Сергей понимал, что предстоящая медицинская комиссия может оказаться последней. Он всегда знал, что завершение лётной карьеры — это естественное событие и был морально и материально готов к нему. Поэтому всегда абсолютно спокойно приходил на очередную медкомиссию и проходил её без сучка, как говорится, и задоринки. Но когда в прошлом месяце ему выдали перечень медицинских обследований, которые нужно будет пройти до самой врачебно-лётной комиссией, он покрутил полученный листок и сказал врачу, которая это написала:
— Вы не всё здесь указали.
Врач была молоденькой и ещё немного робела перед много старшими, чем она, пилотами, смутилась, взяла направление и внимательно его проверила.
— Вроде бы всё, —сказала она, — Или вы на что-то жалуетесь?
— Ни на что я не жалуюсь с тех самых пор, как ваш коллега сказал, что «не то чтобы жаловаться, но даже просто своё недовольство я могу выражать только шевелением большого пальца в сапоге», — ответил Сергей и объяснил, — Нужно, нет вы даже обязаны, включить в этот перечень ещё и заключение патологоанатома. Здоровый человек не может выйти живым после тех обследований, что вы мне прописали.
Доктор, даже понимая, что этот лётчик шутил, смутилась ещё больше и пролепетала:
— Это не я, Это федеральные авиационные правила…
— Авиационные правила, как быстро извести старых лётчиков, — перебив закончил фразу Сергей, — Чтобы не мешали. Вы только представьте как бы была авиация хороша, если бы не лётчики.
— Но это бы была не авиация, — ответила всё ещё смущённая молоденькая врач.
— Вот, вы такая молодая, а понимаете это, а те, кто пишут вам инструкции не понимают, — закончил старый лётчик по всему не только разговор но и лётную карьеру.
Когда он уже выходил из кабинета доктор посмотрела в медицинскую книжку и окликнула:
— Сергей Павлович, — и, дождавшись, что он повернётся сказала, — А вы вовсе не старый.
«И на том спасибо», — подумал нестарый старый лётчик. И занялся уже непосредственной подготовкой к завершению лётной карьеры.
Попросился в длинный отпуск, который ему дали без разговоров, понимая, что у человека скоро комиссия. И уже в отпуске он отоспался первые три дня, как и привык это делать всю лётную жизнь. Когда-то очень давно, когда Сергей тогда ещё молодой второй пилот, первый раз попал в командировку на авиахимработы в Казахстан, где нужно было просыпаться в два часа (сложно сказать два часа ночи или два часа утра) и уже в пол четвёртого – четыре начинать авиахипрополку, Потому что для этого вида работ требовался полный штиль и температура воздуха ниже двадцати семи градусов. А заканчивалась работа, соответственно, с заходом солнца. Поэтому спать хотелось постоянно и самым ненавидимым звуком для Сергея в то время был звонок будильника. И после этой командировки, уже в заслуженном отпуске он ставил каждый вечер будильник на два часа и, когда слышал знакомый и ненавидимый звук, злорадно думал: «Да, хоть усрись, я не проснусь» и сон становился после этого ещё слаще.
Так вот отоспавшись Сергей решил, что нужно выбирать уже окончательно чем дальше заниматься в новой послелётной жизни. Праздное, пусть и заслуженное, существование он для себя не представлял, понимая, что это не для него. И перебрав все возможные варианты от административной или инструкторской работы в родной компании до собственного бизнеса, решил попробовать совместить бизнес и авиацию. То есть частный авиационно-учебный центр. Для чего посетил с пяток российских аналогичных центров, чтобы познакомиться с проблемами летного обучения на родине. Потом слетал в близкие Чехию и Прибалтику и, наконец полетел в Штаты, где один из старых знакомых имел очень маленькую частную авиашколу. Благо льготные билеты для этих поездок не сильно ударяли по бюджету.
И теперь он возвращался домой рейсом родной авиакомпании. На входе в самолёт его поприветствовала молодая и очень красивая стюардесса, с которой Сергей никогда не пересекался в рейсах. Это он точно знал, потому что такую красавицу даже среди большого числа красивых проводниц, что работали в компании, забыть сложно. Она дежурно улыбнулась, когда Сергей увидел ещё одну очень приятную, а главное знакомую проводницу. Он всячески пытался привлечь её внимание, но тщетно. Та чем-то явно была чем-то сильно озабоченна не обратила на Сергея внимания. А звать её по имени было неудобно.
«Ничего полёт не короткий, ещё пообщаемся», — подумал Сергей даже не представляя, как он был прав.
Продолжительная работа в компании позволяла ему летать в бизнес классе за не очень значительную доплату. К тому же на длинном перелёте — это было более чем удобно. Проходя на своё место Сергей увидел, что через проход от него на один ряд позади сидел модный и довольно популярный политик, который уже зарекомендовал себя чуть ли не главным соперникам действующей власти на будущих президентских выборах. Тот был чем-то раздражён и высказывал это подошедшей к нему молоденькой проводнице.
Соседкой Сергея оказалась очень милая женщина лет сорока, которая оценивающе рассмотрела Сергея и, скорее всего оставшись довольна спутником, представилась:
— Светлана Олеговна, кардиолог.
— Сергей Палыч, —представился наш герой, —Пенсионер.
— Хорошо жить стали, — иронично заметила кардиолог, — Если пенсионеры позволяют себе летать в бизнес классе.
— Если честно, то я без пяти минут пенсионер, — уточнил Сергей и подумал, что собеседница не только хороша собой, но и, как минимум, не скучная, и ответил, — А жить стали не только хорошо, но и правильно, если врачи летают в бизнесе.
— Логично, — ответила соседка, довольная ответом.
Когда молоденькая проводница закончила общаться с политиком и проходила мимо, Сергей окликнул её.
— Кофе, чай, сок, вино, виски? — на автомате спросила стюардесса, привычная к обслуживанию пассажиров бизнес класса.
— Вовсе нет, — сказал без пяти минут пенсионер, — Скажите Галине Ивановне, что её хороший знакомый летит на месте пять «делта». Не сейчас скажите, а как освободитесь, не эшелоне.
Проводница быстро кивнула и пошла на переднюю кухню. Соседка внимательно слушала разговор и, как только проводница отошла, спросила:
— Извините за нескромность, но я хотела спросить…
— Что такое «хорошая знакомая»? — перебил Сергей.
— Ну, что вы, — снисходительно улыбнулась соседка, — Это как раз я хорошо знаю во всех возможных вариациях. Меня интересует, что значит слово «дельта», которое вы употребили в общении с этой юной особой?
Сергей улыбнулся тому, как его красиво умыли, когда он хотел поддеть соседку, которая внимательно наблюдала его общение с проводницей.
— Делта — это обозначение четвёртой буквы английского алфавита, которое употребляется в радиоэфире. «Альфа», «браво», «чарли», «делта, «эко», «голф», ну и так далее до «эксрей», «янки», «зулу».
— Понятно, —ответила удовлетворившая своё любопытство соседка и добавила, — теперь всё понятно.
— Понятно, что вы занимаете место пять голф? — уточнил Сергей.
— Нет, понятно, что на радиолюбителя вы не похожи.