Честно говоря, даже не знаю, зачем писать эту заметку, для кого… В так называемых «патриотических» медиа столь крепко утвердилось мнение, что Солженицын – предатель и лжец, а его главная книга – сказка и фэнтэзи, столь много так называемых его «разоблачений», что писать что-то положительное об этой книге – значит подставляться под обстрел ярости и троллинга. Главное же – разговор об «Архипелаге ГУЛАГ» может обернуться просто пересказом наиболее запоминающихся его мест, размышлением о своих впечатлениях, одним словом – чем-угодно, только не анализом. Главная книга Солженицына трудна для восприятия прежде всего потому, что она очень пристрастна, гневна, даже озлобленна, потому ты либо принимаешь ее интонацию и проходишь вместе с автором по ее страницам как ярко выраженный антикоммунист, либо закрываешь ее и не вспоминаешь больше всего того, что тебя так взбудоражило.
Мне думается, что большинство критиков книги не читали ее от начала до конца, ибо она не для твердолобых фанатиков, но для тех, кто способен пересмотреть свои взгляды перед напором фактов. Да, факты эти поданы пристрастно, откровенно публицистически, потому «Архипелаг ГУЛАГ» - это не чисто историческая книга, ее нельзя назвать в полной мере документальной. Многие ее страницы (как например, четвертая часть «Душа и колючая проволока») написаны с такой мощью убеждения и художественной силой, какой не все романы обладают (в этом смысле по силе воздействия эта книга Солженицына перекрывает эффект даже таких шедевров, как «Дети Арбата» или «Белые одежды»). По этой причине понятно, почему именно этот текст стал главным самиздатовским хитом, опередив остальные запрещенные документальные и художественные книги.
Можно спорить и возмущаться теми страницами «Архипелага…», где автор пытается понять механизм измены в годы Великой Отечественной и, как кажется многим правоверным читателям-коммунистам, реабилитирует власовцев и бандеровцев. При этом глава первой части «Та весна» о судьбе военнопленных – одна из самых проникновенных и терзающих душу. Солженицын сделал все, чтобы его книга не была объективной, вся она, как открытая, кровоточащая рана, как напоминание о том, о чем молчит пропаганда, как глас вопиющего в пустыне, оттого – такая субъективность и пристрастность.
Подходить к ней с мерками взвешенности и бесстрастности исторической науки заведомо неправильно. «Архипелаг ГУЛАГ» - крик боли от раны, которая не затянется никогда, раны, которую не хотят лечить, а лишь прячут. В стране, где чуть ли не каждый год Церковью канонизируются новомученики и исповедники, пострадавшие от гонений в годы Советской власти, которой нас теперь призывают гордиться, и нет этому конца, Солженицын приоткрыл лишь часть той правды, которую и слышать не хотят его идеологические противники – эти люди с короткой памятью и без совести. Сила таланта Александра Исаевича в том, что на страницах «Архипелага…» он постоянно спорит с теми, кто оправдывает и замалчивает зло, его сила – в полном и окончательном отвержении системы этого зла – социализма в целом.
Где-то в те же годы, когда писался «Архипелаг…», в Самиздате уже ходили «Колымские рассказы», «Крутой маршрут», «Мои показания», чуть позже будет написан «И возвращается ветер…», а на Западе выйдут тексты Роберта Конквеста. Усилиями европейских, прежде всего французских исследователей, многие из которых пересмотрели свои взгляды именно под влиянием «Архипелага…», отказавшись от гошизма и маоизма, их усилиями будет написана и опубликована «Черная книга коммунизма» - приговор человеконенавистнической идеологии, прячущей людоедское лицо под маской заботы об обездоленных.
На страницах «Архипелага…» Солженицын спорит со всей системой подавления, угнетения, рабства, заложенной в 1917 году и имеющей тысячи сторонников на Западе, показывая, что лагеря, каторга, расстрелы, механизмы надзора, беспредела, беззакония и террора – это изнанка советской системы, ее столп и корень, без которого она рухнет. Как показало время, он был во всем прав. Автор считал, что его книга была бы бесконечной, если бы вобрала в себя опыт заключенных в послесталинских колониях, потому важное сообщение книги: террор – не изобретение Сталина, не им он начался и не им закончился, это практическое применение самой социалистической идеологии. Коммунизм, социализм, большевизм здесь соединяются, дело не в понятиях, а в понимании того, что сама «левая» идеология – это учение, на практике всегда приводящее к террору и борьбе с инакомыслием.
«Архипелаг ГУЛАГ» с невероятной долей пристрастности, художественной силы и публицистической мощи показывает самоубийственную тягу советского государства к борьбе с разномыслием, с многообразием самой жизни, стремление к тотальной гомогенизации, идеологической однородности, порабощению своего народа, всеобщему ментальному контролю – всему тому, что потом повторилось в маоистском Китае и полпотовской Кампучии. Книга Солженицына яростна в своем обличении и разоблачении не только системы и механизмов террора, но в срывании благостных покровов с самой советской идеологии марксизма-ленинизма. По этой причине он разрушает ореол святости вокруг репрессированных коммунистов, показывая путем убедительных доказательств, что все началось задолго до Сталина уже в 1918 году, и не 1937 годом террор исчерпывается.
Постоянно сравнивая механизмы угнетения и борьбы с инакомыслием в царской и Советской России, автор приходит к тому же выводу, что и мать Саши Панкратова в споре со своим братом Марком в «Детях Арбата»: «если бы царь боролся с вами вашими же методами, он устоял бы и до сего дня». Гуманность царской пенитенциарной системы – одновременно следствие благородства самого режима и в то же время причина его падения. Ненаказанность и благополучие палачей – причина еще одной боли Солженицына: как показало время, страна не только не судила своих убийц, но еще и обеспечила им безбедное существование. Сейчас, когда никого из них уже нет в живых, у нас их потомков есть лишь один путь общенародного покаяния – это запрет коммунистической идеологии, свой хотя бы идейный Нюрнберг, рассекречивание и обнародование всех материалов ЧК-ОГПУ-НКВД-КГБ.
Однако, в советское время (впрочем, как и сейчас) нас учили гордиться своей страной, считать ее самой лучшей в мире. Какое уж там признание позорных пятен на ее истории, какое уж там раскаяние?! У нас просто какой-то комплекс неполноценности, вечно надо кому-то доказывать, что мы самые лучшие! Однако, не будет мира и покоя там, где Бога заменили языческой верой в страну-идола, в которой живет народ нераскаянных Каинов, десятилетиями усердствовавший в братоубийстве. Вечно озираясь и проклиная Запад, мы не хотим увидеть себя в свете Божественной правды – нагими и нищими, нам кажется: мы богаты и лучше всех. Эту самоубийственную гордость, влекущую многих из нас в новые гебистские застенки и ослепляющую новым кумиротворением помогает увидеть великая книга Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», которую пусть не в школе, но позже новое поколение все же прочитает, игнорируя собачий лай ее критиков и очернителей – этих идеологических пособников палачей и убийц.