После того, как я не обнаружила маму в больнице на кушетке в коридоре, пришлось метнуться к медицинскому посту, где сидела полусонная медсестричка.
Начало цикла рассказов "Кулёк" тут.
Предыдущая часть здесь.
- А где у вас больная, которая лежала вон там в коридоре? – спросила я.
- Какая? – вяло спросила меня дежурная.
- Ну, вон там лежала, - махнула я рукой в сторону окна, - А теперь ее там нет!
Удивленная медсестра перегнулась через бортик поста и выглянула в коридор, словно хотела лично убедиться в отсутствии пациентки.
- Я не знаю, - растерянно ответила девушка, - Сейчас посмотрю, как фамилия?
Она стала листать журнал регистрации в поисках фамилии больной. А когда нашла, недоуменно пожала плечами.
- Не знаю, никаких отметок нет, - ответила она растерянно.
- Ну, как это нет? – я начинала уже закипать и повысила голос, - Вы что, не знаете, где больная?
На шум выскочила из ординаторской врач. Я стала объяснять ей ситуацию. Она тоже удивилась, сказала, что не знает и пошла в ординаторскую спрашивать коллег. В коридор высыпала кучка удивленных врачей.
- Так она в реанимации! – вспомнила одна из них, - Вчера вечером мимо проходил дежурный врач и случайно заметил, что больная потеряла сознание.
- А это где? – спросила я холодеющим от ужаса сдавленным голосом.
- На пятом этаже!
Я помчалась туда. Реанимация находилась за огромной массивной железной дверью. Я позвонила в звонок, но мне никто не открыл.
- Утром приходите, в девять, - сказала мне проходившая мимо санитарка, - Врач выйдет и сможете у него спросить.
Я вышла из больницы в полной растерянности. «Что могло случиться?» - стучало у меня в висках, - «Как же так? Человек лег в больницу с бронхитом и попал в реанимацию. Почему?»
Но, ответов я не нашла. Утром примчалась к заветной двери. Тут уже стояла кучка родственников других пациентов, попавших в это отделение. Наконец, дверь открылась и вышел врач. Он стал по очереди отвечать на вопросы о больных. Дошло дело и до меня.
- Она к нам попала без сознания. Заметил дежурный врач. Состояние пока стабильное, ничего сказать не могу.
- А почему это могло случиться? – с тревогой спросила я.
- Трудно сказать, - ответил доктор, - Возможно, тромб. Но, в данном состоянии диагностику провести невозможно.
Я стала каждое утро приезжать к этой такой страшной железной двери. Другим родственникам врачи говорили, что нужно привезти. Мне велели привезти «протирку». Это смесь водки с гелем для душа. И пачку памперсов. О состоянии мамы им нечего было сказать. Она находилась в полной отключке.
Через неделю вышедшая ко мне врач сдержанно сообщила:
- Не приезжайте сюда стоять под дверью. Состояние ухудшилось. Она вся потекла, лежит на дренажах.
- Что значит, потекла? – растерянно спросила я.
- Органы потекли, вставили трубки. Не приезжайте. Мы вам позвоним.
Я вышла из больницы, словно оглушенная по голове чем-то тяжелым. Ноги были ватные. В горле комком застряли слезы. У выхода с территории больничного комплекса я заметила золотистый купол часовни и бросилась туда.
Внутри оказалось значительно просторнее, чем здание выглядело снаружи. Я кинулась к первой попавшейся иконе Богородицы. Мне казалось, что я кричу, но на самом деле это был срывающийся шепот:
- Божья Матерь! Помоги! Я не готова потерять мать! Умоляю, помоги!
Впереди были выходные. Я лежала молча на тахте и смотрела в потолок. Внутри была такая пустота, не хотелось ничего, ни есть, ни пить, ни шевелиться. Изредка проваливаясь в сон, ловила себя на мысли, что я все равно прислушиваюсь, не звонит ли телефон.
Очень странно, но аппарат молчал. Не было и других сторонних звонков. Даже соседка по коммуналке Ондатра куда-то ушуровала вместе с внучками. В воскресенье был День театра, 27 марта.
- Наверное, мама умрет именно в свой профессиональный день, - думала я.
Но и в этот день не было звонка. Я даже несколько раз снимала трубку, чтобы проверить, есть ли гудки. Я вновь уснула в тревожном ожидании. И мне приснился неожиданный сон. Будто я сижу в зале театра, по ощущению, Джамбульского, в первом ряду. А на сцене мама с другими актрисами танцует что-то залихватское. При этом находит глазами меня, выбивается из образа и подмигивает с намеком: «Варька, не дрейфь!»
Я проснулась в каком-то приподнятом настроении. По полу сквозь щель в занавесках скользил яркий солнечный весенний луч. Не знаю почему, но ощущение тревоги куда-то ушло. Ноги сами меня понесли в больницу.
Из открывшейся железной двери выскочил взволнованный доктор. Как я потом узнала, это был заведующий реанимационным отделением. Он заговорил с жаром:
- Представляете! Она ожила! Ожила! Это невероятно! И даже грозит кулаком!
Я улыбнулась и подумала: «Это точно моя бесподобная маман со своим темпераментом».
- Подойдите ко мне через час, когда все разойдутся, - тихонько шепнул мне врач, - Мне нужно с вами поговорить.
Я вышла в больничный двор. Его заливало яркое весеннее солнце. Я подставила лучам лицо и зажмурилась.
- Спасибо тебе, Божья матерь! Ты меня услышала и помогла! Спасибо!
…
Продолжение:
Ваши лайки и комментарии помогают каналу развиваться.
Навигатор по каналу «КУЛЁК» ссылки тут.
Вы не пропустите новое, если подпишетесь на мой канал. До встречи!
Кого интересует, с чего все началось, читайте мои рассказы из цикла "Записки театрального ребенка" тут.
Для более серьезного и несерьезного чтива цикл рассказов "Обезьянообразные" тут.