Индиг прислушивается к чужим мыслям, только сейчас видит в памяти Силенции то, что лежало на самом видном месте, но чего он в упор не замечал, - маленький городок на краю леса, туманы осени, варенье из сентября переворачивается на клетчатое платье, стыдно, стыдно, стыдно, мельница на окраине перемалывает время, его нужно нести домой в корзине, свежемолотое, сладко пахнущее воспоминаниями, пастух гонит с пастбища пузатые тыквы, лето улетает на юг. Индиг хочет знать, что дальше случилось с маленьким городком, так же он притаился среди туманов, или исчез, перемолотый жерновами истории, и Си (Силенция) спаслась неведомо как, или сама Си (Силенция) приложила к этому руку, кто её знает...
Си (Силенция) пробует на языке новые слова, солнце, небо, лес, фонарь, кафе, а космопорт так и будет космопорт... Кто-то одобрительно кивает Индигу, вот и правильно, вот и давно пора, а то что за дом без хозяйки, будет тебе невеста. Индиг вздрагивает, какая еще невеста, это же... это... ну и близко тут никакой невесты нет...
Си (Силенция) пробует очередное слово ложечкой на блюдечке, люди подбираются ближе, а можно спросить, а вот вы везде были, а вы в каких краях бывали, а там как? Си показывает через Индига, а вот плавучие дома Венецы, а вот почти невесомые башни Барселуны, а вот переполох перепуганного туриста на площади, он думал, что заблудился в незнакомом городе, а оказалось, что заблудился в своей собственной жизни... Индиг и сам не замечает, как мало-помалу Си (Силенция) придвигается к старенькому библиотекарю, который торопливо достает чистую, еще не написанную книгу, пусть книга слушает, пусть на ней сами собой появляются слова, фразы, воспоминания, гравюры причудливых городов, схемы порталов, хитрости, как оседлать магнитные поля и изгибы гравитации, как изогнуть пространство и обуздать время...
...Индиг спохватывается. Спохватывается только сейчас, когда уже стемнело, и все разошлись по домам, и все дома разошлись по домам, - только сейчас понимает, что сделала Си (Силенция), и надо догнать, остановить, сжечь, пока книги не разлетелись по всем городам, а то ведь осень, самая пора книгам лететь. Си (Силенция) улыбается, ну что ты, в самом деле, все хорошо будет. Индиг не верит, с чего оно хорошо будет, можно подумать, Си (Силенция) пощадит этот маленький городок...
.
- ...вы убили её... – следователь сердится, следователь недоволен, столько всего надо было узнать, и нате вам...
- Убил, - признается Индиг, - вы понимаете... она... ну... я первый раз такое... ну раньше проще было... с этими... которых шесть... а тут такое... она сама мне чуть мозги не это...
Следователь презрительно фыркает, правильно, надо было опытного брать, у которого на счету штук тридцать распотрошенных памятей, убитых сознаний, а не этого, который шестерых обесточил, и радуется. Ладно, что узнали, то узнали, и хорошо, что убил эту тварь, совсем убил, сильно много на её совести, люди, города, земли, судьбы...
- Вам... помочь? – следователь многозначительно смотрит на лабиринты терминалов.
- Да нет... найду... привык... уже...
Индиг идет по переходам, по порталам, по эскалаторам, прикладывает пальцы, выбирает путь до города Эриды, зависшего в невесомости между двумя планетами, где нет ни верха, ни низа, где по вечерам Шоу Тысячи Звезд, это надо видеть, обязательно, а заодно рассказать местным про Ассириус, величайшую империю, которая спит и видит, как поработить Эриду, - а дальше остается только ждать, когда разгорится новое побоище, с пепелища которого можно будет забрать...
.
...а вы так прямо и поверили, а напрасно поверили, не было ничего этого, не было, и быть не могло, и ничего подобного...
.
...здесь, думает Си (Силенция), здесь, показывает на портал, ведущий в город Эриду, зависший в невесомости между двумя планетами, где нет ни верха, ни низа. Люди в форме подозрительно смотрят на Си (Силенцию), это же Си (Силенция) та самая, - Индиг показывает людям в форме, все нормально, нормально, нет уже никакой Си, это уже не Си.
Индиг и Си (Силенция) карабкаются по лабиринтам лестниц, устраиваются где-то нигде, чтобы видеть Шоу Тысячи Звезд, Си (Силенция) через голову Индига смотрит мысли сидящих вокруг, у этого ничего интересного, у этого тоже, а вот этот да, работает с невесомостью, такое знает, что нам и не снилось, да ты из него знания-то не выковыривай, ты мягче, мягче, тронь осторожно, он сам все про себя покажет, ты людей не знаешь, их хлебом не корми, дай про себя рассказать, похвастаться...
Си (Силенция) забрасывает удочки, опять же через Индига, не желает ли кто книжек про то, как обуздать пространство и время, и правда, уже кто-то интересуется, оценивающе оглядывает клетку с книжками, дороговато будет, Си (Силенция) парирует, дорого да мило, дешево да гнило, потихоньку спорит с Индигом, который просит сильно цену не заламывать, да ты погоди, парирует Си (Силенция), надо сначала повыше цену назвать, а там снизить, и все хорошо будет, и разлетятся книжки по всему миру. Да не беспокойся ты, кто надо, прочитает, до кого надо, дойдут, и дальше, по цепочке, по векам, по тысячелетиям из книжек проклюнутся ростки, которые расцветут городами в пустынях.
.
...а вы так прямо и поверили, да?
А ничего подобного.
Не было.
И этого тоже не было, Индиг не ходил к терминалу, к закрытым дверям, за которыми затаился одинокий страх, не прислушивался к трепетному биению чужого сердца...
.
...Индиг поднимает голову, смотрит на полную луну, сидящую на ветке, чувствует непонятную тревогу, странное чувство, когда начинает понимать, что мир вокруг больше и дальше, чем городок на окраине леса, и даже больше и дальше, чем сам лес, он бесконечный, мир, и тянутся и тянутся порталы и порталы, терминалы и терминалы, рейсы и рейсы, звезды и звезды, земли и земли, города и города. И хочется расправить крылья и лететь куда-то вслед за летящими на юг летними днями, и дальше, дальше, чувствовать этот мир, бесконечно огромный, чтобы перемешивались в памяти площади, звезды и города.
Барселуна, говорит себе Индиг.
Барселуна.
Берет полную корзину сыра, срезанного с луны, идет на площадь городка, к порталу до столицы, а там дальше какие-то переходы на Барселуну, интересно, пустят торговца сыром вот так, просто, или придется потихоньку околдовывать чьё-то сознание...
.
...Си (Силенция) замирает, прислушивается к тишине, внезапной, пугающей, и замирают слова, готовые сорваться с губ Си (Силенции), что она делает, как можно сказать то, что прорастет погибелью черед века и века. Люди в кафе не понимают, люди в кафе хотят слышать то, что принесет им златые горы, здесь, сейчас, люди в кафе разочарованы, полная тарелка разбитых надежд, готовая опуститься на стол Си (Силенции) вспархивает, улетает куда-то в никуда, хлопая крыльями. Силенция ищет слова, перебирает лабиринты бесконечного завтра, наконец, находит единственную верную фразу, которая пустит ростки, прорастающие галактическими городами где-то там, там...