Начало здесь
- Вы, вообще, кто?
- Мы живем тут, - второй голос.
- Здесь я живу! – напоминаю непрошенным гостям.
- Ты в своем мире живешь, а мы в своем, - третий.
- Кхм. Вы из параллельного мира?
- Не совсем, - второй.
- Мы тут жили раньше, - первый.
- В моей квартире?
- Все заткнулись! – слегка повышает голос третий. – По порядку! Я Виктор Елизарович Белобров. Жил в 72 квартире. До 1979 года.
- А потом того … - догадалась я.
- Да. Всего-то два года и успел пожить в новой квартире. Борис, теперь ты.
- Борис Григорьевич Разуваев. Жил в 68 квартире. Ушел в 1985 году, - представился второй голос.
Не дожидаясь, пока ему дадут слово, первый отчеканил:
- А я Игорь Юхин из 74 квартиры. С 1996 года туточки.
- А вы, простите, почему из разных квартир и времен, а приперлись все ко мне?
- Так ты ж сознание потеряла, - тут же ответил Игорь Юхин.
Снова этот непонятный звук.
- Простите, я вас не вижу, что сейчас было? Не первый раз слышу этот звук.
- Он опять подзатыльник мне отвешал! – жалуется Игорь.
- Отвешивал, отвешиваю и буду отвешивать! – с чувством отвечает ему Виктор Елизарович.
- Вот он всегда так! Как заехали в новый дом, как начал подзаты…
- Заткнись! – шипит на него Белобров.
- А вы, простите, на каком основании этим занимаетесь? – интересуюсь я.
- На правах старшего. У него как тогда не было мозгов, так и сейчас нет.
- Ты же и…
Подзатыльник.
- Прекратите! Оба! – теперь уже я не выдержала и повысила голос. – Вы не ответили на мой вопрос.
- Какой?
- Зачем вы пришли в мою квартиру?
- Так… - начал Игорь.
- Постой! – подал голос Борис Григорьевич. – Я лучше объясню. Сегодня, с самого утра, воздух в подъезде был особенный. Чувствовалось, что что-то должно произойти. Мы решили обойти всех и посмотреть. Мало ли… вдруг кого-то встретить нужно.
Виктор Елизарович перехватил инициативу:
- Дошли до твоей квартиры, а тут воздух аж дрожит от напряжения.
- Думаем, вроде молодая, здоровая, помирать еще рано, - влез Игорь и тут же ему прилетел подзатыльник.
- Ты туфли надеваешь, а энергетика от них не твоя, - продолжает Белобров. – Подумали, что они и станут причиной всему.
- А когда ты оступилась, мы почувствовали, что тебя кто-то уберег от более серьёзных последствий, - поделился Разуваев.
Что да, то да! Я, когда оступилась, тоже ожидала более серьезных последствий. Словно кто-то придержал меня и не дал окончательно повредить ногу.
- Заметила, да? – тут же влез Игорь, словно прочитав мои мысли.
- Заметила.
- Мы подумали, что удалось избежать трагедии, но быстро поняли, что ошиблись, - поспешил сообщить Борис Григорьевич.
- Вместо того, чтобы разрядиться, напряжение в твоей квартире еще больше возросло, - добавил Виктор Елизарович.
- А когда ты палец порезала, его вообще зашкалило! – выпалил Юхин.
- Мы поняли, что развязка совсем близко и стали ждать.
- И вот ты падаешь и по всем законам физики и математики должна удариться виском об угол стола.
- Но меня снова кто-то отталкивает, - догадалась я. – Было такое чувство, будто меня оттолкнуло от стола и шмякнуло о пол.
- Правильно! – обрадовался Игорь. – Шмякнуло! Именно такой звук и был!
- Получается, что какая-то таинственная сила уберегла меня от удара об угол, но не подстелила соломки на полу, - подытожила я.
- Удар был такой силы, что солома не спасла бы, - смеется Юхин и тут же отхватывает от Белоброва.
- В следствие этого я стала слышать вас, - констатирую факт.
- С живыми редко удается побеседовать, - вздыхает Борис Григорьевич.
- Но удается?
- Жил раньше в 59 квартире дед Гаврилюк. С ним, в последние его годы мы общались.
- Он совсем потерял зрение. Сын с невесткой целыми днями на работе, а мы помогали старику, - поясняет Виктор Елизарович.
- Вы можете помогать живым?
- Дед людей видеть не мог, а нас видел. Мы подсказывали, где что лежит, куда пойти.
- Кстати, про пойти. Ребятки, шли бы вы уже своей дорогой, - предложила я.
- Какой дорогой? – удивился Игорь.
- Давно нас никто ребятками не называл, - крякнул от удовольствия Борис Григорьевич.
- Нам, действительно, пора, - согласился Виктор Елизарович и добавил:
- Обращайся, если что.
- Каким образом?
- Подумай и мы туточки, - влез Игорь.
- А вы всегда втроем, кхм, ходите?
- Чаще всего. Но ты можешь подумать о ком-то из нас и он придет в единственном экземпляре.
Подзатыльник.
- Пойдем, экземпляр!