Район, в котором жила Динка, считался неблагополучным. Вокруг её дома был сплошь частный сектор. Люди жили здесь с послевоенных времен и хорошо знали не только друг друга, но и всю родню соседей до третьего колена. Мужики, в основном, работали на заводе в паре остановок от дома, после работы часто выпивали. Поводом могло служить что угодно. "С зарплаты", "с аванса", "после бани". День Парижской коммуны праздником тоже считался. Случались и драки. "Ботанов" среди соседских детей не было. Со скрипочкой в музыкальную школу никто не ходил. Мальчишки росли драчливыми и хулиганистыми.
Доставалось от них и Динке. Ребята из её квартала враждовали с мальчишками из соседнего, но дружили с пацанами из следующего. По принципу: враг моего врага- мой друг. Как на грех, магазин находился в соседнем квартале, поэтому, когда отец посылал Динку за хлебом или молоком, ей могло достаться просто за то, что она "не из их квартала". Жаловаться на драчунов было не принято. Синяки объясняли законом всемирного тяготения: "Упал, бывает". Но горе врагу, если он заходил на чужую территорию! Родители в эти битвы не вмешивались, считая, что пацаны сами разберутся. Жалобы тоже были не в чести:"Не ходи и не жалуйся! Иди и дай сдачи,"- говорили суровые отцы. Дети давали "сдачу", как умели, иногда огребая вновь.
Динка жила с отцом. Мать ушла, когда Дине было лет пять. Так и сказала: "Устала,- мол, -от безнадеги. Выходила замуж за спортсмена, подающего большие надежды, а живу с нищим тренером". Отец работал тренером по самбо. Он привел дочь в свою секцию и сказал:"Занимайся. Ты должна уметь за себя постоять. Я не всегда смогу быть рядом".
Динка занималась. Она подросла, стала коротко стричь волосы, потому что так удобнее, перестала носить платья. Теперь она предпочитала спортивные костюмы и кроссовки. Пацаны с ней не связывались: себе дороже. Динка была для них своим парнем.
Когда Динке исполнилось 16, к ним в класс пришел новенький. Он был совсем не похож на местных пацанов: высокий, симпатичный, улыбчивый, вежливый, воспитанный. Саша играл на гитаре, хорошо учился и собирался поступать в институт. Он не вступал в конфликты и говорил, что всегда можно договориться. Впервые в жизни Динка влюбилась. Она начала носить платья и интересоваться макияжем. Ну, так, слегка. Нельзя же резко измениться.
Новенький тоже обратил внимание на симпатичную задорную спортивную девчонку. Все чаше Сашу и Дину видели вместе. Саша не считал Дину "своим парнем", приглашал её в кино, угощал мороженым. Дина была счастлива!
Однажды она пришла в школу и увидела Сашу с Викой. В каждом классе есть своя "классная красавица". В динкином классе это была Вика. Они с Сашей стояли в коридоре у окна, Саша держал в руках книжку и что-то говорил Вике. И улыбался той самой своей ослепительной улыбкой, которая должна была принадлежать только ей, Динке!
В динкиной душе поднялось что-то черное, захлестнуло её... Она подошла к парочке. Подсечка, захват, бросок, глухой удар и Саша под свист и улюлюканье пацанов оказался на полу. Динка замерла, готовая к обороне. Но Саша и не думал нападать. Он медленно встал, молча посмотрел Дине к глаза, а потом повернулся и ушел. Мальчишки кричали вслед ему :"Эх, ты, маменькин сынок, слабак!". Но он даже не обернулся.
Вика подняла упавший учебник:
-Зачем ты так? Он же просто мне физику объяснял!-
Черная пелена исчезла и Динка подумала:"Ну и ладно. Зато он теперь знает: соперниц я не потерплю!". На уроке все было, как всегда. После школы Саша собрал свои вещи и ушел домой один. "Дуется. Пусть остынет,"- решила Дина. Время шло, Саша вел себя, как обычно, отвечал на вопросы вежливо, но и только. Динка терпела несколько дней, потом подошла сама, неловко сказала:"Ты, это, прости. Не буду я больше".
"Да я давно простил,"- ответил Саша и пошел дальше, давая понять, что разговор окончен. Дина поняла: это всё. Он не вернётся.
Несколько часов она ходила по городу. Дома сказала отцу:
-Пап, ты хороший, я очень тебя люблю и уважаю, но в секцию больше не пойду.