У села Подольхи Прохоровского района Белгородской области, берёт своё начало Севрский Донец. Преодолевая более 1000 километров по территории двух государств, несёт он свои воды в Дон-батюшку...
В донецком округе существует один жгучий и наболевший вопрос. Вопрос этот касается прекрасной, по природе своей, реки, давшей название округу, реки сильной и многоводной, но до крайности одичавшей и обеспорядочившейся в течении своём. Нельзя не удивляться, почему Донец, как дешёвый водный путь, на который страной предъявлялся всегда и предъявляется теперь великий спрос, - почему он вот уже около тридцати лет заброшен и лежит запустелый и негодный для предназначенного ему судьбой дела. Давно уже выяснено и всеми осознано то громадное значение, какое река эта имела в былое время и может иметь теперь для экономической жизни не только донецкого округа и южных окраин, но и всей России. Всем известно, что река эта – единственная в России по окружающим её редким природным богатствам. Она от самого впадения своего в Дон и до верховьев соприкасается, с одной стороны, с хлебородными местностями, а с другой – с неисчерпаемыми залежами каменного угля, железных руд, жерновых и точильных камней, синего мрамора, песка для производства лучших сортов стекла (из Каменской станицы доставляется песок на стеклянные заводы в Ростов) и всевозможных, не исключая самых ценных глин.
Лет 5 тому назад правительством выработан был план канализации Донца и обращения его в реку судоходную, какой он был в прежнее время. На это ассигновано было 2 048 753 рубля, но выполнение этого проекта почему-то отложено и отлагается. Приведись же это благое мероприятие в исполнение, Донец – можно смело сказать – сразу сотворил бы чудеса с местной промышленностью, преобразив её и двинув к широкому развитию все её отрасли. Все ископаемые и сельскохозяйственные ценности, лежащие теперь в окрестностях Донца втуне (без внимания) или провозимые втридорога железными дорогами, нашли бы по нём самую дешёвую и удобную дорогу, так как они с его фарватера, без особых перегрузок, могли бы попадать в Азовское море, а оттуда уже и во все русские и заграничные порты. В таком случае, прежде всего богатырски шагнула бы вперёд русская каменноугольная промышленность, а за ней и железоделательная.
Исторически известно и свидетельствуется старожилами, что Донец с 1795 по 1867 год был судоходен в течение всего летнего времени, русло его ежегодно чистилось от карчей и засорений, по берегам в опасных местах стояли указательные знаки, во всех прибрежных населённых пунктах состоял штат лоцманов, назначавшихся правительством, и всё вообще содержалось в должном порядке для правильной и безопасной деятельности. Плавание больших нагруженных судов было хотя и не без затруднений, но производилось и вверх и вниз в течение всего лета.
В 1867 году, в административные дела реки вмешалась иностранная пароходовладельческая компания «Арман-Задлер». Компания эта завела плоскодонные пароходы для плавания по Дону и вместе с этим предприняла пробу плавания этими же пароходами и по Донцу. Оказалось много затруднений, и компания вызвала для осмотра русла Донца голландского инженера Станга, специалиста по канализации рек.
Говорят, что Станг, по осмотре Донца, нашёл, что есть возможность сделать его судоходным, но что в настоящем его виде плавание грузовых судов по нему невозможно. Какие имела цели и чего добивалась в дальнейшем компания «Арман-Задлер» - неизвестно; но благоустройством Донца после этого никто уже не думал заниматься; он был предоставлен самому себе и совершенно заброшен.
В настоящее время Донец судоходен только весной во время разлива воды. В полую воду по нему во множестве сплавляются плоты леса, а также барки и баржи с грузом хлеба, угля, разной посуды и других товаров. Навигация продолжается всего недели три. Плавание всегда сопряжено с риском, исполнено больших затруднений и опасностей. Проезжая по Донцу весной или среди лета, во многих местах можно видеть остатки плотов и остовы барок, остановившихся на мелях, на мысах крутых берегов, или застрявших на карчах и в крутых поворотах и извилинах русла. Промышленники, несмотря на опасности, предпочитают, однако, отправлять свой товар весной Донцом, а не железной дорогой. Соблазном для них служат уж очень значительные выгоды, которые они получают от пониженной провозной платы.
Для выяснения выгод, какие получаются торговой и сельскохозяйственной промышленностью от существующего теперь кратковременного судоходства по Донцу, можно взять ежегодную весеннюю отправку хлеба Донцом из Каменской станицы. Обыкновенно в течение лета, осени и зимы из станицы этой хлеб отправляют в Ростов железной дорогой; весной же отправка его производится Донцом на баржах, буксируемых пароходами. Хлебопромышленники, заготовив к весне хлеба, затребывают от судохозяев нужное число барж, которые и приплывают к Каменской пристани, как только вода в реке выйдет из берегов. В полую воду прошлого года сюда приплывало до 50 барж и они взяли 2 500 вагонов хлеба, то есть на пуды – 1 500 000. Хлеботорговцы заплатили за провоз до Ростова по 50 копеек с четверти, да расходы по нагрузке им стоили до 15 копеек, так что, в общем, провоз четверти обходился им в 65 копеек, тогда как железной дороге платится за провоз 85 копеек, да расходы по нагрузке тоже обходятся по 15 копеек, - итого с четверти 1 рубль. Таким образом, хлеботорговцы сберегли на отправке хлеба водой 52 500 рублей. Часть этих денег пошла и в пользу сельского земледельческого населения, так как при покупке хлеба скупщиками его имелась в виду удешевлённая доставка в Ростов, и они, конкурируя между собой, делали переплату против существовавших в то время в Ростове цен.
В настоящее время, то есть к весне 1896 года, хлеба лежит уже в амбарах до 150 000 четвертей и отправители ещё продолжают скупать, готовясь грузить его на баржи, которые будут ими затребованы. Между скупщиками теперь конкуренция громадная, так как каждому хочется сделать весеннюю отправку как можно больше. Покупали уже в начале января от 3 до 10 копеек дороже против ростовских цен. Пшеница берётся по 6 рублей четверть, тогда как в Ростове цена ей – 6.90 р. Таким образом, если купленный хлеб теперь же отправить в Ростов железной дорогой и заплатить за провоз по 1 рублю с четверти, то на нём будет убытка по 10 копеек на четверть. Но торговцы надеются получить выгоду, благодаря отправке хлеба весной по 50 копеек. Поэтому, если в настоящем году тоже количество хлеба будет отправлено водой, как в прошлую весну, то благодаря существующей между скупщиками хлеба конкуренции, сельское земледельческое население, то есть хлебопроизводители, останутся в значительной выгоде. Они получат, благодаря весеннему судоходству Донца, лишних на каждой четверти хлеба от 3 до 10 копеек, а на всей отправке в 150 000 четвертей – от 4 500 до 15 000 рублей; в карманах же скупщиков останется львиная часть в 48 000 рублей или, по крайней мере, в 37 500 рублей.
Слышно, что козлово-воронежко-ростовская железная дорога предполагает в этом году на весеннее время понизить плату за провоз хлеба в сторону Ростова до такой нормы, чтобы отправителям было выгоднее сдавать его для отправки железной дороге, а не на баржи. Железную дорогу побуждает к этому то обстоятельство, что весной у неё вагоны, предназначенные для хлеба, решительно стоят без дела, и она в весенний сезон богатеет далеко уже не с той быстротой, как во всякий другой. Наверно, такое действие со стороны дороги будет началом упорной и многолетней борьбы за провозную плату между ей и судоходством реки. Понижение вызовет и с другой стороны понижение, так как судохозяевам выгодно будет буксировать баржи по Донцу и по 40, 30 и даже менее копеек за четверть. Всё это весьма желательно, в виду того, что прежде всего от этого много выиграет страна, в лице своего трудящегося населения, а в дальнейшем, при более широком развитии промышленности, не будут в убытках и обе воюющие стороны.
Так обстоит дело с хлебной торговлей по Донцу. Для каменноугольной же промышленности здесь судоходство по реке ещё необходимее; в нём настоит, можно сказать, крайняя и неотложная надобность. Если и теперь, при полной неурядице, существующей на Донце, и при какой-нибудь трёхнедельной навигации, получаются такие результаты для промышляющего населения, - что же будет, если Донец будет достаточно благоустроен, и судоходство по нему будет совершаться не только весной, но и летом и осенью?
Все согласны, что каменноугольная промышленность на юге России весьма туго развивается и что уголь, как в Ростове, так и во всех азовских и черноморских портах, стоит в слишком высокой цене. Никакие меры не могут повлиять на это дело так благоприятно, как канализация Донца и приспособление его к правильному судоходству, ибо река эта, как выше уже замечено, соприкасается с каменноугольными шахтами и залежами сплошь от устья своего и до Лисичанска, то есть на расстоянии 300 вёрст. Теперь, однако, драгощеннейшие местности по-над Донцом лежат в диком и глубоком запустении, хотя работы угледобычи и другие были здесь уже опробованы и даже производимы в значительных размерах.
Несколько лет тому назад известный химик профессор Менделеев был командирован правительством на юг России для исследования причин упадка здесь каменноугольной промышленности и для изыскания мер к поднятию и развитию её. Он нашёл, что развитие углепромышленности, главным образом, задерживается дороговизной доставки угля по железным дорогам и что для поднятия её необходимо образование для угля водного пути по Донцу, для чего необходимо расчистить русло этой реки. По мнению г. Менделеева, этот водный путь сплавом значительно удешевил бы доставку угля к Ростову и другим пунктам. О необходимости расчистки Донца, в этих видах, профессор Менделеев тогда же сообщил ростовской городской думе, которая вполне согласилась с ним и уполномочила городского голову возбудить по этому предмету от городской думы ходатайство.
Не менее повлияли бы расчистка и канализация Донца и на все другие существующие здесь отрасли промышленности. В Голландии, Англии, Бельгии и Франции, в нужных местах, канализованы для судоходства и самые ничтожные реченьки, которые, кроме дешёвого способа передвижения для малоценных товаров, служат ещё и для целей земледелия, способствуя увлажнению климата и орошению местностей. Канализация превращает их в ряд обширных и глубоких плёсов и озёр, постоянно распространяющих благорастворяющую для климата влагу в летние знойные дни. Если за границей ничтожные речонки так устроены, то как не сокрушаться и не болеть душой, что наш быстрый и мощный Донец лежит в постыдном бездействии, как одряхлевший старик, тогда как сила его велика, в прошедшем была уже испытана, а теперь могла бы совершать ещё более богатырские дела.
Иван Тимощенков
газета «Приазовский край» № 25 от 27 января 1896 года.
продолжение ⇨
Навигатор ← Из истории области войска Донского
