Неделя пролетела быстро. Дани приходила поздно. Горел очередной проект. Я же, чтобы не торчать одному дома, тоже задерживался в сервисе, благо работы у нас тоже было хоть отбавляй. Глаза у неё закрывались уже за ужином и она то и дело прикрывая рот рукой, зевала, но пыталась сопротивляться, поддерживала разговор. За одним из таких и заснула. Я отнёс её в кровать – даже глаз не приоткрыла. Про свой ремонт я и не начинал и так девушка моя спит на ходу.
Суббота принесла неожиданное потепление. Воздух был прозрачный, как стеклянный, жёлтые листья, практически освободившие деревья, лежали на газонах и тротуарах. Я наблюдал в окно за копошившимися уборщиками. Жаль, что они всё сгребают. Красиво, всё-таки, этакие жёлтые с красными вкраплениями реки, вдоль дорог. Почувствовал руки, обнимающие меня за плечи. Слегка повернул голову, Дани выглядывала из-за моей спины и щурила глаза, только проснулась. Я повернул её к себе лицом, такая смешная ещё со сна, волосы взъерошены, румянец и след на щеке от пальцев, тепло шло от неё, как от печки. Она была в забавной короткой маечке и шортиках.
«Как не стыдно в полуголом виде ходить»? – приподнял одну бровь.
Она вскинула голову, посмотрела своими тёмными глазами, правда сейчас в них отражалось солнце и они были потрясающего зелёно-золотистого, почти прозрачного цвета. В них просыпалось желание, огонь… Она притянула меня за шею и поцеловала, хоп, и у меня провал, оторваться невозможно. Отстранилась, взглянула на меня, опять этот солнечный зелёный хитрый взгляд, взяв за руку, она потянула меня за собой.
Через час – не кровать, а поле боя. Одеяло на полу, простынь сбита. А врач-то был прав. Регулярность – великая вещь. С каждым разом чувствовал себя увереннее и всё реже вспоминалась та дурацкая нервозность, выводившая меня из себя и заставлявшая пасовать. Впрочем, надо сказать, что в том огромная заслуга Дани, её желание и откровенность, за этим я следовал без оглядки.
- И куда ты подушку зашвырнул? – смеясь, спрашивала она.
«Сейчас найду», - пообещал я.
Дани, сидела на кровати, притянув коленки к груди, обняла их руками и размышляла:
- Ты знаешь, страсть – оно такое дело. Память-то получается, ей неподвластна. Вот поэтому и дети получаются неожиданно. Но это же и здорово, правда?
Ох, ты ё-моё! Только бы выражение лица у меня не изменилось. Об этом я не говорил ей. Вплоть до последнего года, меня это не волновало, точнее тогда даже было преимуществом. Если же теперь пересматривать приоритеты, это будет огромным недостатком, пропастью и даже невозможностью быть вместе. Я хотел семью, настоящую. Как у Марии, вспомнился мне тот день, когда я понял, что она ждёт ребёнка. Стремление моё возможно кому-то было бы непонятным, типа гуляй - не хочу! Никакой контрацепции – кайф! Мозги у меня наверное в другую сторону, а может потому что сам недополучил в детстве того тепла, которое обычные, нормальные родители дарят своим детям. Чёрт его знает, но данное желание было неуправляемо, неподвластно, наверное, даже мне самому. Я резко приподнялся, быстро поцеловал её в щёку и вскочив с кровати, метнулся в ванную.
Выкрутив кран, пустил душ. Подставил лицо под тугие струи воды. Вот же чёрт, чёрт! Матерью, со мной она не сможет стать. Глубоко дышал под жёстким холодным потоком. Выкрутил кран вправо, почти обжёг себя горячей водой, потом снова – холодную. И всё же когда-никогда, а говорить об этом всё равно придётся.
Вышел на кухню, Дани обернулась:
- Ты чего так быстро убежал? Испугался? – в глазах чёртики прыгают.
«Зов природы».
- Фу! Димка! – махнула она в мою сторону посудным полотенцем.
«А что? Куда ж деваться»? - отбивался я.
- Давай садись, быстренько кофейку, пойдём прогуляемся и заглянем на твою квартиру, - бодро предложила она.
«Только кофе»? – указал я на кружку.
Она поставила передо мной тарелку с яичницей. Придвинул к себе, взял вилку и спросил:
«Зачем квартиру смотреть»?
- За надом, - я не понял, она повторила. - Говорю, надо.
Подойдя к своему дому и увидев бурную деятельность рабочих, до меня дошло.
«Зачем? Я же просил не делать».
- Я не могла удержаться, прости, – она потянулась ко мне, обняла и уставилась на меня своими ведьмиными глазами. Ну, против такого нет приёма, как говорится.
Квартирка приобрела светло-серый бетонный оттенок, после угольно-пожарного. Да уж, сгорела прошлая жизнь, пожалуй, оно и к лучшему. Дани потянула меня за рукав внутрь, встала посреди комнаты и разложив на козлах чертежи, с гордым видом сказала:
- Вот, смотри!
Один чертёж схематичный с расстановкой мебели, второй в цвете, то есть, с подборкой цветовой гаммы, а на других виды с разных ракурсов частей квартиры. Работа Дани меня и в самом деле впечатлила.
«Здорово, мне нравится. Ты хороший архитектор», - восхитился я.
- Это я только учусь, - махнула рукой. - А вот смета, мне девчонки из проектного помогли просчитать. Я тебе говорила, в этом я не сильна. Постарались учесть всевозможные нюансы.
Я посмотрел только итоговую цифру, оснований не доверять ей, конечно же, у меня не было. Нормально, даже кое-что оставалось от папиного наследства.
«Хорошо, даже если бы не хватило – не беда. Постепенно всё можно сделать».
В комнату вошёл рабочий, обратился к Дани. Как же она может меняться! Лицо тут же стало холодным, деловым. Заговорила чётко и непререкаемо. У неё даже артикуляция меняется, фантастика какая-то! Я с приличным изумлением следил за переговорами, точнее за распоряжениями, которые выдавала Даниэла. После его ухода, я всё ещё с удивлением обратился к ней:
«Ты строга. Он навытяжку стоял перед тобой».
Она улыбнулась, лицо смягчилось, опять бесенята заскакали в глазах:
- По-другому нельзя. Ты бы видел, как я первый раз пришла на объект. Они меня чуть не съели. Я им: извините, возьмите, пожалуйста, вот это и перенесите, пожалуйста вот туда, а они в ответ молча на меня таращатся и дым от сигарет в лицо пускают, ухмыляются. Так что приходится быть жёсткой.
Она явно передразнивала саму себя, получалось забавно. Я улыбнулся:
«Чему только не научишься в трудовой карьере».
- Вот именно. Так скажи, ты всё одобряешь? – она указала на чертежи.
«Я тебе доверяю. Ты профессионал», - пожал я плечами.
- Сроки исполнения тебя интересуют? – склонила голову набок и метнула в меня хитрющий взгляд.
Тут меня пробила мысль:
«Подожди. А на какие деньги это всё».
Состроила ворчливую гримаску и вздохнула:
- Ну, ты опять.
«Нет. Скажи. Ты же не брала у меня».
- Да, - кивнула она головой.
«Тогда откуда»? – с настойчивостью спросил её.
- Какая разница? – насупилась она. - Я хочу это сделать, потому что...
Перебил её резким взмахом, ощутив внезапный прилив злости, неосознанно, неуправляемо:
«Ты взяла у родителей? Только этого мне не хватало. Зачем ты это сделала»?
Дани удивлённо смотрела на меня, пыталась держаться спокойно. Меня же гнало, показывал резко:
«Ты забыла про свою семью? Я и так для них раздражающий момент. А я хочу другого, чтобы они спокойно меня воспринимали, понимаешь ты это»?
- Я не забыла, - сердито тряхнула она головой. - Просто… строить надо свою жизнь и я… - не дав ей закончить, я сжал её плечо, довольно сильно, она поморщилась. Смотрели друг на друга не меньше минуты, потом я отпустил и показал:
«Вопреки всему? Поступок твой идиотский, ты это понимаешь. Родителей побоку»?
- Ты чего добиваешься, Дим? Хочешь, чтобы мы поссорились? – напряжённо спросила Дани.
«Я не ссорюсь. Это неправильно. Ты должна была с ними поговорить».
- То есть, ты хочешь, - она сузила глаза. - Чтобы я официально их уведомила, получила согласие, так сказать?
«Да. Так лучше для меня».
- Для тебя?! Ах, ну да! И вопрос с деньгами, недвижимостью тебя волнует больше, чем наши отношения? – она раскраснелась, говорила быстро, я старался не упустить её речь. - Точнее, как я к тебе отношусь, что я тебя люблю и жить хочу… - последних слов не выговорила, словно не хватило воздуха.
Резко развернулась и выбежала из квартиры, так что мои жесты были ей уже в спину, то есть совершенно бесполезны, всё равно не увидела бы. Поздравляю, Шарик, то есть Дмитрий Тимофеевич, ты балбес! Это первая серьёзная ссора с ней, точнее вообще первая. И надо же было затронуть такие вопросы, кто меня тянул за язык, то есть за руки? Что у меня в голове? Зачем я всё это начал?
Но весь парадокс в том, что для меня действительно важен был этот вопрос, с её семьёй. Может потому, что у меня этой самой, нормальной семьи не было? Папа – набегами, как варяг. Примчится раз в два-три месяца возьмёт меня на прогулку и ищи ветра в поле. Тётка, являвшаяся, по совместительству мачехой, которой вообще было начхать, где я и что я, и существую ли в принципе? Даже бабка с дедом ко мне особо привязанных чувств не испытывали. Я не хотел находиться в вакууме, и мне очень хотелось, чтобы меня – опять в голове книги из позапрошлого века – приняли в семью. Именно так, приняли. То же, что предлагалось Даниэлой, было неприемлемо для меня. Опять дистанция, недовольство, даже откровенная неприязнь, переходящая в абсолютное игнорирование… Как же я не хотел снова всё это испытывать. А самое главное от близких, моего любимого человека. А также не хотел становиться, тем самым клином, между ней и её родственниками.
Всё это я крутил в голове не больше минуты. И, очнувшись, после этой самой пресловутой минуты, кинулся из квартиры. Но Дани и след простыл. Я попытался обратиться к рабочим, да какое там, пялились на меня, словно я с другой планеты. Я махнул рукой в отчаянии. Куда же она могла пойти?
В её квартире было пусто, сегодня суббота, на работу она вряд ли поедет. Может, поехала к родителям? Ломиться к ним я бы не хотел, конечно. Может Петровича попросить? Нет, тоже глупо. Я набрал ей сообщение, ответа не было. Не знаю, почему, но я решил поехать в сервис. Лучше там побуду, чем-нибудь займусь, чтобы вытряхнуть мысли из головы. И очень надеялся, что она мне ответит, не будет же злиться на меня вечно и простит, или хотя бы поговорит, позволит объяснить.
