Предупреждение. Часть нижеизложенного рассчитана на читателей, хорошо знакомых с «Капиталом».
17) «Обнаружились и другие неувязки, перечень которых можно было бы продолжить... Маркс не мог не видеть нестыковок своих теоретических построений с реальной жизнью».
Не надо продолжать, достаточно и приведённых. Все эти "неувязки" и "нестыковки", по идее, должны доказывать, что изначальные установки Марксовой теории не верны, ошибочны. Но — только в том случае, если неувязки и нестыковки, как противоречия Марксовым установкам, действительно существуют. Как мы увидели, все "неувязки" дутые, ложные. Чтобы опровергнуть трудовую теорию стоимости (она, повторю, является главной мишенью антимарксистов), нужно разобрать её начальные постулаты, показать их непосредственную ошибочность (противоречие каким-то более общим положениям, принятым за истину) или нужно показать, что из них следуют такие следствия, которые не подтверждаются практикой (наблюдениями). Все приведённые наблюдения "реальной жизни", якобы не совпадающие с теорией Маркса, на самом деле никак ей не противоречат. Случайные отклонения, вызванные влиянием посторонних факторов, не могут опровергнуть законов, как, — повторим удачное сравнение, — сопротивление воздуха не опровергает закон падения тел, не отменяют того, что падение происходит под действием силы тяжести. Про таких опровергателей Энгельс писал в письме Конраду Шмидту (12 марта 1895 г.): «... теряют из виду предмет в целом и слишком часто занимаются бесконечным и довольно безрезультатным умничаньем по поводу частностей». С методологической точки зрения их ошибка в том, что они слишком быстро переходят к конкретному, не разобравшись с абстрактным, то есть, не поняв простого, спешат описать сложное.
Кроме того, если вы опровергаете чужие постулаты, вы должны предложить вместо них свои, свою теорию, объясняющую формирование цен и образование прибыли, но авторы не делают этого в разбираемых статьях. Да им и нечего предложить на самом деле. Достаточно открыть их учебник «Economics», чтобы увидеть позорную убогость и нищету альтернативной буржуазной теории, тщетно пытающуюся объяснить образование доходов (впрочем, нет, даже не пытающуюся: они просто говорят, что источником доходов являются "факторы производства": земля, капитал, труд, предпринимательские способности...).
Научный подход к изучению явлений состоит в выяснении глубинной сути явлений. Теория факторов производства этому подходу не соответствует, она описывает внешнюю сторону явлений, видимость, а не суть, не механизм. К. Маркс («Капитал»): «... Задача науки заключается в том, чтобы видимое, лишь выступающее в явлении движение свести к действительному внутреннему движению...». Маркс называл буржуазную политическую экономию в этом смысле вульгарной.
Если не выяснять глубинный механизм образования прибыли капиталиста, довольствуясь представлением о том, что она она просто «получается» из капитала (земли, станков, информации, предпринимательских способностей, рисков...) или просто представляет собой надбавку к издержкам производства, то это значит, что прибыль возникает неким магическим, сверхъестественным способом.
Когда Гарри Поттер попал в мир магов, то принял мир магии без особого удивления. А будь он умным мальчиком, имеющим научно-рациональное мышление, то обязательно захотел бы выяснить, как магия работает, каковы её глубинные механизмы, почему нужно произносить слова в заклинании именно такие и именно в таком порядке, и почему пассы руками нужно делать так, а не этак. (Есть альтернативная книга, фанфик, Элиезера Юдковского — с другим мальчиком с таким же именем: «Гарри Поттер и методы рационального мышления». Насколько плоха оригинальная книга (не люблю фэнтези), настолько хороша эта. При всём признании мною таланта Роулинг, выстроившей удивительный мир, который полюбили миллионы детей и взрослых.)
Химики долгое время видели, что простые вещества вступают в химические реакции с образованием сложных в строго определённых массовых соотношениях. Закон кратных отношений Дальтона: Если два элемента образуют друг с другом несколько химических соединений, то массы одного из элементов, приходящиеся на одну и ту же массу другого, относятся между собой как небольшие целые числа. Как теория атомного строения вещества дала объяснение количественным отношениям масс веществ в химических реакциях, так трудовая теория стоимости дала объяснение количественным соотношениям определённых наблюдаемых величин в процессе производства. На поверхности явлений мы видим, что есть издержки производства (сколько капиталист затратил денег на покупку средств производства c, наём рабочих v) и есть прибыль (s), получающаяся от продажи изготовленных товаров по цене производства (которая есть сумма издержек и прибыли). Как видим, здесь имеется просто констатация факта без всякого объяснения, откуда берётся прибыль, как определяются издержки: прибыль просто есть и издержки просто есть. Имеем описание внешней картины, но не объяснение, не вскрытие механизма образования (подсчёта) издержек и прибыли. Вторая методологическая ошибка, таким образом, состоит в том, что от явлений не переходят к сущности, довольствуются описанием без объяснения. Цены — это явление, а стоимость — это сущность. Отвергая стоимость, вы отказываетесь объяснять явления.
Ради справедливости, нужно сказать, что В 1970-х годах буржуазные экономисты (Ян Стидмен и др.) создали теорию, в которой объяснялось формирование цен производства и прибыли «непосредственно из технологических матриц отраслевых расходов средств производства и реальной заработной платы, как предпосылок» (Валерий Калюжный. «Полное решение проблемы трансформации стоимости товаров в цену производства»). Они отвергают понятие стоимости, но при этом не видят, что считают затраты труда (например, используют коэффициенты удельной трудоёмкости продукции), то есть то, чем и определяется стоимость. Мы видим, что от понятия труда, а значит и стоимости, не убежишь, если хочешь разобраться, откуда что берётся.
Маркс объяснил, как формируются цены производства и как образуется прибыль, на основе понятий труд, стоимость, прибавочная стоимость. Каждый товар имеет стоимость, которая измеряется количеством общественно необходимого труда, затраченного на его производство. Прибавочная стоимость — это часть стоимости, создаваемой наёмными работниками, безвозмездно присваиваемая капиталистом.
Приведём известную таблицу из 3-го тома «Капитала».
В ней пять отдельных сфер производства с разным строением капитала. Пять капиталистов получают разную прибавочную стоимость, которая определяется количеством затраченного живого труда: чем больше v, тем больше прибавочная стоимость. Величина прибавочной стоимости ещё зависит от степени эксплуатации, то есть нормы прибавочной стоимости (она показывает, какую долю созданной работником стоимости капиталист забирает себе в сравнении с выплаченной заработной платой v; для простоты она принята в таблице для всех капиталов равной 100%, то есть половину созданной работником стоимости капиталист присваивает безвозмездно). Норма прибыли, как отношение прибыли (прибавочной стоимости) ко всему инвестированному капиталу (c+v) получается различной.
Но в реальности норма прибыли в разных отраслях производства примерно одинакова (в последней колонке таблицы должны стоять одинаковые числа).
Ф. Энгельс в предисловии ко 2-му тому «Капитала»: «Но в действительности имеет место противоположное этому. Фактически равные капиталы в равное время производят в среднем равную прибыль независимо от того, много или мало живого труда они применяют».
Это происходит потому, что капиталистов интересует только эффективность вложения капитала, то есть сколько прибыли приносит каждая единица инвестированного капитала; они считают, что прибыль им приносит каждый вложенный рубль или доллар вне зависимости от того, куплен на этот доллар станок или нанят рабочий. Капиталисты перемещают свои капиталы из отраслей с меньшей эффективностью в отрасли с большей эффективностью. В результате конкуренции капиталов происходит выравнивание норм прибыли, формируется общая (средняя) норма прибыли.
Прибавочные стоимости, создаваемые в разных сферах производства, разные. Чтобы каждый капиталист получал прибыль пропорциональную величине инвестированного им капитала в соответствии с некоторой общей нормой прибыли, прибавочные стоимости должны определённым образом перераспределяться между отдельными капиталистами (капиталисты как бы делятся друг с другом прибавочными стоимостями). Но суммарная прибыль всех капиталистов равна сумме всех прибавочных стоимостей.
Капиталисты имеют дело с прибылью, а не с прибавочной стоимостью. Поэтому и стоимость товара как суммы издержек производства (затраченных средств производства и платы рабочим) и прибавочной стоимости ими не вычисляется. А имеют они дело с ценой производства, равной сумме издержек и прибыли. Получается, что товары продаются не по стоимости, а по цене производства, то есть одни капиталисты продают товары ниже стоимости, другие — выше, но в целом сумма всех цен производства равна сумме всех стоимостей.
К. Маркс: («Капитал», т. 3, Глава 10): «… сумма прибыли всех различных сфер производства должна быть равна сумме прибавочной стоимости, и сумма цен производства всего общественного продукта должна быть равна сумме его стоимости».
18) И. Осадчая: «Логически вроде бы всё получалось складно. Однако, когда дело доходило до количественной стороны дела, когда надо было доказать равенство суммы стоимости сумме цены производства, равенства не получалось. Математика явно опровергала теорию... Так закончилась одна из последних интеллектуальных битв вокруг трудовой теории стоимости».
Её заявление о том, что в интеллектуальной битве по вопросу правоты Маркса поставлена точка, подкреплённое словами ещё одного доктора наук, Ростислава Капелюшникова («вопрос о Марксовой теории эксплуатации можно при этом считать уже закрытым»), слишком поспешно. Она выдаёт желаемое за действительное.
Она пишет о так называемой «проблеме трансформации», состоящей в том, чтобы объяснить, как превращаются стоимость и прибавочная стоимость в цену производства и прибыль (последние Маркс называет «превращёнными формами стоимости и прибавочной стоимости»). Ф. Энгельс в предисловии ко 2-му тому «Капитала» сформулировал задачу: описать, «каким образом может и должна образоваться одинаковая средняя норма прибыли не только без нарушения закона стоимости, но как раз на его основе». Всё это Маркс объяснил в 3-ем томе своего капитального труда (см. выше), но буржуазных экономистов его объяснение не удовлетворило, они увидели в нём натяжку и вывели "противоречие" закону стоимости (Шишков тоже об этом пишет, только не произносит, как и Осадчая, словосочетание «проблема трансформации»).
Осадчая не рассказывает, как именно опровергнута теория стоимости — как доказано неравенство суммы цен производства сумме стоимостей, а суммы прибыли сумме прибавочных стоимостей (это потребовало бы отдельной большой статьи), но тогда и нам позволено не принимать на веру её утверждение и не стоило бы обсуждать её громкое заявление. Тем не менее мы, по возможности кратко, остановимся на этом вопросе. При этом, как это ни покажется странным, для опровержения того, что математика якобы доказала неправоту Маркса, нам совсем не надо будет обращаться к математике.
Как сказано выше, Маркс, рассматривая независимые сферы производства I-V, объяснил образование средней нормы прибыли тем, что капиталисты делятся друг с другом прибавочной стоимостью, распределяют всю её сумму её между собой так, чтобы норма прибыли была у всех одинаковой. Как конкретно-математически перераспределяются прибавочные стоимости и по каким конкретным формулам стоимости переходят в цены производства, как формируется общая норма прибыли, Маркс не написал. Почему? Ответ будет, но позже.
Более того, если от независимых сфер производства перейти к связанным друг с другом отраслям производства, в которых конечный продукт производства одной отрасли является средствами производства (сырьё, орудия труда...) другой, то ситуация сильно усложняется. Один капиталист производит средства производства, которые продаёт другому капиталисту не по стоимости, а по ценам производства, то есть издержки производства второго капиталиста уже не равны стоимости. Построить общую математическую модель становится многократно сложнее. Маркс пишет, что «всегда возможна ошибка, если приравнять в какой-либо отдельной сфере производства издержки производства товаров к стоимости потребленных при их изготовлении средств производства». Далее он пишет: «Для нашего настоящего исследования нет необходимости подробнее входить в рассмотрение этого пункта».
Антимарксисты не понимают, почему для доказательства верности трудовой теории стоимости Маркс не стал рассматривать «этот пункт». — Не только из сложности и совсем не потому, что почувствовал свою неправоту и решил избежать неприятного для своей теории вывода. Ответ на этот вопрос будет дан ниже.
Приведу схему простого воспроизводства Туган-Барановского в стоимости.
Как видим, в стоимостях всё сходится, соблюдается баланс: 375w1= 375C, 300w2=300V, 200w3=200M, необходимый для равенства спроса и предложения на средства производства и на предметы потребления.
Когда критики Маркса переходили к ценам производства, получалось рассогласование баланса, из чего они сделали вывод, что закон стоимости не работает и трудовая теория стоимости не верна.
Методологически верно будет сделать такое предположение: если им не удалось построить модель, в которой полностью бы выполнялись все условия (при единой норме прибыли и при соблюдении условий простого воспроизводства сумма прибавочных стоимостей равна сумме прибыли, а сумма стоимостей равна сумме цен производства), то это, может быть, означает, что это им не удалось её построить, а не то, что она в принципе невозможна?
Может быть, они неправильно что-то поняли, построили неверную модель?
Вполне может быть. Например, очевидно, что нельзя тупо, то есть где надо и где не надо, преобразовывать стоимость в цену производства, умножая стоимость не только конечного продукта, но и стоимости всех промежуточных продуктов на некие неизвестные коэффициенты преобразования. Иначе получится, что для вычисления цены производства конечного продукта, нужно знать издержки его производства, в которые должна быть включена цена производства ранее купленных средств производства, для вычисления которой надо знать издержки производства, в которые включена цена производства... Если мы не придём, двигаясь к началу цепочки, к стоимости, то получим замкнутый круг. Нельзя всю стоимость превращать тупо-формально в цену производства.
Представьте, что вы выращиваете картошку и продаёте её на рынке. Вы тоже потребляете эту картошку, но покупаете ли вы её у себя? Нет. Вам она достаётся не по цене производства. Так и производителю средств производства эти самые средства производства достаются не по цене производства (издержки плюс прибыль), он не покупает средства производства у себя. Если горшечник берёт глину на собственном участке, а не покупает у другого лица, то нельзя высчитывать её цену. Производителю яхт его собственная яхта достаётся не по цене производства, а дешевле, он не покупает её у себя.
В строке c1+v1+m1, как минимум, стоимость постоянного капитала c1, по всей видимости, не должна подвергаться трансформации в цену производства.
Всё вышеперечисленное (и не только) необходимо учитывать, строя математическую модель преобразования стоимости в цену производства. А наши горе-опровергатели этого не учли, составив ошибочную модель, и сделали "вывод", что Маркс ошибался и его теория "окончательно опровергнута". Неучёт таких мелкий частностей недопустим, когда нужно проверить баланс. Этими частностями нельзя пренебрегать, тем более что высчитанное ими расхождение составляет всего несколько процентов и здесь каждая мелочь даёт свой вклад.
Если не удаётся решить математическое уравнение, то это не означает, что оно не имеет решения. Чтобы утверждать, что уравнение не имеет решения, это надо доказать (вспомним, что решить уравнение — это значит найти все его корни или доказать, что корней нет). Точно так же с утверждением о невозможности трансформировать стоимости в цены так, чтобы сумма стоимостей равнялась сумме цен производства, а норма прибыли во всех подразделениях была равной. Это утверждение надо математически доказать, а не ссылаться на неудачный опыт построения системы уравнений, удовлетворяющей нужным условиям. Такого доказательства нет, поэтому и их утверждение, как минимум, поспешно.
Выше упоминалась работа Валерия Калюжного «Полное решение проблемы трансформации стоимости товаров в цену производства», в которой, как утверждает её автор, он исправил ошибки антимарксистов и дал полное решение проблемы трансформации стоимости товаров в цену производства в полном соответствии с концепцией К. Маркса. Я не разбирал данную работу и не могу утверждать, что всё в ней правильно. Но это и не важно!
Построение математической модели трансформации стоимости в цену производства, конечно, может представлять научный интерес для учёных-экономистов, но не играет никакой роли в доказательстве или опровержении трудовой теории стоимости.
Представим себе самый неприятный для Маркса случай: невозможно математически построить трёхотраслевую схему, в которой прибавочные стоимости распределяются между отраслями так, что устанавливается общая равная норма прибыли и соблюдаются условия простого воспроизводства, то есть невозможно при данных условиях обменивать товары строго по стоимости. Это будет означать всего лишь то, что при капитализме происходит искажение (модификация) закона стоимости, вызванное явлением конкуренции капиталов. Наличие дисбаланса при капитализме будет говорить только о наличии дисбаланса и не более того. Как сопротивление воздуха искажает характер падения по сравнению с идеальным случаем свободного падения тела в вакууме, так явление конкуренции, устанавливающее общую норму прибыли, вносит искажение в закон стоимости (скорее, даже не в сам закон, а в его проявление — ещё больше маскируя и пряча от поверхностного взгляда, что товарный обмен всё так же имеет тенденцию осуществляться на основе равенства стоимостей, то есть равенства затрат общественно необходимого труда). Товары обмениваются по стоимости в простом товарном производстве, но как только появляется наёмный труд и явление монополии (преимущественного права), это сразу сказывается на видимом проявлении этого закона: вместо стоимостей появляются на поверхности цены производства, а вместо прибавочной стоимости — прибыль. Сюда же накладывается формирование общей нормы прибыли. Накладывается, а не опровергает! Сюда же накладывается явление монополий, когда в результате обладания преимущественным правом может устанавливаться цена далеко не равная стоимости. К примеру, в течение недели газ на рынке подорожал в 10 раз. Означает ли это, что его стоимость, то есть затраты труда на производство (добыча, транспортировка) повысились в десять раз? Нет. Но опровергает ли это трудовую теорию стоимости? Тоже нет. Если один монополист завышает цены, то, покупая товары по завышенным ценам другого монополиста, его выигрыш теряется — возвращаемся к тому, что в масштабе больших промежутков времени имеем тенденцию обмена товарами по их реальной стоимости, то есть по затратам труда на их производство.
Ещё один пример якобы нарушения закона стоимости, который приводит сам Маркс в «Капитале»: «По Эшвеге, в 1823 г. цена всего продукта восьмидесятилетней разработки бразильских алмазных копей не достигала средней цены полуторагодового продукта бразильских сахарных или кофейных плантаций, хотя в первом было представлено гораздо больше труда, а следовательно, и стоимости».
Рассматривать явление надо, начиная с простейших его случаев. Маркс начинает с того, что рассматривает товаропроизводителей, создающих свои товары непосредственно собственным трудом и обменивающихся ими (простое товарное производство). Причём — в условиях свободной конкуренции, то есть отсутствии монополизма в самом широком смысле: отсутствуют всякие привилегии одних производителей перед другими в доступе к ресурсам и покупателям и нет никаких искусственных препятствий, чинимых потребителям. Например, горшечник не обладает эксклюзивным правом на месторождение глины, доступ к глине имеют все. То же с землёй, лесом, лугом... Каждый из товаропроизводителей и одновременно товаровладельцев, конечно, хотел бы при обмене своего товара на чужой отдать меньше, а получить больше. Но так как ситуация симметричная, то в целом соблюдается справедливость и устанавливается обмен равного на равное (справедливость — это равенство отдаваемого и получаемого). Равенство устанавливается на основе равенства затрат труда — больше ему не на чем основываться. Стоимость товаров, таким образом, определяется затратами труда. Каждый товаропроизводитель, покупая товар другого товаропроизводителя, оценивает: какого труда ему будет стоить произвести свой товар той же стоимости. Индивидуальные, субъективные хотелки могут сильно отличаться у разных людей и меняться с течением времени, но при установившемся равновесии спроса и предложения установившаяся рыночная цена должна соответствовать стоимости.
Товарообмен в конечном итоге приводит к установлению справедливости — эквивалентности обмена. Таким образом, можно считать, что в основе товарообмена лежит принцип справедливости, причём этот принцип не произвольная выдумка, а совершенно естественен.
Так как в человеческих отношениях принцип справедливости носит нормативный характер, то можно считать, что закон стоимости носит нормативный характер: товары должны обмениваться по стоимости. Если есть закон, что нельзя совершать убийство, то опровергается ли он наблюдением, что люди всё-таки друг друга убивают?...
Можно считать, что закон стоимости имеет нормативную основу в виде постулата о справедливости, как обмена равного на равное: если следовать принципу справедливости, то приходим к трудовой теории стоимости, а эксплуатация из неё следует логически. Наши же горе-разоблачители перевернули всё с ног на голову: считают справедливым то, что есть, и отсюда, конечно, делают вывод, что нет эксплуатации: какой бы по величине доход и каким бы образом человек ни получал, он будет справедливым, так как не противоречит существующим юридическим (установленным людьми) законам капитализма. Для них понятия закона и справедливости тождественны.
Возникновение при капитализме огромного количества разнообразнейших способов получать доход, не прилагая труда (не производя никакого товара, а только сидя на денежных и товарных потоках и имея возможность направлять часть их себе в карман), кроме классического непосредственного присвоения прибавочной стоимости, произведённой наёмным работником, создаёт трудности в подсчёте трудовых затрат и соответствующей стоимости товаров и рождает иллюзию, что стоимость вообще не определяется затратами труда, а определяется чем-то другим или, во всяком случае, не одним трудом. В настоящее время — развитого капитализма — как бы не большее распространение, кроме прямой эксплуатации наёмного работника хозяином средств производства, имеет эксплуатация труда покупателей (потребителей), вынужденных покупать товары по завышенным, не соответствующим действительным затратам труда на их производство, ценам, тем самым отдавая за купленный товар (или даже вообще не за товар — разрешительную подпись на бумажке, скачанную книгу, музыку, компьютерную программу или фильм) свой труд в не эквивалентном размере. Это только у капиталистов, когда они обманывают друг друга в условиях свободной конкуренции, в сумме все обманы взаимно компенсируются и не влияют на стоимость товаров (любое несправедливое завышение цены товаров, а значит и получение сверхприбыли, носит временный характер). У мелких буржуа взаимные обманы также компенсируются. Только пролетарии при покупке ими у буржуев товаров и услуг по завышенным ценам, не соответствующим затратам труда, не могут легально обмануть буржуев. Они могут обманывать буржуев только нарушая закон (например, скачивая в Интернете продукт чьего-то интеллектуального труда, что буржуи назвали пиратством), подделывая справки, документы, за которые надо отваливать огромные деньги паразитам нотариусам, или совершая сделки на словах (например, в некоторых сёлах цена покупаемого дома бывает чуть ли не меньше, чем оформление соответствующей покупки по закону, и люди просто договариваются между собой без посредников и без оформления документов). С какой стороны ни подходи, пролетарий всегда оказывается обманутым, потому что он не является субъектом экономики, а её объектом — «придатком машины», рабочим скотом: ему не нужно позволять иметь лишнее, а ровно столько — чтобы мог пахать.
Итак, справедливость изначально стоит в постулатах у Маркса, пусть даже он сам не отмечает это явным образом (более того, Маркс совершает ошибку, утверждая, что капиталист покупает рабочую силу по её стоимости, ничуть не проявляя несправедливости по отношению к рабочему: якобы в среднем ВСЁ продаётся и покупается по стоимости и при этом создаётся прибавочная стоимость; тем самым он даёт своим противникам основу для критики, но об этом в следующей статье). Если это не понимать, то можно прийти к неправильным выводам о якобы неправильности теории Маркса.
Заключение. Маркс не святой, его учение, как правильно замечает автор разбираемой статьи, не священное писание, поэтому и священного ореола у Маркса нет и быть не может, но есть ореол научный, если говорить метафорически, — как у Дарвина, Ньютона, находящихся в пантеоне великих умов, внёсших большой вклад в сокровищницу знаний человечества. Ни одному доктору наук этот ореол погасить пока не удалось. Марксизм остаётся актуальным. Маркса изучают в университетах, существуют марксистские партии по всему миру.
«...согласно данным опроса, проведенного в 1999 году «Би-би-си», Маркс был назван величайшим мыслителем тысячелетия. По данным каталога Библиотеки конгресса США, Карлу Марксу посвящено больше научных трудов, чем любому другому человеку. По этому критерию он возглавляет список 100 самых изученных личностей в истории». (МАРКС И МАРКСИЗМ В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОСТИ Материалы международной научной конференции, посвящённой 200-летию со дня рождения К. Маркса (1818–1883) Минск, 26–27 апреля 2018 г. )
Альберт Тарасов