"А между нами снег" 123 / 122 / 1
— Ну вот, — произнёс Мустафа, потягиваясь, — сегодня ты будешь на свободе.
Было раннее утро. Лиля молчала, Мустафа лежал на коврике, рядом с её кроватью.
— Знаешь, а я ведь люблю твою сестру не той любовью, что люблю Элен. И обе они мне дороги. Как хорошо, что можно иметь две жены. Но Мадина никогда на это не согласится. А жаль.
Ей есть чему поучиться у Элен. Мне всё меньше и меньше хочется возвращаться к Мадине и всё больше хочется оставаться тут. Да и Мадина охладела ко мне после ухода нашего с ней сына.
Она замкнулась в себе и до сих пор винит во всём тебя и меня, и мою покойную матушку. Моя мать натерпелась от своих неблагодарных детей. И на небесах ей лучше, чем было на земле.
Своего брата я продал в рабство. Он теперь служит бедуинам в пустыне. Ты никогда не увидишь его.
Вчера пришла тревожная весть из твоей страны.
Мустафа замолчал. Лиля пошевелилась. Мустафа слышал, как громко застучало её сердце. Ждал… Ждал когда она попросит его продолжить. Но Лиля упрямо молчала. Молчал и Мустафа.
Лиле было тревожно. Пока Мустафа держал её связанной, она много чего надумала. Она ненавидела и благодарила Мустафу за то, что он так поступил с ней. Другого выхода излечить её от привязанности к успокоительному они она, ни он не знали.
Мустафа поднялся с пола, подошёл к Лиле, развязал ей руки.
— Ты свободна, иди…
Лиля посмотрела на араба. Их взгляды встретились. Маленькие зрачки Мустафы застыли на одном месте. Кончик длинного тонкого носа слегка подрагивал. Губы были плотно сжаты.
— Хочешь меня пересмотреть? — пробормотал он. — Попробуй, никому не удавалось.
Лиля тотчас отвела взгляд.
Про тревожные новости Мустафа так и не сказал. Вышел из комнаты.
Лиля первое время не выходила. Просто сидела на кровати, даже по комнате не прохаживалась. Находилась в каком-то странном состоянии. Постоянно ощущала себя связанной, хотя верёвок давно не было на её руках и ногах. Ноги не жаждали ходьбы, язык не жаждал разговоров.
Уже не Мустафа приносил ей еду, а дочь Элен и Поля. А потом Мустафа передал записку, в которой было сказано, что с этого дня все приёмы пищи только в столовой.
Лиля несколько дней сидела без еды. Когда уже очень сильно хотелось есть, она встала с кровати. Ноги дрожали, голова кружилась. Она по стеночке дошла до двери, открыла её и застыла на одном месте.
Там, за дверью, её голову вскружили другие запахи. Они наполняли Лилю отовсюду. Со стороны комнаты Элен струился лавандовый аромат, с первого этажа, где была кухня, пахло жареным мясом, даже сад поздоровался с Лилей. Каким-то чудом она почувствовала запах пыли, слегка прибитой утренним дождём.
Лиля вздохнула глубоко. Ещё и ещё… Стало казаться, что она наполняется силами. Походка стала более уверенной, ноги уже не дрожали. Она очень хотела есть, но помнила, что после стольких дней голода лучше пить только воду.
В доме было тихо. Лишь иногда было слышно, как стучат посудой на кухне. Лиля присела в гостиной. Отдышалась. Потом налила себе воду из кувшина. Пила маленькими глотками.
Вдруг услышала какую-то ругань, шум, крик. По всей видимости, ни Мустафы, ни Элен дома не было.
Лиля пошла на шум. В дверях кухни стоял бородатый араб. Его борода была очень длинной и чёрной. Он, увидев Лилю, уставился на неё. В это время в дверях показались два араба из охраны. Они схватили незнакомца и волоком потащили его из дома.
Лиля не понимала арабскую речь. Повариха продолжала размахивать половником. Она что-то очень быстро говорила молоденькой девочке, которая мыла посуду, размахивала руками, хваталась за сердце. Лиля понимала только два слова: Аллах и Мустафа.
Когда Мустафа вернулся, ему тут же доложили о происшествии. Мустафа наказал охрану, которая допустила проникновение в дом чужого человека.
***
— Там была молодая женщина с грустными глазами и невероятно худая. Если бы на ней не было женской одежды, я подумал бы, что это юноша. Очень короткие волосы у неё. Глаза большие, но очень печальные, — сказал Газир. — Я нашёл место, где можно беспрепятственно пройти в дом. Но больше я не смогу туда пройти. Меня узнают, и будут подозревать. В следующий раз я отправлю туда Мансура.
— Это была Лиля, — прошептал Поль. — Только почему с короткими волосами? Неужели Мустафа обрезал её волосы?
Газир пожал плечами.
— Я следил за домом Мустафы в Джебейле несколько дней, а потом следил за ним в Бейруте.
— А Элен, ты видел мою Элен? — голос Поля дрожал.
— Нет, твою Элен я не видел… Он может прятать её в другом месте. Пойду накажу Мансуру собираться.
Газир поклонился и вышел.
Поль был рад услышать о том, что Лиля жива.
Продолжение тут
Другие мои рассказы тут