Они были знакомы 60 лет, прожили вместе полвека, их называли самой красивой парой мирового балета, которой аплодировали в 120 странах мира.
Их невозможно было представить порознь, но весной 2009 года Екатерины Максимовой не стало. Васильев тогда ставил балет в Италии, это был единственный случай, когда его не было рядом со своей любимой.
Они познакомились на вступительных экзаменах в хореографическое училище при Большом театре. Володе было 9 лет, Кате - 10. Совершенно разные, из параллельных миров, но оба страстно увлеченные балетом.
Катя Максимова была внучкой расстрелянного в 37-м известного ученого, философа Густава Шпета, а Володя - из семьи, совершенно далекой от искусства: отец - шофер, мать - работница фабрики Техфильц.
Одаренный от природы, он сразу обратил на себя внимание педагогов пластичностью, актерским мастерством, а главное - потрясающей работоспособностью. Катя же, как сказала про нее великая Галина Уланова, "с первых дней демонстрировала задатки блестящей танцовщицы, яркой и самобытной".
В нее были влюблены практически все мальчики в балетном классе. И Володя Васильев не был исключением. Кто бы мог подумать, что детское увлечение перерастет в любовь , которую они пронесут через всю жизнь.
Оба стали лучшими выпускниками балетного училища и получили приглашение в Большой театр, где для Екатерины тут же нашлись сольные партии. Но не тот характер у Владимира Васильева, очень скоро он доказал всей труппе, что достоин звания солиста и лучшего партнера для новой примы Екатерины Максимовой. И на сцене, и в жизни.
Так танцевать любовь, как это делали они, чувствуя друг друга руками, взглядом, телом, не удалось никому ни до, ни после них.
3 июня 1961 года они поженились. Не было ни костюма, ни фаты, просто скромная регистрация, после которой молодые помчались на репетицию.
Прежде, чем их назовут лучшей балетной парой современности, был ежедневный титанический труд, репетиции до изнеможения по 8-9 часов в день, после которых было страшно смотреть на окровавленные пальцы. Но оба жили балетом и не замечали ни ноющих мышц, ни нарывов на ногах, ни отсутствия времени даже пообедать.
На репетициях про них говорили "сошлись лед и пламень". Они так неистово ругались, казалось, искры сыпятся вокруг, хлопали дверями, не сумев доказать что-то друг другу. Те, кто это наблюдал, каждый раз неизменно думал, что после такой ссоры, они непременно разойдутся.
Но репетиция заканчивалась, и Максимова с Васильевым, взявшись за руки, шли домой. Зато каждый их номер становился шедевром, в котором было отточено малейшее движение.
Марис Лиепа называл Васильева "исключением из правил": невысокого роста, с недостаточно длинными ногами и совершенно не балетной фигурой. Но при этом, он, как невесомая Максимова, не танцевал, а летал по сцене. При этом, оба обладали невероятной энергетикой, что неизменно вызывало шквал аплодисментов.
Пришло признание, слава, но блистательные на сцене, в жизни они оставались невероятно скромными и всегда искренне смущались, когда слышали восторженные отзывы в свой адрес. Оба не любили телекамер и редко давали интервью. Друзья обожали Васильева и Максимову за их искренность и хлебосольность. Их скромный, но уютный дом в деревне Снегири всегда был полон друзей.
Здесь, среди старых кустов боярышника и вековых сосен, Максимова смогла восстановиться за три месяца после тяжелейшей травмы.
Новый партнер на репетиции не удержал Екатерину и она рухнула вниз головой, повредив межпозвоночные диски. Лучшие врачи, которых собрал Васильев для жены, сказали, что можно будет считать чудом, если она вообще сможет ходить.
Только невероятная сила воли и бесконечная любовь Васильева смогли поставить Екатерину на ноги. И уже через 3 месяца она вышла на сцену в своем любимом спектакле "Жизель".
Васильев танцевал весь спектакль вполоборота, готовый в любой момент подхватить жену на руки, а за кулисами, в напряжении, за ними следили коллеги по цеху и дежурная бригада врачей. Таких оваций Большой театр не слышал, а возвращение Максимовой на сцену иначе, чем чудом, не называли.
Об одном из первых скандалов, которые потом регулярно сотрясали Большой театр, в конце 80-х трубили все газеты. Многие заслуженные артисты балета, в том числе и Максимова с Васильевым, тогда написали письмо в правительство, не желая соглашаться с методами управления тогдашнего худрука театра Юрия Григоровича.
В результате, всех "склочников" Григорович просто-напросто уволил под предлогом того, что "пенсионеры" должны уступить место молодым талантам.
На "золотую пару" балета тут же обрушились предложения лучших театров мира: Римская опера, Ла Скала, Гранд-Опера... А что, если не работа могла спасти артистов от такого болезненного удара. Уволенным "пенсионерам" рукоплескал весь мир. И в какой-то момент даже стали поговаривать, что Максимова и Васильев останутся "там", как невозвращенцы Михаил Барышников, Рудольф Нуреев, Александр Годунов.
Но они всегда возвращались в Россию, где был их настоящий дом, друзья и любимая Снигиревка.
И до самых последних дней, каждое движение, каждый взгляд был их вечной "лебединой песней" любви.