Артисты редко признаются, что какие-то зрители их «бесят». Все-таки актер любит своего зрителя, получает от него огромный заряд энергии и, в свою очередь, старается его порадовать.
Но есть три категории зрителей, раздражение на которых даже артистам трудно скрывать. Потому что эти зрители слишком любят...
1. ...телефоны.
Простите, что трачу ваше время, но я должна рассказать эту историю.
Один периферийный театр давал "Поминальную молитву" Григория Горина. Если помните, там есть сцена, где умирает Голда – жена главного героя. В это время где-то там, в той же деревне, рожает её дочь, но мать-повитуха слишком слаба, чтобы помочь. И она произносит долгий монолог, мысленно "принимая роды":
И ты, внученька, давай, выплывай!.. Ты ведь девочка, я чувствую… Давай, Голда! Тебя Голдой назовут! Голда – имя счастливое, золотое имечко… Ну?!. Давайте, девочки!.. Всплываем!.. Еще! Еще!.. Господь милосердный, да помоги же им! Возьми мою душу, передай!..
С первым криком далекого младенца Голда испускает свой последний вздох.
Это кульминация роли, именно к этой сцене актриса, играющая Голду, идёт весь спектакль. Я знаю, как неимоверно тяжело артисту порой «взять» правильное настроение для такого монолога, выйти на нужную эмоциональную высоту...
В общем, как только актриса приподнялась на постели и заговорила:
Ну, давай, девочка моя, соберись! Это не страшно! Я пять раз такую штуку проделывала, и ничего…
– в тот же миг у кого-то в зале телефон заиграл веселую полечку.
«Голда» мужественно продолжала:
Вспомни что-нибудь приятное. Дом наш вспомни. Речку. Помнишь, купались по ночам?.. Вода теплая. И луна дорожку постелила. Входи в нее, входи…
Телефон заиграл во второй раз. Зрительница начала шумно копаться в сумке. Пока она копалась, телефон замолчал на несколько секунд – и полечка вновь зазвучала с прежней пронзительностью. Последняя фраза умирающей Голды:
Ну вот!.. Спасибо… Все хорошо… Теперь отдыхать. Отдыхать…
– была произнесена под идиотически-радостные аккорды из сумки. Монолог был загублен. Зал разразился сочувственными аплодисментами, пытаясь поддержать актрису.
Этот вопиющий случай, увы, лишь один из многих, когда не вовремя запиликавший в зале телефон буквально убивал спектакль. И это при том, что после третьего звонка всегда дается предупреждение о выключении мобильников.
Существуют и так называемые «глушилки», но с ними связано немало этических и – особенно – технических сложностей. Например, они часто глушат радиомикрофоны.
Остается только надеяться на понимание зрителей, что и делают театры. И почему после первого же предупреждения (ну хотя бы первого зазвонившего телефона!) все зрители тут же не переводят мобильники в беззвучный режим – я, наверное, не пойму никогда.
2. ...духи.
Нет-нет, я сейчас не о той самой капельке парфюма на запястье и за ушами.
Я про три-четыре щедрых пшика крепких и сладких (а зачастую еще и очень стойких) духов, превращающих жизнь соседей по ряду в ад. А то и жизнь людей с соседних рядов.
Какой уж тут спектакль, когда ты буквально задыхаешься от волн насыщенного аромата. Иногда в совершенно прямом смысле – в театр ходят и астматики, и беременные, и просто люди с высокой чувствительностью к запахам.
Единственный плюс – этого хотя бы не чувствуют актеры. Но увы, кашляющих соседей такой модницы они прекрасно слышат.
NB. Одна женщина в комментариях спросила, почему бы театру не вешать объявления про вред излишка духов. Во-первых, я уже рассказала про телефоны – зрителей по нескольку раз просят их отключить, но просьба не выполняется. А во-вторых, – простите, что затрону скользкую тему, но... Недавно на театры были спущены санитарные предписания, и из-за них между капельдинерами и зрителями в столице буквально случались драки. Мы не говорим сейчас, хороши или плохи эти предписания, но театры были обязаны их соблюдать – иначе наказали бы дирекцию и сотрудников, вплоть до моратория на работу учреждения. И если уж нашлись зрители, готовые драться, чтобы не прикрывать рот и нос тонким лоскутком ткани, то боюсь представить, на что пошли бы некоторые, отстаивая свой лишний пшик любимых духов.
3. ...горячительное
Я не ханжа. Если даже в театральном буфете продаются напитки определенного рода – очевидно, что их будут пить. Некоторые приносят фляжку и с собой, чтоб снять стресс после рабочего дня и настроиться на отдых. Сразу скажу: я считаю такой подход к посещению театра потребительским, а такой вид снятия стресса – вредным. Но не могу осудить замученных буднями, усталых людей, которые решили подобным образом сбросить напряжение.
И всё же... Расул Гамзатов, автор знаменитых «Журавлей», недаром сказал когда-то:
Пить можно всем,
Необходимо только
Знать где и с кем,
За что, когда и сколько.
(Цитируется по изданию: Гамзатов, Р.Г. Стихи и поэмы // пер. Гребнев Н., Козловский Я., Озерова И. – Известия, 1974).
Если зритель пришел на веселый фарс, это одно. Если на «Гамлета» – простите, тут нужно скорее сосредоточиться, чем расслабиться. Ну и главное – дозировка. Поверьте, я видела немало излишне расслабленных зрителей. Хихикающих, а то и в голос гогочущих, где не нужно, вылезающих в проход, а кроме того – выкрикивающих из зала неуместные реплики прямо во время спектакля. Это одинаково скверно и для «Гамлета», и для фарса: ведь развлекается-то на спектакле только зритель, а артист напряженно работает, даже играя ловеласа-хлопотуна, шутя и пританцовывая. Сбить ему настрой и испортить сцену можно в два счета. А уж о состоянии людей, которые сидят рядом с таким зрителем, я и не говорю. Порой целый спектакль бывает сорван только из-за того, что какая-то развеселая компания слишком рьяно решила «отдохнуть» в антракте.
Но я уверена, что все эти пункты – не про моих читателей. Потому что каждый культурный человек знает – его свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. И уважает себя и других людей.
© Ольга Гурфова
--
<<Следующий пост | Предыдущий пост>>
Удобный путеводитель по моим постам - здесь .
Подписывайтесь на мой канал здесь или в телеграме и получайте больше историй о театре и кино!
Ну и как же без бан-политики: вся информация о ней – вот тут))