражал беспокойство в связи с деятельностью немецких агентов в России.
В сентябре 1917-го союзные послы передали Временному правительству ноту с требованием принять решительные меры по продолжении войны.
Французский, английский и итальянский послы выразили желание быть принятыми совместно министром-председателем и сделали ему сообщение, в котором указывают, что последние события внушают опасение в силе сопротивления России и в возможности для нее продолжать войну, вследствие чего общественное мнение в союзных странах может потребовать от своих правительств отчета за материальную помощь -оказанную ими России. Для того чтобы дать союзным правительствам возможность успокоить общественное мнение и внушить ему вновь доверие, русскому правительству надлежит доказать на деле свою решимость применить все средства в целях восстановления дисциплины и истинного воинского духа в армии, а равно обеспечить правильное функционирование правительственного аппарата как на фронте, так и в тылу. Союзные правительства выражают в заключение надежду, что русское правительство выполнит эту задачу, обеспечив себе таким путем полную поддержит союзников.
Временному правительству пришлось специальной телеграммой подтверждать договоренности.
Ни военные неудачи, ни внутренняя смута, ни, наконец, громадные материальные затруднения не в состоянии были за последние 6 месяцев сломить неуклонной решимости русского правительства довести до конца борьбу с общим врагом. При таких условиях мы решительно недоумеваем, какие мотивы могли побудить наших союзников к означенному выступлению и какие реальные результаты они от него ожидают.
Наконец, именно заключение Брестского мира стало одной из причин иностранной интервенции в 1918-м, Несомненно она случилась бы и в случае заключения мира Николаем II или Временным правительством.
Скорый экономический крах Германии был неочевиден
Пожалуй самый распространенный аргумент в пользу продолжения войны до победного конца со стороны современных обвинителей большевиков - это экономический крах Германии в 1918-м.
Конечно, сейчас мы о нём знаем и знаем о том в каком сложном положении находилась Германия в начале 18-го года. Однако справедливо ли это утверждение для 1916-1917-го? Как мне кажется нет.
Например, в докладах созданного в начале войны при Министерстве торговли Комитета по ограничению снабжения неприятеля, возглавляемого П. Б. Струве, отмечалось, что продовольственное положение Германии и ее союзников не мешает им продолжать войну и в 1917 г. При этом особенно указывалось на значение продовольственных ресурсов оккупированной Румынии. Не грозил Германии и финансовый кризис, а внутренние займы успешно реализовались.
Так же Струве особо подчёркивал:
было бы величайшей ошибкой рассчитывать «в предвидимом будущем» на острый кризис в Германии «живой силы, как трудовой, так и воинской», и что истощение противника — «процесс весьма затяжной, могущий растянуться на весьма продолжительный срок»
Я думаю, что Пётр Бернгардович был достаточно компетентен и доверять его выводам можно.
Германофобия
Антинемецкие настроения во время Первой Мировой общеизвестна. С началом войны по столице прокатилась волна антигерманских погромов.
21 июля 1914 толпа манифестантов обратилась к градоначальнику с ходатайством об удалении всех немцев и немок с телеграфных учреждений.
ибо немцы, враги нашего Отечества, все телеграммы передают своим собратьям в Берлин
22-25 июля были разгромлены германское посольство, мебельный магазин "Бр. Тонет", магазин инструментов "Шухардта и Шютте", книжный магазин "А. Излер", магазин "Венский шик", кафе "Рейтер", редакция немецкой газеты "St-Petersburg Zeitung", венская булочная, немецкая колбасная.
По всей стране прошли антинемецкие стачки с требованием удалить с заводов австрийских и немецких мастеров. Самая крупная из них прошла на Мытищенском вагоностроительном заводе (около 2000 человек). Они объявили администрации, что не выйдут на работу пока не будет удален мастер-немец.
С улиц и из магазинов стало исчезать всё, что хоть как-то связано с Германией: вывести со словами "немецкий", "Берлин", "Германия", немецкие книги и журналы, даже карты. если они были отпечатаны в Германии, избивали людей с немецкими фамилиями чьими бы подданными они ни были.
Известен случай, когда в 1915-м во время волнений из-за повышения цен (в которых, конечно, немедленно обвинили немцев) был избит до бессознательного состояния помощник московского градоначальника Модль.
При этом к погромщикам власти, в целом, относились благожелательно, считая их патриотически настроенными, т.к. они несли флаги и портреты Государя.
Опасность погромов осознавали, но разгонять не решались, не без оснований, полагая, что они мгновенно могут перерасти в революционные.
В августе 14-го Санкт-Петербург переименовывается в славянское Петроград. Впрочем, по воспоминаниям современников, петербуржцы такой жест не оценили.
Так, Зинаида Гиппиус писала в своей "Синей тетради"
По манию царя Петербург великого Петра — провалился, разрушен. Худой знак! Воздвигнуть некий Николо-град — по казенному “Петроград”. Толстый царедворец Витнер подсунул царю подписать: патриотично, мол, а то что за “бург”, по-немецки”. Возвращаясь к этой теме позднее, она признавалась в своих дневниках, что название “Петроград” для нее оскорбительно – писательница называла его “созданием растерянной челяди, что, властвуя, сама боится нас…
Логичным продолжением антигерманских настроений стало то, что люди обратили внимание на то, кем по национальности была элита и многие офицеры.
Так, один из солдат писал 10 августа 1916-го в письме:
Слышал, конечно, что погибли 2 русских корпуса под Кенигсбергом, безвозвратно погибли и глупо. А почему? Потому, что нами командуют немцы, полно их везде. На что у нас теперь назначен начальником учебной команды немец! Они же направляют нас на штыки и пули своих соотечественников, но с таким расчетом, чтобы мы потерпели аварию.
Настроения армии вынудили в августе 1915-го назначить начальником штаба Верховного главнокомандующего М.В. Алексеева.
И, конечно, они дошли до царской семьи. Открыто говорили о том, что
Елизавета Федоровна тоже немка по происхождению и ничем не лучше прочих Цинделей и прочих немцев.
В ноябре 1916 дошла очередь и до императрицы Александры Фёдоровны, когда с думской трибуны лидер кадетов Павел Милюков выступил со своей знаменитой речью "Глупость или измена", где практически прямо обвинил придворных в измене.
Я вам называл этих людей — Манасевич-Мануйлов, Распутин, Питирим, Штюрмер. Это та придворная партия, победою которой, по словам „Нойе Фрайе Прессе“, было назначение Штюрмера: „Победа придворной партии, которая группируется вокруг молодой Царицы
Естественно, что при таких настроениях в обществе переговоры о мире немедленно привели бы к взрыву и прямом обвинении в предательстве со стороны царей-немцев.
Вывод
Несмотря на сложное положение на фронте, пошатнувшуюся экономику и революционные настроения переговоры о мире на самом деле были мало реальны.
На это влияли антинемецкие настроения в обществе и надежда покрыть все расходы за счет проигравшей стороны, да ещё и прирастить свою территорию.
Отсутствие твёрдой социальной базы у Временного правительства не позволило ему ни начать переговоры о мире, ни вести какие-то активные боевые действия. В результате общество ещё больше устало от войны и решать проблему пришлось большевикам, пришедшими под флагом прекращения войны, радикальными методами.
А как вы считаете, не случить Февральской революции куда бы склонилась чаша весов - в сторону мира или продолжения войны?
____________________________
Запутались где правда, а где вымысел? Подписывайтесь - будем разбираться вместе!
Если вам понравился материал поставьте лайк, это поможет другим увидеть статью.
#история #история россии #первая мировая война #российская империя #военная история
Начало статьи об аргументах за мир в 1917