- Привет, влюбленные! - крикнул он. - Добрый вечер,- ответил Лоран. - 3д - Здорово! Сегодня хорошая погода, - подхватил араб. -

Через вестибюль прошел вахтер. Он был одет в синюю форму, как жандарм на картинке, с его лакированного пояса свисала связка ключей. Он даже не взглянул на парочку, стоявшую по ту сторону двери, и удалился, машинально удостоверившись, все ли номерки тут.

- Это ничем не примечательное место, - сказал Лоран, - но для меня оно самое отвратительное. Глядя на ряды этих номерков, почемуто вспоминаешь колумбарий или, еще хуже, страховую компанию, банк. Идеально вылощенная тюрьма. Я, конечно, понимаю, что номера и бирки, очевидно, нужны. У отца был номер 505 328.

- А он здесь входил?

Нет. У барьера, где ты меня ждала. Уже в те времена папаша

Қарнен сидел в проходной.

Они поднялись по улице, идущей уступами, как лестница, и с низеньких заборчиков навстречу им мерцали кошачьи глаза. Когда они направлялись к площади, Клэр увидела, как из какого-то закоулка вынырнул араб и двинулся им навстречу. Она инстинктивно прижалась к Лорану. Арабу не было и тридцати. Ради воскресного дня он принарядился и держал в руке веточку сирени.

- Привет, влюбленные! - крикнул он. - Добрый вечер,- ответил Лоран. - 3д - Здорово! Сегодня хорошая погода, - подхватил араб. - Только,

вот увидишь, недолго она продержится.

Бросив это пророчество, он торопливо зашагал прочь и даже не оглянулся. В руке он по-прежнему держал веточку сирени и на ходу поднес ее к губам.

XVIII

Прошла еще неделя, иссеченная ливнями и ветром. В субботу вечером Клэр приехала в Сион за Лораном. Они пообедали во «Фландрском тракте», гостинице, где останавливались проезжие по автостраде, в предместье Стердаль. Лавровые деревья в саду и беседка на открытом воздухе, вся завитая плющом, приводили на память сельские харчевни. Но окна номеров на обоих этажах задней части здания выходили на заводскую равнину. В Сионе не было более шикарной гостиницы. И когда Қлэр дала согласие приехать сюда, она знала об этом.

В их номере было два окна. Правое выходило на пустырь, где бежали рельсы, а еще ниже лежала серая и в то же время какая-то ржавая улица. Ветер кричал что-то, что-то бормотал, среди туч временами проглядывала луна, потом вихрь с новой силой обрушивался на на оконные стекла. Слева был виден Рудничный вокзал. И среди пыльных переплетов светилось лишь одно окошко. Впрочем, это был обычный пассажирский вокзал, но сейчас не видно было одуревших от бессонницы толп, которые оправдывали бы его назначение.

Дождь барабанил по крыше, но Клэр с Лораном не чувствовали себя оторванными от этой бурной ночи. Она сопутствовала им, уносила вдаль. До них долетало эхо шагов и призывный крик паровозов, И все эти незримые спутники были как сеть линий, прочерчивавших их судьбу. «Почему меня потянуло к этому мальчику? Получится ли что-нибудь у нас?» Клэр уже не нужно было задавать себе такие вопросы. Ярко блестел циферблат часов на Рудничном вокзале. Лоран лежал рядом с Клэр. Сейчас, в эту минуту, он походил бы на мертвеца, если бы его запрокинутое лицо не дышало такой добротой, и силой, и свежестью. Клэр склонилась над прекрасным лбом, обрамленным пепельными кудрями, и шепнула:

- Открой глаза. Докажи мне, что ты живой - по-настоящему

живой.