В одном из недавних постов я говорил о том, что читатель ищет себя в чужих книгах. Возможно, не каждый, а только пытливый. Да, читателю нравится примеривать на себя одежки главных героев, находить подтверждение собственным мыслям. Но отчего он действительно получает удовольствие, так это от узнавания.
Узнавание сопровождает читателя в увлекательном процессе переворачивания страничек и приносит ему удовольствие. Не всякое узнавание, говорите? Согласен, не всякое. Как-нибудь надо обмозговать эту мысль посерьезней, но уже и сейчас ясно, что истинное удовольствие приносит узнавание неожиданное.
Если вы читаете о местах, в которых бывали раньше, или о человеке, с которым знакомы, это в лучшем случае приятно, и только. А вот если в персонаже НЕОЖИДАННО узнается ваш сосед, приятель или босс, если сюжетные намеки рождают параллели с хорошо известными реальными или вымышленными историями, тут чувства совсем другие. Читатель неожиданно открывает для себя, что понимание книги или отдельного персонажа кроется в сравнении (А ведь мы помним: для того чтобы научиться думать, нужно научиться сравнивать).
Писатели давно заметили эту особенность восприятия и не то чтобы играют с читателями в загадки, а включают узнавание в свой сочинительский инструментарий. Для чего? Конечно, не только для того чтобы удивить читателя. Любые ассоциации, сравнения и параллели работают на общую (или пусть даже частную) идею произведения, способствуют ее более глубокому раскрытию.
Хватит правильных слов. Попробую показать на примере. На собственном, конечно. Простите за наглость.
Когда я сочинял-придумывал "Стрекозу и Оми", то и сам был в дороге, и отправил в путешествие свою героиню. В какой-то момент мне стало понятно, что моя Зухра и Джельсомина феллиниевской "Дороги" очень уж похожи.
Та же наивная доброта и открытость - чистая детская душа, не готовая к встрече со злом. Та же ситуация, та же щемящая боль пережитого расставания. Мне нужно было подчеркнуть эту параллель, и тогда слегка измененный диалог Матто и Джельсомины сам влез в мою книгу. В тот момент мне было безразлично, заметит это читатель или нет, это было важно для меня, как автора. А потом - я помнил строчки Вознесенского:
Христос не воскресал для всех,
Он воскресал для посвященных".
"Надеюсь, найдутся посвященные", - подумал я. Подумал, но не поверил в такую возможность.
Конечно, ненавязчиво намекнул на параллель с "Дорогой" в предисловии, хотя и понимал, что мало кому захочется разбираться в моих "подвохах". Да и кто помнит сейчас фильмы Феллини?
Ох как я ошибался! Я был потрясен, когда получил в ВК письмо от читательницы, в котором она буквально по полочкам разложила мою задумку и благодарила именно за момент узнавания. "Это было так неожиданно, - писала она, - что я даже подпрыгнула от радости и потом долго в волнении ходила по комнате, заново переживая чувства, которые охватили меня когда-то после просмотра фильма. Я поняла, что ваша Зухра - та же самая Джельсомина".
Не та же, конечно, но мысль в целом правильная. Письмо читательницы стало для меня серьезным уроком: надо уважать своего читателя, нельзя недооценивать его.
И если вам любопытно, то вот текст из "Стрекозы":
– Посмотри, какая необычная татуировка у девушки! – шепчет Зухра, показывая глазами на соседний столик, где расположилась ещё одна путешествующая парочка. Седеющий элегантный дядька – в очках с цветными стёклами, весь ухоженный, аж начищенные ботинки сверкают из-под столика. С сожалением перевожу взгляд на свою, потрёпанную жизнью, мятую – никакой крем не поможет – обувку. Потом вглядываюсь в девушку. Простенькая на вид. Лоб открытый, высокий, волосы – блондинистые, крашеные – спускаются на плечи. А на правом плече вытатуирован огромный паук. Девушка наклоняется к собеседнику, и лапы паука шевелятся. Зухру это впечатляет, но я остаюсь равнодушным. Обычные случайные посетители – одноразовые, как пластиковые стаканы. Даже если они татуированные, их больше не будет в моей жизни.
– Я видел много такого. В чём прикол? Душа важнее татуировки. Расскажи лучше о себе. Кто ты?
– Кто? Я? Я девочка.
– А ты уверена, что ты девочка? Ты больше похожа на артишок. Если я напишу про тебя рассказ, то героиню назову Джельсоминой. Так почему от тебя муж сбежал?
– Разлюбил, наверное. И теперь я не нужна никому.
– Кокетничаешь? Всё на свете для чего-то нужно, у всего есть предназначение.
– Серёжа как камушек на дороге, влетевший в лобовое стекло и оставивший на нём трещину. Для чего был нужен этот камушек?
– Откуда я знаю. Если б я знал, то был бы господом богом. Но, видимо, зачем-то нужен. Потому что если он бесполезен, то и всё остальное бесполезно. Даже звёзды. И ты зачем-то нужна…
Зухра задумывается, разглядывая элегантного дядьку с молоденькой девушкой.
– В один прекрасный день я возьму спички и всё сожгу, – говорит она. – Я ему яду положу в суп и всё сожгу. Почему моё сердце не из камня? У меня, наверное, самооценка низкая. Неуверенная я. Например, никогда не смогу носить татуировку – вот так, напоказ.