Начало здесь
Предыдущая глава здесь
Алёнка была в красивом белом свадебном платье. Я стоял и любовался на неё. Губы сами, не произвольно растянулись в глупой улыбке. Закрытые глаза, с черными большими ресницами, дугообразные броки. Алые губы, чуть раскрылись, показывая белую полоску зубок. Носик. Она спокойно дышала. Я смотрел на неё со стороны и в тоже время сверху вниз. Она лежала в траве, на той поляне, где я пилил лиственницу. Спала. Сверху на неё падали лучики солнца, заставляя её личико светиться. Странно, почему она в свадебном платье и здесь в лесу, спит? Стал подходить к ней. И вдруг увидел, как кровавая слеза побежала у неё из одного глаза, потом из второго. Подул холодный, пронизывающий ветер. Меня даже передернуло. Солнечные лучи исчезли, стало быстро темнеть. Я увидел как набегает чёрная, как ночная мгла туча. Бросил взгляд на Алёнку. Её белое платье стало краснеть, словно пропитываясь кровью. Что происходит? Закричал "Алёна!" Но изо рта вырвался только сиплый хрип, рванул к ней, но не смог сдвинуться с места, словно меня что-то держало. "Никита!" - Услышал девичий крик, взгляд прыгнул, но на том месте, где она лежала, увидел обрывки разорванного в клочья платья. В нос ударил запах крови и кладбища...
Резко проснулся и сел. Сердце бешено колотилось. Посмотрел на свои руки. Ладони мелко дрожали. Чёрт! Что это было? Кошмар? Но мне никогда кошмары не снились. И самое главное, он был такой реалистичный, словно не сон, а наяву. Алёна?! Выглянул на улицу. Светлело. Наступили предрассветные сумерки. Где-то рядом заорал петух. Ему тут же отозвался наш и пошло-поехало. Петухи словно сговорились. Слушал их и что-то тёмное отпускало меня. Страх уходил истончаясь. Так и сидел, пока на востоке не показался краешёк светила. Увидел бабулю, она пошла в стайку на утреннюю дойку. Заметила меня, сидевшего свесив ноги с сеновала.
- Никита, а ты чего не спишь?
- Доброе утро, бабуль.
- Доброе Никита, доброе. Хороший день будет. Сегодня надо сходить скошенную траву поворошить.
- Я схожу, бабуль.
Она внимательно вглядывалась в меня. Потом спросила:
- Никита, а ты чего такой бледный? Уж не заболел ли?
- Нет, ба. Не заболел. Сон нехороший приснился. Вот сижу и не знаю, к чему бы это?
- Не хороший сон? Кошмар?
- Что-то в этом роде.
- Странно. Но в большинстве своём такие сны ничего не несут. И ни к чему не сняться.
- Я тоже надеюсь, что он ничего не значит.
- А что тебе снилось, Никита?
Я рассказал ей. И про Алёну в свадебном наряде и про то, что кровь у неё побежала, что в итоге только клочья от свадебного платья остались. Бабуля перекрестилась.
- Свят, свят. И правда, нехороший сон. Ты Алёне то позвони. Дед сказал, что ты ей телефон дорогой подарил.
- Сейчас что-ли звонить? Рано ещё. Спит она, наверное.
- Эх ты, жених, садовая твоя голова. Алёна рано встаёт, с первыми петухами. Ладно я доить Зорьку пошла.
Посидел, повертел сотовый в руках. Потом всё же нажал вызов. Она взяла сразу же.
- Алё?
- Алён, доброе утро!
- Доброе, Никита. Солнышко встало уже. И ты я вижу встал.
- Ты сегодня что делать будешь?
- Я козу нашу сейчас подою, потом в лес пойду. Травы насобирать нужно.
- Зачем?
- Как зачем? Бабушке надо. Посушить, для здоровья разные смеси делать.
- А я тебя позвать хотел на луг. Траву ворошить скошенную.
- Хорошо. Но ты же в обед пойдёшь?
- Почему в обед. Я и сейчас могу. - Услышал девичий смех.
- Сейчас не надо, Никита. Так как роса на траве утренняя. Вот солнышко выпьет росу, тогда и ворошить можно. Понял?
- Понял. Чего не понятно. Извини, я как-то не колхозник ни разу. - Она опять засмеялась.
- Ладно, Никита. Пойду, козу доить. - Отключилась. Посидел ещё немного. Дождался когда выйдет из стайки бабушка с ведром. Слез вниз, взял у неё ведро. Отнёс в дом. Там помог бабуле процедить молоко через марлю. Потом налил себе кружку парного молока. С удовольствием выпил.
- Спасибо, бабуль. От души!
- Может ещё кружечку? В городе то такого нет.
- Позже, ба. Лучше полей мне.
Потом умылся у колодца по пояс. Появился дед. Посмотрел на меня.
- Молодец! Не спишь до обеда, значит не тунеядец и барбос. Иди ка, пока бабка завтрак готовит, дровишек поруби.
- Да, деда. Это мне вместо зарядки?
- Конечно. Это вы там в городе ерундой занимаетесь, руками машите, ногами дрыгайте, как ненормальные, зарядкой это называете. Самое лучшая зарядка это колка дров. И для тела пользительно и дело доброе делается, нужное для хозяйства.
Посмеиваясь взял колун. У дальней стороны забора лежали большие чурки. Там видать столетнее дерево какое-то завалили и распилили.
Ээх! Колун врубился в древесину, раскалывая чурку на две половинки. И ещё раз! Половинка развалилась на две другие. Постепенно вошёл в раж. Даже самому понравилась пользительная зарядка. И не сразу услышал как меня позвала бабушка на завтрак.
Картошечка жаренная, яйца варёные, сало, зелёный лук. Свежий душистый хлеб. Бабушка сама пекла. Стояла тарелка с творогом политым сметаной. Крынка молока. Сидели втроём за столом. Мы с дедом метали картошку с салом, яйцами и луком. Бабуля ела творог. Съели с дедом всё. Я ещё пододвинул к себе тарелку с творогом. Дед посмотрел на меня.
- Вот смотри, Нюра, вырастили внучка! Мечет всё подряд. Если не остановить, так он доски от стола оприходует. Ещё бы так работал, как ест, а не подолы девкам задирал и цены бы ему не было!
- Ты чего, Тимоша, ворчишь? Пусть ест. Он большой у нас, организм молодой, ему много надо. Что для работы, что для тех же девок. Слабые им зачем нужны. Слабый то, да тощий дитё нормально сделать не сумеет.
Дед усмехнулся. Я же чуть творогом не подавился. Посмотрел удивлённо на бабушку. Она щурилась довольно и пила чай, прихлёбывая из кружки в прикуску с сахаром-рафинадом.
- Ну начинается, сразу дитё. А как насчёт пожить для себя?
- Себялка у тебя, Никита, я смотрю больше тебя выросла. Женить тебя надо. А то так бобылём и останешься. А дитё надо обязательно, чтобы баба не дурила, а делом занималась. И у тебя чтобы стимул был не до обеда спать и баклуши бить. - Выдал пёрл дед. Бабка кивнула, соглашаясь с ним.
- Правильно, Тимоша. Женить его надо. Глядишь и правнука дождёмся. А может и правнучку. У Аркаши то деток нет. Не дал им с Ниной бог. А Лёша далеко живёт, аж на Дальнем Востоке, к нам редко приезжает и внуков почти не знаем. Так что, надо Никитушку оженить здесь. Вон на Алёне. Хорошая жена будет. И караулить его не надо будет, чтоб не опозорил нас. С женой то сам бог велел, да на сеновале то, в самый раз.
У меня ложка из рук вывалилась. Да они издеваются надо мной, что ли?!
- Спасибо бабуля, спасибо дедуля. Так наелся, как носорог. Я услышал ваши пожелания. И принял их к сведению.
- А что так с лица сбледнул, внучок? - Ухмыляясь спросил дед. - Чем тебе Алёнка не нравится? То что хромая?
- Дед, да при чём тут хромая? Это дело исправимо, я уверен в этом. Вообще удивляюсь, почему раньше не исправили изъян. Просто я ещё, может быть не готов!
- Значит по заду девке шарить своими лапами готов, а жениться не готов?
- А я ей не шарил!
- А вчера что ты делал? Или ты думаешь я слепой? Я ещё получше тебя вижу.
- Я не шарил, деда Алёнке по заду. Я её придерживал. Это разные вещи.
- И в чём же разность, Никита? - Спросила бабка. - Что погладил, что придержал? Что в одном случае, что в другом всё одно, мужская рука на твоем заду. Тебе или приятно или нет, только в этом разница, Никитушка.
- Я бы не сказал, что Алёнке было не приятно. Уверен, приятно во всех отношениях.
- Вот и женись на ней. Будешь Алёнушке всё время дарить приятные ощущения и никто слова против не скажет. - Усмехнулась бабуся. Дед кивнул поддерживая её.
- Да что вы сватаете меня всё? А может у меня невеста в городе есть?! - Дед с бабусей улыбаться перестали.
- Тогда нечего вокруг Алёны ошиваться. Езжай к невесте и ей по заду гладь. Можешь ещё где-нибудь погладить, не только там. А здесь не замай. Тоже мне, умник выискался. - Дед разозлился. Ну всё, сейчас точно дрын свой возьмёт.
- Ладно, всё. Чего сразу замай, не замай. Нет у меня никого. Лучше пойду дрова колоть, всё помогает отвлечься от девичьих прелестей.
- Вот иди и коли. Жеребец! - Пожелал старик.
Колол дрова до одурения. В какой-то момент услышал, как дед сказал бабке:
- Смотри, Нюра, как припёрло то его. Вот женат был бы, так бы его не корёжило.
- Правильно, Тимоша, жена успокоила бы его. Особенно молодая, да ладная. А то иду утром на дойку, а Никита наш сидит как сыч, глаза таращит. Сны ему плохие сняться. Наверное, точно совсем парню плохо.
- Может Анфиску позвать? А, Нюр?
- С ума сошел, старый! Даже не думай. Ещё чего не хватало!
Бросил колун. Посмотрел на деда с бабкой.
- Ты чего набычился?
- Ничего. Пойду я, траву ворошить на покосе. Думаю роса высохла уже. А то у меня от ваших пожеланий мозг скоро взорвётся.
- Иди. И это не мозг у тебя взорвётся, а яй...
- Тимоша!
Взял грабли и попёр. Пока шёл, заиграла мелодия мобильного. Звонила Алёна.
- Никит, я освободилась, пошли на покос. Уже можно.
- Пошли. Я как раз туда иду.
Пока шел, подумал, что надо было вторую граблю взять, для Алёны. Но потом махнул рукой. Ничего сам поворошу, а она рядышком посидит. Алёна была уже на покосе и со своей граблей. Всё верно, она ближе жила.
- Привет, русалка! - Поприветствовал её.
- И тебе тоже, водяной! - Засмеялась она. - Давай поворошим?
- Алён, а может я поворошу один, а ты рядышком посидишь?
- Мне не трудно, Никита.
Ворошили с ней скошенную траву, она уже подсыхать стала. Солнце то палит как ненормальное. Разговаривали, шутили.
- Алён, а ты в копне сена лежала? Ну так, что в небо смотришь, как облака плывут?
- Конечно.
- А со мной так полежишь? - Девушка остановилась. Смотрела на меня.
- С тобой в сене полежать?
- Конечно. Чисто в плане эстетики, на облака посмотреть. Или на звёзды.
- Так на звёзды ночью смотреть надо. Днём то какие звёзды?
- Днём на облака смотреть будем. Ночью на звезды.
- То есть, весь день в сене валяться и ещё всю ночь? Не устанем? - Она засмеялась опять.
- Это смотря какое сено, какие облака и какие звёзды.
Девушка внимательно, с улыбкой на губах, смотрела на меня какое-то время, потом кивнула.
- Хорошо, давай попробуем. Только сначала копну сделать нужно. А в копну пока ещё собирать рано. Трава ещё сеном не стала.
- Договорились! Уверен, ты не пожалеешь.
Закончив, пошли домой. Я забрал граблю у Алёнки. Дошли до её дома с бабой Таей. А там гости. Около крыльца стояли какие-то две тётки и парень. Пригляделся, да это же тот крендель, которого я отправил купаться, оторвав от Алёны в первый свой день, ещё на подъезде к деревне.
- Алёна, я не понял? А что этот здесь делает? - Спросил у девушки.
- Я не знаю. Это Вася, его мать и тётка Мария.
Там же, но на крыльце стояла бабушка Тая, разговаривала с гостями. Оглядел этого Василия. ПиНджак, рубашка, застёгнутая на все пуговицы, правда галстука нет. Брюки наглаженные, штиблеты начищенные. Волосёнки уложенные. Чем-то он мне приказчика напомнил из фильмом про революцию. Баба Тая увидела нас.
- Алёна, иди сюда. - Позвала правнучку. Девушка беспомощно посмотрела на меня. Я пожал плечами. Пока я не врубался, что за театр здесь на гастроли приехал. Прихрамывая, Алёнка подошла к ним. Я с граблями на плече, продолжал наблюдать. Бабка посмотрела на меня. - Никита, а тебе чего здесь?
- Да я так, мимо проходил, да шнурок развязался, баб Тая.
- Так иди дальше.
- Конечно. Сейчас, шнурки завяжу и пойду. Баб Тая, а что происходит? Васятка прощения пришёл просить? - Усмехнулся.
- Не только. - Посмотрела на девушку. - Алёна, Фаина с Марией пришли сватать тебя за Василия.
Я чуть грабли не выронил. Чего???
- Бабушка? - Алёна шокировано смотрела на старуху. Потом перевела взгляд на сватов и кандидата в её мужья.
- Алёна, а что такого? - Затараторила одна из тёток, как я понял, это была мать оболтуса. - Ты Васе нравишься. Парень он не плохой. Жениться за ум возьмётся, работать пойдёт. Он мне обещал. А то, что ты хромаешь, так не беда. И бабе Таи легче будет, Вася помогать станет. Ты молода, он тоже молодой.
- Тёть Фая, Вы что? - Алёна даже попятилась. - Я не люблю Василия.
- Деточка моя, знаешь как говорят, стрепится-слюбится. Васе женой станешь, мне дочкой. У меня дочки то нет. Одни сыновья. Ты подумай. Кто ещё тебя полюбит? Замуж возьмёт? А у меня как сыр в масле кататься будешь.
Мне такой театр абсурда очень не понравился. Идти замуж за того, кто чуть не изнасиловал и надругался? А теперь насилие хотят узаконить.
Бабка молчала. Алёна посмотрела на меня, словно ища защиты.
- Одну минуту, уважаемая. - Бросил грабли на землю. - Что значит, кто Алёну ещё полюбит, что значит, кто на ней ещё женится? Наверное не с этого надо начинать? Алёна очень красивая девушка.
- А тебе, Никита, какое дело? - Спросила бабка. - Чего лезешь? Я же сказала, иди своей дорогой.
- Что значит какое мне дело? А может я тоже женится хочу.
- Ну и хоти себе на здоровье. От нас то что надо? - Вот упёртая старуха!
- А я на Алёне жениться хочу. Что, разве нельзя?
- Тебе что, Никита, - это влезла в культурную полемику мать 25-ти летнего оболтуса, - своих в городе не хватает? Чего к нашим девушкам пристаёшь? Знаем мы, чего вы, городские хотите. Задурить голову девчонке, натешится, а потом уедешь и забудешь её.
- Кто бы говорил, уважаемая. Ваш сынок не хотел натешиться? Или он что, таким образом хотел Алёне стих про Мойдодыра рассказать? Сомневаюсь. А насчёт того, что Алёнка хромает, так ерунда, такое сейчас исправляется. Я может из неё вообще супермодель сделаю!
- Знаем мы ваши модели. - Влезла в разговор вторая тётка. - Гулящую хочешь сделать из Алёны?
- Что значит гулящую? Вы с ума сошли?
Тут к дому ещё подъехал народ. Тоже родичи женишка. Он сразу приободрился. А то стоял молчком и старался не отсвечивать, особенно когда меня увидел. Глаза его злорадно блеснули. А тётки уже во всю окучивали бабку и Алёну.
- Тёть Тая, ты не беспокойся, мы все расходы на свадьбу берём на себя. Платье красивое свадебное купим. Кольца. Всё как у людей.
- Одну минуту! - Поднял я руку. - Баб Тая, Вы что серьёзно Алёнку решили замуж отдать?
- А что такое, Никита? Алёне 19, вполне созрела как невеста. А я старая уже совсем. Не дай бог помру, она одна останется. А так замужем будет.
-А кто это такой? - Спросил какой-то мужик.
- Березины это. - Ответила какая-то женщина. -Никита, внук деда Тимофея и бабушки Нюры.
- А что ему тут надо.
Я посмотрел на почемучку.
- А я у тебя забыл спросить что мне тут надо. А тебе что здесь надо, мужик?
- Я племяша женю.
- У твоего племяша женилка работает? Чтобы жениться?
- Слыш, паря. - Ко мне подступили сразу двое мужичков. Один плотненький такой, но ниже меня, второй доход, но воинственный, наверное самогона хапнуть успел. - Ты бы не лез не в своё дело. Иди своей дорогой. Ты здесь чужой. А мы сами по свойски всё решим.
- А я к тебе в родню не набиваюсь. Поэтому ясное дело, что чужой. И хамить не надо, а то я ведь не посмотрю на всю вашу родню, особо борзому могу и челюсть отформатировать. Тем более у нас это семейное. - Я усмехнулся. - Вон, баба Тая знает, как дед мой женихов бабкиных форматировал.
- Да ты сопля! - Полез доходяга лет 50. Замахнулся. Я просто схватил его за рубаху на груди, дёрнул на себя и чуть сместился в сторону, когда он с вытаращенными глазами пролетал мимо меня, добавил ускорения пнув под зад. Так как разговор шёл во дворе, а позади меня был какой-то сарайчик, мужик залетел в этот сарай, там что-то упало и загрохотало.
- Люди! Убивают! - Заорала мать балбеса. На меня кинулся второй мужик, и потом ещё двое, в том числе и почемучка. В этот момент я понял, что мне не хватает одного - хорошей драки! Сказано-сделано, понеслась родная. Крепыша встретил основанием ладони в лоб. Мужик качнулся. Тут же пробил ему хуг слева. В этот момент подскочили ещё двое. У одного в руках был деревянный кол. Класс. Подхватил с земли граблю и ткнул того, кто с дубиной в морду. Сплющил ему нос. Кол упал на землю. Вокруг нас стоял ор и бабий визг с воплями. Тут мне прилетело в ухо. Это доходяга синий выполз из сарая и подкрался ко мне с зади. Отправил его назад в сарай, он там ещё не всё собрал. Сломал одну граблю о чью то тушку. Лицо мне расцарапала какая-то визгливая бабёнка. Еле оторвал её от себя и тоже отправил, мягко рукой под зад, ибо женщин не бью принципиально, в сарай, помогать собирать доходяге бабкино имущество, хранящееся там со времен дедушки Ленина. Он как раз пытался опять покинуть убежище, как дамочка сбила его с ног и она оба завалились. Там вновь что-то загремело и раздался мат. От души пробил трафарет Васютке, хотя он ко мне не лез и наоборот попытался свалить, но я успел поймать его за шиворот его пиНджака. Мне тоже перепало по спине каким-то дрыном. Раздался треск и дрын сломался. Было конечно больно, но в пределах нормы и я ещё больше разозлился. В этот момент раздался бабкин вопль:
- Хватит! - Мы остановились. Майку на мне разодрали в ноль. Оборвал её с себя окончательно. Ко мне подскочила Алёна.
- Никита у тебя кровь. - Пыталась вытереть её с моего лица. Её тут же оттащила бабка.
- Ты что устроил тут мне? - Она метала гром и молнии. - Уходи Никита, христом богом прошу.
- Бабушка! - Попыталась встрять Алёна.
- А ты молчи. Иди немедленно в избу! В горницу, там и сиди! - Посмотрела на меня. - Уходи, Никита.
- Добро, уйду. Но заявляю официально, баба Тая. Я вернусь, с бабушкой и дедом. Надо, вызвоню дядьку и своих родителей сюда. Приду свататься.
- Вот когда придёшь, тогда и поговорим. А сейчас иди. - Она посмотрела на родню Васятки. - Пойдём Фаина в дом. Ты Мария тоже. И ещё один кто-нибудь. Будем разговаривать. - Бабка пошла в избу, таща за руку Алёнку. Она шла обречённо, смотрела на меня.
- Я вернусь, Алёна. - Крикнул ей. Оглядел Борщевский клан. Неплохо подрались. Доходяга наконец вылез из сарая. Повел плечами и пошёл к деду с бабкой. В догонку услышал.
- Вот здоровый бычара.
- Они все такие, Березины. Что дед, что сыновья его Аркаша с Лёхой, что внучок. И как только этих бугаёв бабы рожают?
- У них одна Дашка только в мать пошла, тоненькая как берёзка.
- Тоненькая то тоненькая, а какого внучка родителям родила! Вылитый дед.
Спасибо, что дочитали!
Продолжение здесь
Навигация по каналу