Сегодня эта, когда-то кошмарная, болезнь ремиссионно излечима – она вызывается микобактерией, как и туберкулёз, и лечится теми же препаратами. Да, их приходится принимать всю жизнь, но человек уже не становится изгоем, обречённым заживо гнить среди таких же несчастных. Но успехи медицины в лечении лепры – не такое уж давнее достижение научного прогресса, и это слово до сих пор вызывает суеверный ужас и служит метафорой страшного проклятия.
Чего греха таить – я люблю всякие ужастики, и открыла книгу Георгия Шилина «Прокажённые», рассчитывая насладиться живописанием кошмарных медицинских состояний. Но насколько светлым, человеколюбивым и обнадёживающим оказался этот роман, не говоря уже о том, что он блестяще написан. Я бы назвала его антихоррором - как будто из самых тёмных закоулков бессознательного разогнали всех монстров и посадили там цветы.
Обратился к этой теме писатель, по образованию журналист, потому, что его фронтовой товарищ угодил в лепрозорий. Шилин смело отправился в это учреждение, которым тогда ведал доктор Грюберт, и внимательно изучал быт его обитателей. Первоначально это вылилось в серию очерков о быте прокажённых – как журналист, Шилин был талантливым очеркистом – но позже задумка выросла в целый роман. Для него писатель уже тщательно изучал специальную лепрологическую литературу, а также исторические источники об этой болезни, и эти сведения были изящно поданы в книге, так что она получилась не только увлекательной, но и весьма познавательной. Этакий научпоп начала XX века.
В первой и второй книгах показан контраст между плачевным состоянием лепрозория в начале 20-х годов и последующей его эволюцией. Что уж говорить о лечении проказы в царской России. Халтурном – мягко сказано. В лепрозории отправляли самых никудышных эскулапов, которые едва ли были заинтересованы в облегчении состояния больных. Вот, какие записи царских врачей раскопал главный герой романа – доктор Туркеев, когда к нему приехала чудом выросшая в лепрозории здоровая девушка, чтобы узнать о своей матери:
«Ни профессии, ни социального положения, и о семье ничего... Ну-с, посмотрим дальше... Писал-то, кажется, сильно грамотный человек. "Применялось ликарство, рикомендованное г. Свирчковым"... Кто такой этот Сверчков и что за ликарство? – неведомо! М-да. "Язвы на ногах, пальцы на правой руке отрезаны, – продолжал он читать, – язвы на пличах и грудях. Лицо чистое. Применяюца банки – отрецатильный ризультат"... Еще бы, – усмехнулся Сергей Павлович, при обнаженных-то язвах банки! – "Употрибляеца о1. chan og-rae". Ишь ты, даже по латыни кумекал и все-таки две ошибки в одном слове. И таких... таких присылали сюда! Наверное, отчаянной жизни был человек, – опять засмеялся он и машинально принялся бродить глазами по другим фамилиям. – Вот кто лечил вашу маму»
Главный герой произведения - немолодой, семейный и довольно старомодный человек, но самоотверженный и придерживающийся самых передовых взглядов. Он не может не вызвать симпатию. К сожалению, специфика его работы отталкивает от него друзей, и, в конце концов, жену и дочь. Но какую благодарность испытывают к нему коллеги и пациенты.
Конечно, не обходится и без «лепра-диссидентов», принципиально не желающих лечиться и регулярно устраивающих побеги. Да и в прогрессивном советском обществе страх перед древней загадочной болезнью никуда не делся. В главе «Прошедшие мимо» описываются такие визитёры – загорелые, цветущие здоровьем молодые люди, путешественники по Советскому Союзу, которые по ошибке забрели в лепрозорий, приняв его за совхоз. Когда доктор сообщил им правду, они перепугались и, несмотря на усталость, решили идти до ближайшего города, хоть расстояние было немалым.
«Провожая "путешественников" за ворота, доктор Туркеев размышлял: "Да, вот так думают о нас все..." Ему почему-то горько стало и за больных, и за себя, и за этот нелепый человеческий страх, и за это отношение к прокаженным. "А глаза-то какие у них стали... Глаза-то... И усталость словно ветром унесло... Эх, люди, люди..." – думал доктор Туркеев, возвращаясь к себе».
Так же легко, как научные сведения, в романе затрагиваются сложные вопросы человеческого достоинства, социальной стигмы и страха, который приводит к исключению невинных людей из общества и их дегуманизации – проблемы, актуальные до сих пор. Доктор Туркеев боролся за то, чтобы люди, больные проказой, могли лечиться амбулаторно, а не изолироваться как преступники. Шилин по сути писал о толерантности, хоть и не было ещё тогда такого слова.
Роман «Прокажённые» писался на заре становления СССР, еще до массовых репрессий и требований творить исключительно в жанре социалистического реализма. И симпатия Шилина к советскому строю была абсолютно искренняя и обоснованная, вызванная не очевидными, но очень важными достоинствами нового государства. Хотя, все громкие политические события - мировая и гражданская войны, революция - тоже подаются, пусть и как далекий, почти не реальный фон, оттеснённый практически за горизонт более насущными для героев проблемами.
Но, несмотря на патриотизм к Советскому Союзу, 20 октября 1936 года писатель был репрессирован якобы за то, что ставил своей задачей свержение советской власти и восстановление в СССР капиталистического строя. А, находясь уже в лагере, был обвинён в организации контрреволюционной деятельности и расстрелян. Посмертно реабилитирован Георгий Шилин был только в 1956 году.