Починок – это почин, начало, вновь образованная деревня.
Вот на старой карте близ реки Немдеж починок Ремешевский. Что значит такое название, не знаю. Я застал уже деревню Ромаши на этом месте и по глупости считал, еще не видя старой карты, что имя этой деревни произошло от слова ромашки.
Недалеко от деревни есть местечко – Пашин овраг. Действительно, овраг и небольшой лесок по всему этому оврагу. В годы войны, рассказывали, в этом овраге поселился … шайтан. Так жители деревни назвали это странное существо – высокий, в лохмотьях, заросший черной бородой. Многие его видели издалека, опасаясь к нему приблизиться. К людям шайтан тоже не приближался, хотя по ночам все-таки в деревню заходил и кое-чего по мелочам подворовывал. То топор утащит, то ведро, то картошки на участке накопает. Потом люди сами стали подкармливать этого шайтана: увидит кто его у оврага, помашет рукой и положит на видное место то горбушку хлеба, то рыбы жареной. Так и жили, не мешая друг другу.
Но вот ближе к зиме из района приехали сюда два милиционера. Один пошел по оврагу, а второй на другом конце оврага в кустах притаился. Так охотники нагоном охотятся на диких животных. Тот, второй, стоящий на номере, и пристрелил прибежавшего к нему шайтана, грязного заросшего диким волосом оборванца. Привезли его милиционеры в телеге в Ромаши и людям рассказали:
- Это дурачок, Паша, из отдаленной деревни, боялся, что его на войну возьмут. Мужики как- то пошутили: «Отправят тебя, Павел, на войну, оденут в шинель, дадут винтовку и прикажут Гитлера застрелить. Выполнишь задание – героем будешь, не выполнишь – быть тебе на каторге!» Вот и сбежал из дома, спрятался.
- Зачем же вы дурачка застрелили?
- А что с ним делать? Куда его девать? Начальство приказало,– оправдывались работники милиции.
Такая вот история. И стал этот овраг Пашиным.
В Ромашах испокон веков жили Пивоваровы, Воронцовы, Кузьминых, Кислицыны, Зубаревы, Зверевы, Трушковы. В ревизских сказках я нашел жителя деревни с весьма любопытным именем – Иуда. Интересно, кто его назвал так и как жилось человеку с весьма значимым в истории именем?
После войны в деревне жили два брата, Гавриловичи, по фамилии Зверевы. Мужики здоровые, работящие, но больше всего на свете они любили рыбалку. Ловили же они исключительно налимов. По всему Немдежу и по малой речке Шаринге у них были запруды - вбитые в ряд колья во всю ширину реки. В окна этих запруд рыбаки ставили плетеные из ивовых прутьев специальные корзины. Такая снасть рыболовная – мордА. Очень хитрое рыбацкое изобретение: рыба внутрь легко заходит, а выйти не может. Зимой или летом, бывало, едут братья вдоль реки, проверяют свои снасти, рыбу складывают в телегу или сани. Хорошо налимы ловились, даже на ярмарки братья рыбу возили.
Братья миролюбивые, добродушные, но однажды на реке они поссорились, и в пылу ссоры один из Гавриловичей схватил из телеги мордУ, нахлобучил второму Гавриловичу на голову и ушел. Попробовал бедолага снять с головы эту корзину, не тут-то было – голова вошла в нее, а выйти не может! Очень хитрая снасть!
Ломать, портить снасть не хотелось - так и поехал несчастный в Ромаши. Увидели его жители деревни, смеялись, а один кто-то крикнул: «Ну и мОрда!» С тех пор у нас эту снасть называют не мордАми, а мОрдами.
А еще мне рассказали об одном парне из этой деревни. Его Васей звали. Он уже и в армию сходил, работал плотником в бригаде. Высокий, крепкий парень, а жениться никак не мог, не хотел. Больше того, у него и подружки-то не было. Отец даже грозил ему: «Вот женю на Нюрке-дурочке, если сам невесту не найдешь!»
Повадился в одно лето Василий по вечерам ходить в соседнюю марийскую деревню Масленскую. Нет, и там его девки не интересовали. С парнями общался: иногда в компании выпивали, в карты по вечерам играли, дедовы страшные истории рассказывали. Его парни только потому и взяли в компанию, что на их невест Вася не заглядывался.
Однажды Вася, праздник какой-то был, услышал сдавленные крики у костра возле конюшни. Подбежал, а там трое местных парней держат своего же земляка Лёнчика, засунув его босые ноги в костер. Допрос учинили. Пытают, куда Лёнчик спрятал одну бутылку самогона.
Раскидал Вася мучителей, освободил хлопца от допроса с пристрастием. Потом вместе все нашли эту бутылку, закатившуюся в траву.
И один из парней как бы в благодарность, от такого греха всех отвел, сказал Васе:
- У нас в деревне есть одна девка, Ольга, шибко, Вась, на тебя похожая. Парня у нее нет, да и никто, говорит, ей не нужен. Девка-то красивая, ладная. То на берегу речки дотемна одна сидит, то по лесу бродит, ни волков, ни леших не боится. Вот как раз тебе невеста.
- Вы чего?! Сдурели все? Не нужны мне никакие девки! – с досадой ответил Вася, ругнулся еще пару раз и отправился в свою родную деревню.
Домой он ходил не по дороге, а по тропинке возле реки, так путь длиннее, но интереснее. Прошел Василь карем, Васильев овраг по-марийски, спустился выкошенным лугом к реке и направился в сторону своей деревни.
Ночь теплая и светлая. Где-то на воде перекликались между собой кряковые утки. Выпь болотная гулко ухала, пугая всех своим необычным криком.
На берегу реки стоял шалаш. Это пастухи его соорудили, чтобы прятаться днем в жару от палящего солнца. Парень, оглянувшись по сторонам, нырнул в этот шалаш, и сразу же в темноте его обхватили теплые девичьи руки.
- Васенька, как я соскучилась по тебе!
- Оленька, солнышко! Я по тебе всегда скучаю! Никак вечера не могу дождаться! Говорила ли ты со своими родителями?
- Сказала, что возьму вот и выйду замуж за русского.
- А они что?
- Отец пригрозил: «Я лучше тебя в Немдеже утоплю!»
- Не плачь. Завтра к обеду будь дома, и я все устрою. Не плачь, моя любушка!
На следующий день Василий на лошади, запряженной в легкую бричку, ровно в полдень подъехал к дому Оли. Во дворе на скамеечке сидел ее отец и насаживал косу-литовку на новое косовище. Отец Оли с недоумением посмотрел на подошедшего к нему парня:
- Ты к кому? Чего надо?
- Понимаешь, Ананий Лукояныч! Церковь нашу в селе разломали, одни развалины остались, поэтому сходил я на ваше капище к священной липе и ваших богов спросил, кого мне в жены взять. Боги ваши, поверишь ли, на твою Олю указали! Вот такие дела! Мастеровитый ты мужик, Ананий Лукояныч, – косу, вижу, хорошо, правильно насаживаешь.
В это время Оля выскользнула из дверей дома с узелочком в руках. Вася взял у нее узелок, и они быстро прошли за калитку, сели в бричку и поехали.
Ананий, ничего не понимая, оглядываясь в недоумении по сторонам, тоже выбежал на улицу:
- Что творится! Что такое?! Про какую ты косу? Спросить бы кого! Куда это вы?!
В Ромашах Вася привез Олю к своему дому. Страшновато же девушке было, она испуганно смотрела на своего возлюбленного.
- Оленька! Не бойся! Я твой муж и никому тебя в обиду не дам.
В доме были отец Васи и старший брат Николай, уже давно женатый и живший отдельно. Вася и Ольга, переступив порог, поклонились, как бы подчеркивая важность момента.
- Это Оля, моя жена. У нас с ней скоро и ребеночек будет, - сказал Вася решительно и, подумав, добавил, – благослови, батя!
Отец, от удивления вытаращил глаза и посмотрел на старшего сына:
- Колюх! Ты хоть что-нибудь понимаешь?
Николай хохотнул:
- Всё понимаю. Мать зови и икону снимай.
- Ему что наших девок мало?
- Ой, батяня! – уже вовсю развеселился Николай, - видел я, как ты в Пасху одну масленскую молодуху тискал.
- Ты чего городишь?! Это же я христосовался с ней!
- А зачем же ты при этом еще и мягкие места ее щупал?
- Вот ироды! При матери такое не брякни! Покличь ее! А ты, невестушка, не обижайся, проходи к столу, присаживайся! Бог вам судья! Рожайте мне с Васькой внуков как можно больше, а то у бабы Николая одни девки выпрыгивают.
…Оля родила пятерых парней и только после этого позволила себе родить и девочку.
Ананий Лукояныч в Ромашах был частым гостем, но больше всех любил и баловал маленькую Анютку, очень похожую на маму Олю.
… Деревня Ромаши еще при мне была жилой. Мы с Петровичем сюда приезжали осенью охотиться на гусей. Когда я уходил в дальний скрадок, место для засидки, мне мой товарищ вслед крикнул:
- Пойдешь мимо оврага, по берегу иди, вниз не спускайся, а то шайтан схватит!
И еще вспомнил. Как-то затемпературил я, но решился пешком сбегать на охоту в Ромаши. На ромашинском пруду поднялись утки, и я из стаи выбил прекрасного селезня. Была уже поздняя осень, по утрам начало подмораживать. Селезень упал на середину пруда, метров двадцать до него. Я разделся, разбил голой пяткой тонкий прибрежный ледок и сплавал за своим трофеем. А потом шесть километров бежал до дома – на второй день ни высокой температуры, ни кашля, ни чиха!
… Деревни Ромаши уже нет, всё упало, сгнило и быльем поросло. Но удивительно, когда бываешь в этой заросшей бурьяном бывшей деревне, не чувствуешь на сердце тоски и уныния. Наоборот, весело и празднично на душе! Наверное, в следующей жизни я здесь поселюсь.
(Щеглов Владимир)
#деревенская жизнь
#рассказы из жизни
#любовь и отношения
#охота