В кино сходили буржуазно. Это когда красивые платья и голые ноги при осеннем плюсе, кинотеатр «Аврора», потом рыба на спарже или броколли на азиатской подушке в уже вяломодном “Nama”, но в Ковенском переулке.
В «Персее американской» на Садовой мест не было, но были поджатые губы: «Вы что? Не бронировали? Ну, нет. Не раньше девяти».
- Авокадо 🥑 пишется через «А». «Мартин Иден» 📕 через «И».
За хостессу (так же можно говорить) стало неловко, а ведь она была обязана учтиво слушать наше воркование.
Мест не было не только в ресторане «Авокадо», но и в кинотеатре «Аврора».
Там же стало неловко и с первых кадров итальянского фильма по английской классике - Джеку Лондону: море 🌊 (а надо было «морюшко»), порт, пароходы 🚢.
«Великобритания 🇬🇧 - морская держава. В Великобритании находится штаб-квартира Международной морской организации,»- подлизывалась Италия 🇮🇹 к Великобритании 🇬🇧.
И продолжала: «У нас, в Италии, красивый язык, архитектура и мужчины, а у французов 🇫🇷 поэты и певцы некрасивые».
Где-то беззвучно плакали веймарские классики 🇩🇪 (Weimarer Klassik): Гёте и Шиллер. О них вообще забыли.
Продолжаю.
К встрече Мартина с девушкой из аристократической семьи (это на пятой минуте) итальянского режиссёра 🎥 сорока пяти лет от роду не попустило.
- Са ва?
- Са ва.
- Вы говорите на французском 🇫🇷 ?
- Да.
- Жо ма пель Мартин 🥃 .
- Мартан (исправила девушка с локонами)
- А это томик БодлАра?
- Лучше сказать Бодлера. Пойдёмте с нами обедать.
Герой сидит за столом широко расставляя локти, булочкой подцепляя модули пасты 🍝 , подмакивая подливу, и с набитым ртом перебивает мать девушки.
Мать чувствует недоброе и показывает это бровями: «Я против этого брака».
И дальше вроде бы по книге, но дело происходит не в США, а в Италии. И зачем-то запел Джо Дассен. Имена героев тоже заменили.
Хотя нужно было всего лишь заменить режиссёра Пьетро Марчелло.
Я прочитала интервью с ним в журнале «ИК». Женщине, сумевшей не сказать «батенька, да вы что, идите к маме готовить пасту», браво за выдержку.
Людям, работавшим над переводом этого итальянского фильма по английской классике с элементами французского, тоже.
Продолжаю: финал
У Лондона: «Его руки и ноги начали двигаться судорожно и слабо. Поздно! Он перехитрил волю к жизни! Он был уже слишком глубоко. Ему уже не выплыть на поверхность. Казалось, он спокойно и мерно плывет по безбрежному морю видений. Радужное сияние окутало его, и он словно растворился в нем. А это что? Словно маяк! Но он горел в его мозгу - яркий, белый свет. Он сверкал все ярче и ярче. Страшный гул прокатился где-то, и Мартину показалось, что он летит стремглав с крутой гигантской лестницы вниз, в темную бездну. Это он ясно понял! Он летит в темную бездну,- и в тот самый миг, когда он понял это, сознание навсегда покинуло его».
У Марчелло герой уплывает в закат.
Вдруг Пьетро Марчелло просто смеётся над зрителем? Тогда его можно оправдать. Если делает он это искренне, то job wanted, как-то его нужно вернуть в лоно документалистики и не давать смотреть русских классиков.