5 сентября 1919 года стало днем одного из самых из ярких военных достижений сторонников белых в ходе гражданской войны в России.
В ходе глубокого тылового рейда сводного отряда Уральской армии на Лбищенск был полностью разгромлен штаб 25-й дивизии и оперативной группы красных, погиб «легендарный» комдив Чапаев и, тем самым, полностью разгромлена или дезорганизована группировка красных на фронте борьбы с уральским казачеством, не прекращавшейся с начала 1918 года.
Большинству советских и даже постсоветских людей Лбищенский рейд известен по совершенно неправдоподобному изображению его в фильме «Чапаев». Белые «коварно» нападают на спящих красноармейцев. Василь Иваныч в неожиданно белой с учетом ранения и многочасового боя рубахе пытается переплыть реку Урал, гребя одной рукой: «Врешь, не возьмешь!».
Ординарец Петька, в столь же ослепительно белой рубахе прикрывает командира, но гибнет. На высоком обрыве реки люди в фуражках с серьезными лицами устанавливают пулемет «Максим» и вот уже очередь отправляет легендарного красного командира Гражданской войны на дно. Многие зрители в 1930 годы приходили на фильм по нескольку раз. На вопрос «зачем» — отвечали: «Ждем когда выплывет». Другие, напротив, приходили, чтобы получить удовольствие от сцены, как красного командира кончают хотя бы в кино.
Фильм «Чапаев» у братьев Васильевых получился местами совершенно белогвардейский и глубинно антисоветский. Вспомним завораживающую «психическую атаку» — кстати совершенно вымышленную, части Чапаева и Каппеля никогда не сталкивались на фронте. Да и не было у каппелевцев на колчаковском фронте красивой формы, характерной для «цветных» частей деникинской армии. Форма киношных каппелевцев сконструирована на основе формы полка Марковцев - черный китель и околыш, белая фуражка и погоны. В фильме потребовалась вымышленная контратака красных на последней минуте, чтобы сгладить впечатление от полного поражения советской власти.
«Чапаевский миф» настолько застит глаза и нашим современникам, что и по сей день в прессе можно встретить заголовки типа «Лбищенская трагедия».
Палач, грабитель и бабник
Для уничтоживших Чапаева уральских казаков он был не героем, а палачом, по чьему приказу перед этим расстреливали казаков, насиловали казачек, грабили и поджигали станицы. «За месяц пребывания красных в Лбищенске были ограблены все дома, отнят урожай, изнасилованы женщины, особенно состоявшие в родстве с офицерами…». Поведение Чапаева было частью общей политики расказачивания, проводившейся красными.
«Чапай» был мастером грабежей: «Не тащи, а собери в кучу и отдай своему командиру что у буржуя взял... Командир продаст, а деньги положит в полковую кассу...» — поучает Чапаев бойцов в романе Фурманова. Что у «буржуя» можно и нужно «брать» всегда щегольски одетый с хорошим оружием и в роскошном автомобиле Чапай — не сомневался.
Столь же наглядным было и его распутство — от сопровождавших его штаб многочисленных машинисток и стенографисток («очевидно в красных штабах особенно много пишут» — язвил белый генерал Изергин после Лбищенского рейда), до истории с женой Фурманова едва не повторившей библейскую историю между царем Давидом, Вирсавией и её мужем полководцем Урией — «Он хотел моей смерти, чтобы Ная досталась ему» — записывал в дневнике глубоко оскорбленный комиссар.
Впереди командир на лихом «Форде»
Василий Иванович никогда не был кавалеристом. В годы войны, на службе царской, он служил в 326-м Белгорайском пехотном полку. Ездить на лошади, после военных ранений в руку и ногу он физически не мог — все мемуаристы, описывающие Чапаева скачущим на коне и отдающим распоряжения — заведомые лжецы.
Любимым средством передвижения Чапаева был автомобиль «Форд» с установленным на него сзади пулеметом. У Чапаева был собственный шофер, Василий Козлов.
История Чапаева, кстати, наглядно опровергает миф о низком уровне автомобилизации царской России. В окраинных вроде бы степях между Волгой и Уралом идет война с применением с обеих сторон автомобилей, грузовиков, мотоциклов, аэропланов. Летом 1918 года чапаевская группа выходит из наметившегося окружения в боях за Семиглавый Мар (на территории нынешнего Казахстана) совершив маневр на грузовиках сопровождаемых бронеавтомобилем.
Если ему не присылали автомобилей, «Чапай» грозил немедленно уйти в отставку. «У меня вышиблена рука и порваны жилы, управлять лошадью не могу... Прошу выслать мне для дивизии и для дела революции один мотоциклет с коляской, 2 легковых автомобиля, 4 грузовика для подвозки снабжения. За невысылку таковых я обязан сложить с себя обязанности».
Чапай во главе гонведов
Чапаев был предводителем не столько русского трудового народа, сколько венгерских оккупационных частей, так называемых «интернационалистов». В 1918 году на территории России шла по сути гражданская война бывших подданных Австро-Венгерской Империи. В ходе Первой мировой войны в русском плену оказалось почти два миллиона подданных «лоскутной империи». Из них двумя враждебными группами были чехи и венгры. Чехи (более 200 тысяч человек) сдавались русским добровольно и охотно записывались в чехословацкий корпус, который должен был сражаться на стороне Антанты против Австрии и Германии и принести их стране независимость. Венгры (500 тыс.), как и австрийцы (400 тыс.) напротив, были настроены резко антирусски.
С большевистским переворотом всё резко переменилось. Расплачиваясь за огромную финансовую и организационную поддержку большевики заключили с Германией Брестский мир, а в августе 1918 было заключено и соглашение о формальном военном союзе Советской России и Германии (факт, который красные пропагандисты всегда предпочитали скрывать). Теперь венгры и австрийцы из пленных превратились в оккупантов, части так называемых «пролетарских интернационалистов» на штыках которых в значительной степени держались большевики в первый год существования своего режима. На апрель 1918 года Всероссийский съезд революционно настроенных венгерских военнопленных представлял около 100 тысяч человек.
Напротив, чехи превратились в злейших врагов советской власти, которые 26 мая, в ответ на попытку разоружения, захватили Транссиб и помогли белым поставить под свой контроль Сибирь. Главными врагами Чапаева, наряду с уральскими казаками, были именно части чехословацкого корпуса.
А вот ударную силу его отряда, а затем дивизии составляли недавние венгерские «гонведы». Московский интернациональный коммунистический батальон под командованием Лайоша Винермана подчинявшийся Чапаеву захватил Новоузенск, Александров-Гай и ряд деревень и хуторов. Даже умер он на руках у венгров. Так что командовал Чапаев отрядами враждебных России чужаков. Советская пропаганда на этом факте, разумеется, внимания не заостряла, сделав козлов отпущения и «иностранных интервентов» из чехословаков.
«Народный полководец»
Главной ложью о Чапаеве был, конечно, миф о нем как о «народном полководце», заменявшем умом и смекалкой высоколобую генеральскую стратегию. Этот образ чрезвычайно импонировал Сталину, который сам не любил военспецов и был доморощенным стратегом. Советского кинозрителя упорно пичкали красным «Сунь-Цзы» на картошке, эта лапша переходила в фильмы «Если завтра война», а те — в Киевский и Вяземский котлы, устроенные такими же «народными стратегами», сгубившие миллионы русских жизней…
Во время недолгой попытки Чапаева учиться в военной академии в Москве, великий русский военный теоретик А.А. Свечин, автор "Стратегии" и "Эволюции военного искусства" на одном из занятий не удержался при обсуждении битвы при Каннах от саркастической реплики в адрес самоуверенного невежды: «Вероятно, товарищ Чапаев, если бы римской конницей командовали вы, то сегодня мы говорили бы о разгроме Ганнибала римлянами».
В ответ на что разгневанный Чапаев заявил: «Мы уже показали таким, как вы, генералам, как надо воевать!». «Я скажу вам, что у нас в армии еще не было и нет такого стратега как я. Подтверждаю, что я лучший стратег, хоть этому по книгам не учился. А вся эта сволочь, которая меня не считает за стратега, — они просто контрреволюционеры, и ничего больше» — поучал «народный полководец» своего комиссара Фурманова.
Цену чапаевской стратегии показали события лета 1919 года, когда он впервые получил в свои руки командование крупной самостоятельной войсковой группой и привел её к полному разгрому. Обладая подавляющим численным и техническим превосходством, Чапаев наступал вслед за отходящими казаками вдоль реки Урал и незаметно для себя (уроков Свечина он ведь не слушал) втянулся в классические Канны, когда наступающие втягиваются в мешок, создаваемый отступающим противником и становятся под угрозу удара в тыл. Этим и воспользовались белые, которые, в отличие от Чапаева, «академиев кончали».
Как на самом деле погиб Чапаев
Из состава белой Уральской армии выделялся отряд в 1192 бойца (не только уральские казаки под командой полковника Сладкова, но и восставшие против большевиков саратовские крестьяне под командой подполковника Позднякова) при 9 пулеметах и 2 орудиях. Абсолютно скрытно, двигаясь по ночам, уральцы должны были пройти 120 километров до Лбищенска и внезапным ударом разгромить штаб и схватить лично Чапаева, как символического врага казаков и как реального командира антиказачьей операции.
31 августа 1919 года отряд, которым командовал полковник Н.Н. Бородин, заслуженный ветеран русско-японской и мировой войны, вышел из станицы Каленой и скрылся в степи. Шли по ночам, со строжайшим запретом разжигать огонь и курить. Днем отсиживались в низине, поедаемые комарами, чтобы не быть замеченными с воздуха патрулирующими небо чапаевскими аэропланами. В какой-то момент, во время пролета аэропланов, пришлось завести коней в камыши, тачанки и пушки заметать травой, а людям притаиться.
Позднее родственники и соратники Чапаева обвиняли летчиков обслуживавшего 25-ю дивизию авиаотряда в «предательстве». Мол, те были подкуплены и поэтому сделали вид, что не заметили казаков. Это безосновательная фантазия о «преданном» Чапае Непобедимом. На деле уральцы во главе с полковником Бородиным просто показали высочайшее военное мастерство — скрытное выдвижение в глубокий тыл противника.
На третий день казачий спецотряд оказался рядом со Лбищенском и даже разгромил один из чапаевских обозов. Внезапное исчезновение обоза должно было бы насторожить опытного командира, но только не уверенного в своей непобедимости Чапая. Он полагал, что речь идет о «шалящих» небольших и безопасных казачьих разъездах, которых штабу, вокруг которого 3000 штыков, множество оружия и боеприпасов, не говоря об автомобилях, пушках и аэропланах, попросту нечего было бояться.
Ночью 5 сентября полковник Бородин произнес перед белыми воинами короткую речь, велев не заниматься сбором трофеев, не разбегаться и помнить о том, что на сей раз Чапаев не должен уйти. Хотя взять легендарного красного командира намеревались живым — для его поимки был выделен отряд, который пленный красноармеец в обмен на жизнь обещал провести прямо к штабу.
После короткой молитвы белые обрушились на оккупированный красными Лбищенск. Были сняты караулы. Первые минуты боя превратились в беспощадное истребление растерянных красноармейцев, выбегавших на улицу в белье и пытавшихся скрыться, прятавшихся или сдававшихся. В короткое время образовался массив из нескольких сотен пленных. Испуганные бойцы 2-го партизанского полка начали их расстреливать, не имея достаточно охранения и опасаясь получить удар в спину. Однако вскоре эта жестокость была остановлена и пленных красных попросту отправили под охрану.
А вот с пленением Чапаева вышла заминка. Вместо того, чтобы окружить дом, где был расположен штаб, отряженный на поимку Чапая взвод, ломанулся во двор, где обнаружил, что кто-то держит на поводе коня — пока с коноводом разбирались, приняв его то ли за самого Чапаева, то ли за его ординарца Петра Исаева («Петьку» — когда и как он погиб на самом деле, мнения расходятся), красный командир сумел уйти из дома, хотя и получив рану в руку, выбежать на берег Урала и собрать вокруг себя сотню отступавших бойцов, вооруженных пулеметами.
Чапаев с пулеметчиками занял дом штаба и начал контратаковать белых. Успешно прошедший захват Лбищенска неожиданно затормозился на подступах к штабу, простреливавшихся из пулеметов. Вылетевшая из-за угла белая тачанка попыталась на скаку расстрелять вражеские пулеметы, но сама была расстреляна. Чтобы спасти выжившего бойца и пулемет полковник Бородин с группой казаков бросился выручать тачанку и в этот момент был убит… В обороне Лбищенска чапаевцы показали сильные стороны, которым их научил командир — высокий боевой дух и упорство даже в самой безнадежной ситуации. Они отбивались до последнего.
Однако Чапаеву гибель переигравшего его царского офицера уже ничего не могла дать, возможно он и сам был к этому моменту мертв. Во время одной из контратак он получил опасное ранение в живот. Сняв ворота дома красноармейцы попытались переправить его через Урал, однако занимавшиеся этой переправой венгры на другом берегу обнаружили, что комдив уже умер.
Штаб Чапаева был полностью разгромлен, погибло больше 1500 красноармейцев, еще 800 взяли в плен, захвачены были несчетные трофеи — от боеприпасов, до аэропланов. Белые потеряли убитыми 24 человек. Но среди них, увы, был герой дня — Николай Николаевич Бородин. Его тело было доставлено в Каленый, где базировался белый штаб и похоронено с воинскими почестями. Посмертно Бородину присвоили звание генерал-майора.
Белым защитникам Уральской области с помощью одной дерзкой операции удалось полностью обрушить красный фронт против себя и обнулить все достижения предшествовавшего чапаевского наступления. В масштабах фронта это были полная стратегическая победа и катастрофический стратегический разгром Чапаева.
Лбищенский рейд должен восприниматься нами не как «трагедия» красного карателя казаков Чапаева с его полуграмотными наполеоновскими амбициями, а как славная страница в истории русского военного искусства.
Военный талант полковника Бородина сделал Лбищенский рейд образцом глубокой скрытной спецоперации, которая обязательно должна изучаться в военных академиях. Амбиции «стратега» Чапаева, подражание которому культивировалось в межвоенном СССР довели русских до большой беды в начале Второй Мировой. В первые месяцы войны агитпроп распространял плакат «Бьемся мы здорово — рубим отчаянно, внуки Суворова, дети Чапаева». Поставить рядом имена того кто отвез Пугачева в Москву в железной клетке и подражателя Пугачеву было довольно цинично.
Но, главное, культ «народного полководчества» довел Красную армию до тяжелых поражений и страшных потерь, которые удалось переломить лишь с огромным трудом. И будет доводить нас и впредь, если чапаевский миф о «полководце самоучке» будет эксплуатироваться и дальше. Для нашей же пользы было бы лучше, чтобы мы были внуками Суворова и детьми полковника Бородина.
В своем блоге я стараюсь открыть новое для читателей в страницах истории, дать свою оценку важнейшим историческим событиям и персонажам — подписывайтесь на мой канал, если вам это интересно.