"А между нами снег" 116/ 115 / 1
Мариам забавляло обращение к ней.
— Лила, Лилоу, Лылиа, — постоянно верещали арабы.
Её окружили такой заботой, что она даже стала себя ругать за то, что изначально не хотела в эту авантюру ввязываться. Когда она попала к Мустафе, всё было по-другому: слёзы, тоска по родителям. Всё было как в тумане и плохо запомнилось. А сейчас она была в центре внимания. И это ей очень нравилось.
Али, низкого роста торговец, сам лично охранял её. Он как старичок –лесовичок бегал вокруг Мариам и сдувал с неё пылинки.
Она не знала, почему Мустафа выбрал именно её. Но для себя решила, что при любой возможности всё что знает, поведает о Мустафе, будь перед ней его враг, или друг. Мариам хотелось сделать этому арабу больно, так больно, как было когда-то маленькой беспомощной Маше.
Путь был долгим и изматывающим. Попутно заходили в торговые города, чтобы на базарах и ярмарках продать ковры.
Перед отъездом Мариам стала случайной свидетельницей разговора Мустафы с самим собой. Он молился и просил Аллаха дать знак, в какой город лучше везти Лилю и Элен.
Когда называл Бейрут, послышался глухой стук в окно, видимо, это была птица. Мустафа посчитал это знаком.
Мариам сначала не придала этому значение, но в пути вспомнила и решила повторять про себя каждый день, чтобы не забыть, и в случае необходимости воспользоваться этой информацией.
***
Поль выжил. Когда он открыл глаза и увидел солнце, то не поверил, что это происходит с ним. Мучительное пребывание в землянке наложило на него свой отпечаток. Появились морщины вокруг глаз, лицо было очень бледным. Сосуды просвечивались через кожу.
Поль приподнял голову. Рядом с ним сидел арапчонок лет шести. Он, увидев, что Поль смотрит на него, заверещал по-арабски:
— Умми, умми…
На его крик прибежала женщина европейской внешности, полноватая, но очень смуглая.
Поль подумал, что это неудивительно, при таком солнце так загореть.
— Слава Аллаху, — заговорила женщина, — я Нави, как зовут тебя?
Она положила ладонь на лоб Полю.
Долго её так держала, закрыв глаза.
— Я же говорила, — шептала она, — солнце его воскресит.
— Он не понимает тебя, умми, — пробормотал мальчик, — нужно дождаться отца. Он спросит на другом языке.
Но Поль всё отлично понимал. За шесть лет, что он прожил в этой стране, выучил язык. Плохо понимал только отдельных арабов, в основном тех, которые жили в пустыне и говорили на своём диалекте. Поскольку почти всегда рядом был Мустафа, проблем в общении не возникало.
Но сейчас было всё понятно. Поль, однако, не стал себя выдавать. Промолчал.
Женщина так и держала свою ладонь на его лбу. Потом провела по щекам, по губам.
— Не сухие, слава Аллаху. Сиди тут, Мансур, жди отца.
Поль закрыл глаза. «Где же Лиля? — подумал он. — Где вообще я?»
Вечером двое коренастых арабов на носилках занесли его в дом. Это был даже не дом, а какое-то соломенное строение, с большими дырками в стенах.
Почувствовав холод, Поль стал сильно дрожать. Рядом с ним тотчас оказалась Нави, и как-то небрежно набросила на него несколько верблюжьих шкур. Ноги при этом остались раскрытыми. Большие пальцы ног свело судорогой так сильно, будто кто-то зажал их в тиски, боль нарастала. Поль застонал.
— Терпи, терпи, — шептала Нави, копошась рядом с его ногами.
Потом она взяла его пальцы в свои руки и начала на них дуть, а потом поливала водой. Полю казалось, что она льёт кипяток и орал так сильно, будто с него живьём снимают кожу.
Но потом всё как-то резко прошло. Он вертел головой. Лоб покрылся испариной.
— Всё хорошо, всё хорошо, ты будешь ходить. Ты будешь учиться ходить заново. Слава Аллаху, — прошептала Нави, пристально смотря на Поля. А потом вышла.
Утром мальчик Мансур принёс Полю миску с едой. Поль хотел было поесть сам, но не смог удержать ложку. Мансур очень аккуратно покормил его.
Еда на вкус была не очень приятной. Но Поль послушно глотал.
После того, как мальчик ушёл, в доме появился высокий бородатый араб.
Он кивнул Полю и присел рядом с ним.
Продолжение тут
Все мои рассказы тут