Вирус уже стал востребованным инструментом решения множества проблем, с которыми столкнулась власть, фактором внутренней политики и, возможно, даже будущего трансфера. Но для эффективной борьбы с ковидом нужно превратить его из политической в управленческую задачу.
За две недели до выборов в информационном пространстве появляется всё больше настораживающих заявлений об опасности очередного всплеска заболеваемости COVID-19. РИА «Новости» цитируют главного врача Коммунарки и участника первой пятёрки партийного предвыборного списка «Единой России» Дениса Проценко, предупреждающего о новой вспышке коронавируса осенью. А вице-премьер РФ Татьяна Голикова заявила, что для коллективного иммунитета от коронавируса необходимо привить 90 миллионов россиян. Пока же оба компонента вакцины получили 38 млн жителей страны. Фактически власти просто говорят, что сроки вакцинации и, соответственно, достижения коллективного иммунитета придется сдвигать.
«Меня напрягает конец сентября — начало октября. Столкнутся сразу три момента — грипп, ковид и возвращение людей из отпусков», — считает тот же Проценко, которого, в общем, только из-за причастности к борьбе с вирусом взяли в политику, забывая упомянуть ещё один фактор, который явно должен напрягать всех в связи с опасностью ковид-заражения — сентябрьские выборы.
Между тем, ответственные политологи именно сейчас, перед выборами, начинают выступать с заявлениями о деполитизации коронавируса. Хватит, говорят они: во-первых, ставка системы на блицкриг в войне с ковидом и достижение коллективного иммунитета к осени за счет вакцинации фактически провалилась. Хуже того, тема борьбы властей с коронавирусом сформировала в масс-медиа критический дискурс о манипуляциях со статистикой, который «также мультиплицировал негативные проекции в адрес властей».
Во-вторых, не вполне удалась и попытка нарастить за счёт борьбы с пандемией предвыборный рейтинг «Единой России». Политтехнологи с начала пандемии пытались её оседлать, показав обществу, что только «Единая Россия» с начала пандемии «занималась» волонтёрством и «помогала» бороться с коронавирусом, а все остальные партии даже для вида этого не делали. Волонтёры и тот же Проценко стали кандидатами партии власти. Но до сих пор непонятно, как это конвертируется в голоса избирателей.
Поэтому лучший выход из ситуации — объявить политическую демобилизацию ковида и начать системно работать с проблемой обуздания инфекции, стараясь сохранить возможно большее число человеческих жизней. Тем более, что буквально только что президент на встрече со школьниками сокрушался по поводу полумиллиарда человек, якобы потерянных Российской империей/СССР/Россией в 20 веке. Если Владимир Путин на самом деле считает размер населения «совокупной мощью государства», эту мощь надо пытаться как-то спасать.
Скептики согласны с тем, что деполитизация COVID-19 пойдёт на пользу обществу и будет работать на эффективность антиковидной политики в стране. Но как деполитизировать то, что за полтора года превратилось в большой бизнес на стыке политики, медицины и обеспечения безопасности?
Вирус уже стал востребованным инструментом решения множества проблем, с которыми столкнулась власть, фактором внутренней политики и, возможно, даже будущего трансфера. Если бы не подоспевшая в прошлом году пандемия, например, не было бы такой опции, как санитарные ограничения для сдерживания оппозиции. Благодаря постоянному инфекционному «навесу» довольно легко удалось легитимизировать многодневное голосование что на прошлогоднем конституционном референдуме, что на нынешних выборах в Госдуму. А также оттестировать цифровой контроль за населением.
На ковид, наконец, уже привычно списываются все неудачи в экономике и социальной политике. Хотя вряд ли без вируса положение дел с ростом экономики и благосостояния населения было бы много лучше. Достаточно вспомнить, как ещё в допандемийном интервью ТАСС президент обозначил крайне неутешительные и скромные параметры границы, отделяющие средний класс от глубокой нищеты, — на уровне 17 тысяч руб. в месяц.
Одним словом, чрезвычайная ситуация пандемии почти идеально легла на общую аварийную ситуацию в стране, сложившуюся к началу 2020 года. Грешно говорить, но, если бы коронавируса не случилось в России, его, пожалуй, стоило бы придумать. И пока актуальность сохранения режима ЧС для функционирования государства сохраняется, он будет продолжать действовать и после сентябрьских выборов. Столько, сколько потребуется: либо до убедительной нормализации ситуации, либо до того момента, когда у коронавируса появится свой «преемник» — что-то, что сможет так же эффективно скрывать огрехи управления и держать население в постоянном напряжении.
Некоторые аналитики называют срок, укладывающийся в перспективу 3–5 лет, до того момента, пока коронавирус окончательно станет чисто управленческой, а не политической задачей.