Максим счастливо затаил дыхание: слышал, как стучит дочкино сердечко… От сознания того, что летом у них с Леной будет две девочки, он уже сейчас любил Полинку в два раза больше, неизмеримо больше, – потому что малышка будет Полинкиным повторением: он не видел Полинку сразу после того, как она появилась на свет… не видел, Леночка кормила её грудью, как она росла, училась ходить… А ему так надо было всё это видеть, надо было вместе с Леной купать крошечную Полинку, убаюкивать её, держать её крошечные ладошки, когда она делала первые шаги… Полинка была Гордееву роднее родной, поэтому он страдал, – до боли!.. – что не видел всего этого… Будто был где-то далеко-далеко… а дочка за это время родилась и выросла, в первый класс пошла. Маленькая девочка, что родится летом, – Гордеев знал это, – поможет ему узнать, какой была его Полиночка после рождения… какой была в месяц, в год.
Всё это сейчас счастливо пронеслось в его мыслях. Ему очень надо было увидеть Полинкины глазки… А она вдруг отвела его руки, легла на свой диванчик, отвернулась к стенке… Максим встревожился: ещё когда только вернулся, вошёл в квартиру, – заметил грустные глазки. Первая мысль – заболела?.. Перевёл взгляд на Лену: что случилось?.. Лена улыбнулась, и немного отлегло от сердца: может, просто двойка… Полина ушла в свою комнату.
Но ужинать не стал, умоляюще посмотрел на Лену: можно, я сначала с дочкой поговорю… соскучился очень!
Вошёл к Полинке. Обнял её, и она вдруг прижалась к нему, как-то счастливо и одновременно обиженно вздохнула. Максим осторожно целовал её светлые волосы, гладил плечики, чувствовал, как они чуть вздрагивают, – будто от обиды… Потом Полина показывала отцу тетрадки, и уже улыбалась. А когда услышала про девочку, – Максим успел рассмотреть в её глазах горькое какое-то удивление…
Максим присел рядом, положил ладонь на худенькое плечико… Полина дёрнула плечом, – видно было, что хочет сбросить отцовскую руку. От непонятной тревоги больно сжалось сердце.
- Полиночка!.. Полина, давай поговорим. Как у вас с мамой дела? Как вы без меня жили, расскажи. – Склонился к дочке: – Ты с Андрюшкой не поссорилась?
Полина молчала. Прикрыла глаза. А сердечко её тревожно стучало, – Максим слышал его, и от этого у него самого сердце просто разрывалось. Прикрыл дочку одеялом, тихонько вышел. Немного растерянно сказал жене:
- Полинка уснула, кажется.
Лена кивнула:
- Вчера легла поздно, не выспалась.
Есть совсем не хотелось. Но Леночка приготовила его любимые котлеты по-киевски, – Максим знал, какое это кропотливое дело, как старалась Лена… Поэтому сел за стол. Лена казалась счастливой и спокойной, и Максиму снова стало чуть легче. Всё же не выдержал, спросил:
- У дочки всё в порядке?
Лена улыбнулась:
- Она так ждала тебя! По сто раз в день спрашивала, когда ты вернёшься. Даже во сне, – видно, снился ты ей, – говорила: папа, папочка…
Максим виновато взглянул на Лену:
- Лен, я сказал ей про малышку…
Лена сжала его ладонь:
- Как хорошо!.. Правильно, что сказал. А знаешь, мы с ней тоже говорили о ребёночке, – когда я ещё не знала, что беременна. Она сама заговорила об этом… Серьёзно так спросила: а можно, чтобы у меня был брат… или сестра? Как у Андрюшки, – у него брат в седьмом классе… и сестричка, – совсем маленькая, ещё в садик ходит.
В Максимовых глазах – отчаяние:
- Лен, а она отвернулась… И не стала говорить со мной.
Лена прижалась к его плечу.
- Наверное, устала сегодня. И за тебя переволновалась, – мы же ещё вчера тебя ждали. Пусть поспит. А завтра вместе поговорим с ней. Увидишь, – она рада будет.
… Ночью капитан Гордеев задыхался от нежности… Как любил он свою Леночку!.. За то, что она Полинку родила, – когда была ещё почти девочкой… Жалел её: рожать ребёночка – это, говорят, немыслимо больно… а она родила Полинку, и Полинка, девочка с Леночкиными синими-синими глазами, стала ему дочкой, – самой родной и любимой, дочкой, которую он уже давно хотел… и видел во сне… Полинку родила… а теперь ещё малышку родит им всем. Если бы кто-то сказал Гордееву, что это – ну, и родить, и быть беременной – самое обычное дело… и его Лена – совсем не единственная рожала и была беременной, – он бы изумился… Да, конечно, многие женщины рожают… Но его Лена!.. Она родила самую прекрасную девочку… и… – теперь беременна от него… от его ласк, от его бесконечной нежности у неё под сердцем появилась ещё одна малышка, – это же непостижимое счастье, единственное в мире… И теперь он ласкал Леночку так бережно… осторожно целовал животик, – в самом низу… и ещё ниже, хотя Лена очень стеснялась таких его поцелуев… а ему так хотелось, чтобы маленькая девочка чувствовала, как он их любит, – и Леночку, и её, малышку, Полинкину сестричку…
Днём, в части, когда встречались с прапорщиком Гордеевой, его даже оторопь иногда брала: не верил, что прошедшей ночью… Особенно, когда на службе Леночкины глаза вдруг становились жёсткими, – от синего и колючего ледяного инея… Этот синий лёд относился не к капитану Гордееву, а к новому сержанту, который никак не может разобраться в сложностях работы мобильной тропосферной станции. Но всё равно, – капитану Гордееву немедленно надо было остаться с ней наедине, – чтобы посмотреть в её глаза… увидеть, как ласково и устало встрепенутся в них лепестки цветущего льна. Он поспешно целовал каждый её пальчик, – чтобы успеть, пока сержант Лужков сбегает в штаб за нужными документами.
А Полинка утром хмуро собиралась в школу… В машине тоже молчала, отворачивалась от них с Леной, о чём-то думала… Максим даже решился не оставлять её в школе, хотел забрать с собой в часть. Но Лена строго взглянула, и он лишь вздохнул, отвёл свою первоклассницу в класс. В коридоре мельком увидел Вику – Викторию Станиславовну, завуча… На этот раз Вика не подошла, торопливо скрылась в своём кабинете, не стала настаивать на их встрече… Максим порадовался: вот и хорошо! Хорошо, что Вика поняла: возврата к прошлому нет… А вообще, ему было совсем не до Вики: его маленькая девочка не обняла его… даже ладошкой не помахала… Прошла к своей парте и отвернулась. И на сердце у Максима было так тяжело…
После первого урока Полинке захотелось плакать: Ксения Тимофеевна поставила ей пятёрку за домашнее задание по математике. Полина подумала, как обрадуется папа, как возьмёт её на руки, будет быстро-быстро кружить её на руках, и больше этого счастья ничего не бывает на свете… И тут же вспомнила: у них с мамой скоро будет другая дочка… А она, Полина, ему вообще никакая не дочка…
Полина отмахнулась от Андрюшки Семёнова, вышла в коридор. В самом дальнем углу, около школьной библиотеки, остановилась у окна и горько, безутешно заплакала… Тут её и нашла Виктория Станиславовна. Увела к себе в кабинет, заботливо вытерла слёзы. В кабинете сидела подружка Виктории Станиславовны, учительница географии, Анжела Валерьевна. Виктория Станиславовна вздохнула, кивнула на девчонку:
- Я так и знала. Вот что значит – неродной отец… А если ещё и ребёнок другой появится…
Анжела Валерьевна задумчиво покачала головой:
- Бедная малышка! Будет никому не нужна… Вот так и бывает: мамы находят себе других мужей… рожают других детей…
Виктория Станиславовна и Анжела Валерьевна ещё о чём-то говорили, – не совсем понятном, но от их слов Полинке стало совсем тревожно… В кабинет заглянула Ксения Тимофеевна, обрадовалась, что Полинка Гордеева нашлась. Виктория Станиславовна строго сказала:
- Внимательнее надо быть к ученикам, милая!
Андрюшка тоже беспокоился. На уроке тихонько спросил Полинку:
- Ты плакала? Почему?
Полина промолчала. И только на перемене рассказала Андрюшке, что теперь у мамы и… у папы – ей вдруг тяжело стало произносить это слово: раньше она никого не называла папой… – скоро родится другая дочка… Андрюшка захлопал глазами:
- Ты же хотела брата и сестру!
- Хотела… – Полина вздохнула: – Но я же ему… папе… неродная дочка. А теперь у него будет родная…и он её будет любить… а я им не нужна, – Полина горестно повторила слова Анжелы Валерьевны.
Андрюшка подумал.
- Капитан Гордеев хороший. Я знаю.
Полина повторила:
- Я ему неродная…
Андрюшка ещё подумал:
- А вдруг родная!.. Откуда ты знаешь!
А дома папа увидел пятёрку… И всё было так, как хотелось Полине: папа подхватил её на руки, быстро-быстро закружил, потом прижал к себе. А Полина вдруг заболтала ногами, – не сильно, но чтобы он понял, что её надо опустить на пол… А он не отпускал, а смотрел в её глаза – так внимательно и ласково… а ещё – грустно, и Полине стало жалко папу…и снова захотелось плакать… Но она уперлась ладошками в его грудь:
- Я же не Ваша дочь!
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Навигация по каналу «Полевые цветы»