Нет счёта попыткам людей, облечённых разной степенью власти и общественного влияния, оказать влияние на язык. Почему-то некоторым кажется, что это так просто… Заявил: «Отныне мы должны говорить только так, потому что это правильно!» – и язык моментально подстроится. Но быстрые и простые решения – это не то, что работает в данном случае. Язык – он как живой организм, а стремления быстренько его подправить напоминают гениальный план родить ребенка за месяц, вынашивая его девятью женщинами одновременно – каждой по месяцу. Настолько же утопичны и призывы всем начать срочно говорить по-новому, не учитывающие логику выращивания живого организма.
И да, сейчас я говорю о феминитивах. Тема эта ужасно токсичная, поэтому сразу стоит отметить, что я всеми руками и ногами за то, чтобы у мужчин и женщин были равные права и равная степень признания их субъектности. Но как филолог я, пардон, не могу не фейспалмиться. Намерение, приведшее к пропаганде феминитивов, казалось бы благое – сделать женщин видимыми, убрать из общества исторически сложившийся перекос восприятия, согласно которому что-то содержательное может исходить только от мужской части населения. Но та же логика развития событий, которая делает женщин видимыми, на самом деле парадоксальным образом и убирает феминитивы из языка.
Дело в том, что феминитивы – это очень старая история, и это история про неравенство. Про те далёкие времена, в которых на любой ступени общества женщины и мужчины оценивались по-разному. Дюжий раб средних лет стоил иначе, чем коренастая крепкая рабыня. Наследный принц был будущим королём, а принцесса – в лучшем случае залогом удачного династического брака. Студент – будущим специалистом, а студентка – барышней, которая пойдёт детишек учить в сельскую школу, ну не кафедру же ей давать, посудите. А лучше бы вообще дурью не маялась, а сразу замуж шла, все равно этим кончится.
Но время шло и общество менялось. И теперь, когда мы имеем дело с адвокатом, программистом, журналистом или врачом, нам вообще-то не важно, какого он пола. А язык следует за жизнью – и вуаля, в нём постепенно отмирают феминитивы, а для новых профессий не появляются. Потому что зачем обозначать признак, который не несёт существенного для коммуникации значения? Это всё равно как говоря о, например, поваре, в обязательном порядке упоминать какого цвета у него волосы. Закон экономии – один из самых мощных в эволюции языка, и именно он работает против них. Люди, конечно, очень упорные существа, но медленные и мощные механизмы естественного изменения языка, думаю, всё же окажутся сильнее.
Автор (не путать с авторкой!) - Виолетта Хайдарова