Она написала мне спустя пятнадцать лет. Ну или около того. Мы учились вместе в начальной школе, а потом я перешёл в гимназию, и больше никогда ее не видел. Но я сразу узнал по фотографии в профиле - она совсем не изменилась. Светлые тонкие волосы, словно пух, узкое лицо с вечно испуганным выражением, большие зелёные глаза.
Тогда, в школе, она мне очень нравилась, но я стеснялся к ней подойти. Дело в том, что у нее был какой-то дефект речи, она говорила так, словно набила себе рот леденцами - слова перекатывались мелкими камушками и тонули где-то в глубине ее тела, а нам доставалось лишь смутное эхо этих слов. Жанна - так ее звали - стеснялась своего дефекта и оттого была крайне нелюдимой. Ребята посмеивались над ней без злобы, по-доброму, но дружить все равно никто не дружил. И я боялся.
Когда она мне написала, меня так и подмывало спросить - ну как, ты научилась разговаривать? Но это было глупо и невежливо. И в любом случае писать сообщения это не мешало.
Мы обменялись несколькими дежурными фразами, которые принято говорить в подобных случаях, расспросили друг друга про жизнь и родителей. А потом она напрямую спросила:
- Ты не мог бы оказать мне одну услугу? Понимаю, это выглядит странно, что я обращаюсь именно к тебе, мы же столько лет не виделись, но, кроме тебя, больше некого попросить.
- Конечно, - ответил я. - Пиши, что нужно сделать, чем смогу помогу.
Я наблюдал, как возле ее имени высвечивалось "печатает", и мне опять захотелось услышать, как она теперь говорит.
- Ты не мог бы приехать ко мне и перерезать одну веревку? Она очень толстая, тут нужна какая-то пила или что-то вроде этого.
Никогда в жизни ко мне не обращались с такой странной просьбой. Вроде это не выглядело как-то слишком сложно, и к тому же мне действительно было интересно на нее посмотреть. И я написал:
- Пиши адрес. Могу заехать завтра после шести вечера, пойдет?
В ответ она прислала скрин карты, где отметила свой дом. Это было далековато, на окраине города в частном секторе. Но делать нечего - я уже согласился.
На следующий день я предупредил невесту, что задержусь - подробности не стал рассказывать, но объяснил, что нужна моя помощь по хозяйству. Моя невеста серьёзная и умная девушка, она никогда не устраивает допросы из-за таких пустяков.
Я взял с собой инструменты и сразу после работы отправился искать дом. Это заняло достаточно много времени, я несколько раз заходил не туда, и, наконец, нашел его.
Я не могу сказать ничего особенного про этот дом. Дом как дом – серые каменные стены, крыша, кажется, красно-коричневая. А, может, и зеленая – сейчас уже не вспомнить. Калитка была приоткрыта, и дверца слегка покачивалась, мерно поскрипывая в весенней тиши. Я зашел, затворил ее за собой. Зашагал по каменной дорожке и тут поскользнулся, упал навзничь, больно ударившись головой. Кое-как поднялся, дошел до дома и постучал в дверь. Послышался голос - ее голос:
- Входи, открыто!
Речь Жанны немного изменилась, но все равно звучала приглушенно и смазано.
Я вошел и сразу очутился в светлой и просторной кухне. Там никого не было, и вообще создавалось впечатление, что это какой-то нежилой дом.
- Я в комнате, проходи сюда, - вновь послышался ее голос.
Я немного потоптался у порога, раздумывая, снимать ли обувь, потом все же скинул ботинки и направился туда, где по моему представлению была комната.
Жанна сидела на кресле. Бледная, худая, со слабой улыбкой на лице.
- Я знала, что ты придешь, - выдохнула она.
Комната тоже была светлая и просторная – вдоль стены тянулся высокий шкаф с книгами, на другой стороне диван и кресло, в котором сидела Жанна. На полу – красный ковер с восточным рисунком. Посередине комнаты небольшой стеклянный столик, треснутый посередине. И рядом из пола торчал толстый канат, похожий на какую-то чудовищную пуповину. Он был длинный и извилисто огибал всю комнату, кольцами складываясь вокруг столика и дивана. Жуткое зрелище.
- Это с этим тебе нужна помощь?
Она кивнула.
Я обошел канат и сел на диван. Было как-то неловко, не знал, о чем говорить.
- Я начну, что ли? – предложил наконец я, доставая из пакета принесенные с собой инструменты.
Жанна смотрела на мои приготовления завороженная, не сводя своих прозрачных зеленых глаз.
- И давно ты так живешь? – поинтересовался я. – И откуда вообще эта штуковина?
Я потрогал ее пальцами, готовый тут же отдернуть руку – казалось, что это веревка живая и окажется склизкой и теплой на ощупь. Но нет, самая обычная веревка.
- Ты не представляешь, как давно! - вздохнула она. – Сил моих больше нет.
- Так отчего к матери не вернешься? – поинтересовался я, примериваясь, откуда бы начать.
- Я так хотела на свободу, - призналась она. – Думала – вырвусь от матери и заживу, как мне хочется. И вот теперь застряла тут на целую вечность…
- Ну уж, - рассмеялся я. – Вечность – это другое. Нам лет-то сколько!
Она ничего не ответила, лишь грустно улыбнулась.
Я принялся пилить веревку. На удивление она поддавалась с трудом, никак не получалось не то что разрезать ее, а углубиться больше чем на пару миллиметров. Я поменял инструмент и угол, прикладывал все больше и больше сил… Наконец, дело сдвинулось, и понемногу канат стал истончаться – я пилил его, как пилят дерево, но это было куда сложнее. Не знаю, сколько прошло времени, когда последняя тонкая ниточка лопнула. Я поднял глаза на Жанну. Она улыбалась, щеки ее покрылись легким румянцем, глаза заблестели.
- Спасибо, - тихо сказала она.
- Да делов-то, - притворно махнул я рукой.
На самом деле плечи жутко болели от напряжения, а по лицу катился пот, словно я грузовик дров разгрузил.
- Ты знаешь, - вдруг призналась Жанна. – А я была влюблена в тебя тогда в школе.
Мне стало неловко, но в то же время приятно. Я улыбнулся ей и сказал:
- Ты мне тоже нравилась. Но я боялся к тебе подойти.
Она кивнула, словно понимала все то, что я не мог выразить словами.
- Ладно, ты иди, - произнесла она. – И так столько времени здесь потерял.
Я удивился – думал, она захочет еще поговорить. Жанна словно прочла мои мысли:
- Я бы с удовольствием еще задержала тебя, но тебе и правда пора.
Я глянул на часы – стрелка почему-то не двигалась – батарейка, что ли, села? Достал мобильный телефон – прошло всего минут сорок, и что она так торопит меня? Может, ждет кого-то?
- Ну что же… Был рад тебя увидеть, - сказал я.
- А я – еще больше.
На прощание я протянул ей руку, но она лишь коснулась меня своей ладонью, прохладной и сухой.
- Береги себя, - прошептала она.
Почему-то Жанна не пошла провожать меня на кухню. Я натянул ботинки, еще раз крикнул:
- Пока!
Ответа не услышал и вышел из дома.
Как только я затворил за собой калитку, несколько сообщений разом пришли на мой телефон. И кому я так понадобился? Я разблокировал экран и удивился – все мои мессенджеры были просто переполнены, везде куча сообщений… Я открыл их, что-то было по работе, сообщения от друзей, но больше всего – от моей невесты Кати.
«Ты скоро? Я приготовила пиццу».
«Ну вот, пицца уже остыла (((».
«Я беспокоюсь, напиши мне».
«Не спала всю ночь. Твой номер недоступен, я уже не знаю, что думать».
«В полиции меня подняли на смех – сказали, что наверняка ты загулял с какой-нибудь девицей. Это правда?».
Я читал эти сообщения и не мог понять – что вообще происходит? Сегодня же не первое апреля! Я с трудом нашел припаркованную машину и помчался домой. По дороге я принялся звонить Кате, и услышал ее истеричный голос в трубке:
- Это ты? Скажи мне, это ты?
- Да, конечно, я, Катенька! Что случилось?
- Как что случилось? Тебя нет двое суток, и ты спрашиваешь, что случилось?
- Как двое суток? Не может такого быть!
- Ты еще издеваться вздумал!
Катя, которая всегда была образцом терпимости и рассудительности бросила трубку. А я помчался домой. По дороге я изучил свой телефон – если бы сообщения были только от Кати, я бы подумал, что у нее что-то с головой, но нет – меня потеряли сослуживцы, друг, с которым мы собирались посмотреть футбол… Значит, с головой было что-то у меня… Я вспомнил, как упал – может, я тогда сильно ударился, и мне все привиделось? Но не мог же я пролежать там двое суток? Или мог?
Я не стал рассказывать Кате про Жанну и тот странный канат – побоялся, что она вызовет мне скорую. В голове никак не укладывалось – неужели меня и правда не было двое суток? Я рассказал ей, что упал и думал, что прошел час, не больше. Она нащупала у меня на затылке внушительную шишку и все же предложила отправиться к врачу. Я отказался под предлогом, что сам схожу завтра. Мы сразу же помирились – она так сильно переживала за меня и когда поняла, что я не хотел ее бросать, сразу меня простила. А я не мог не оценить этот ее поступок и точно решил жениться как можно быстрее.
Первое время я не думал о Жанне и том доме. Но потом загадка нет-нет да всплывала в моих мыслях, не отпускала – просто мистика какая-то. Однажды я поехал искать этот дом. Обошел все кругом, но так и не обнаружил его. Свой профиль Жанна удалила – я проверил на следующий день, чтобы спросить ее – был я у нее или мне все это привиделось? Я не знал, что еще могу сделать, и постепенно забыл эту историю.
Прошло полгода. Накануне моей свадьбы приехала мама – мы не были особо близки, но я рад был увидеть ее. Мы гуляли с ней в парке – в нашем родном городе не было таких красивых, и она давно мечтала в нем побывать. Мы шли с ней по аллее, когда нас сначала обогнала крупная кудрявая девочка лет восьми, а за ней бежала встрепанная мать и просила ее остановиться. Девочка отвечала, но что – было непонятно, ее речь была неразборчива, как и у Жанны.
- А помнишь, у меня в классе была девочка, которая так говорила, - вырвалось у меня.
- Отчего же не помнить – помню, - кивнула мама. – Не стало ее год назад.
- Как не стало? – весь похолодел я.
- А вот так. Уехала в теткин дом, он ей по наследству достался, потом на связь долго не выходила, приехали, а она все уже… Бедная девочка не справилась с тяготами этой жизни…
- А это точно год назад было? Может, полгода?
- Да год, или даже больше, мне сватья сказала, она по соседству живет. Похоронили по-тихому – в церкви же нельзя отпевать…
Я надолго замолчал. Я помнил бледное лицо Жанны, ее прозрачные глаза… Она была живой, разве нет? Было еще тепло, но меня внезапно бросило в дрожь, словно ледяным ветром окутало. А потом отпустило. Мне показалось, что я услышал ее голос – «смотри, я лечу!». И хотя я знал, что эти скомканные слова произносит кудрявая девочка, мать которой, наконец, догнала ее и принялась кружить на руках, я почему-то верил – Жанна тоже летит, и теперь она свободна….
Другие мои рассказы:
Странности Алисы
