Человек как биологический вид отличается повышенной агрессивностью. Причем не только к другим животным, но и представителям своего вида. Но при этом инстинкт самосохранения у него развит чрезвычайно. Так что при всей любви к насилию никто помереть сам не стремится.
С таким положением вещей можно легко мириться в спокойное время. Вот только в поединке не на жизнь, а на смерть от человека требуется готовность погибнуть. Если то будет необходимо. И если предоставить выбор комбатанту, то понятно, что он выберет в конечном итоге. Поэтому нужно серьезно мотивировать солдата на участие в бою. Если нерадивых легионеров понукали специальные люди с заостренными палками (такими же погоняли скот), то на войне подобный способ не годится. И понукальщиков на всех солдат не наберешься, и в какой-то неподходящий момент бунт вполне реален. То есть нужно мотивировать как-то иначе. Таким способом, чтобы получалось заставить воевать большую массу людей.
Сложно сказать, как процесс выглядел в каменном веке. Даже этнография не дает внятного ответа. Поскольку известна масса вариаций. Зато можно что-то достоверно утверждать по античной эпохе. Благо, до нас дошло немало прямых и косвенных свидетельств.
Прежде всего стоит понимать, что человек крайне социальное существо. И вне социума шансов у одиночки попросту нет. Поэтому можно мотивировать кого-то, пригрозив слабохарактерному исключением из рядов общества. То есть изгнание. И это работает – отдаление индивидуума от общества во многом означало верную гибель. Соответственно, остракизм считался если не исчерпывающим наказанием, то очень действенным.
Вторая мотивация. Падение общественного статуса. В античную эпоху война считалась уделом только свободных людей. Особенно хорошо это видно на примере Спарты, в которой илоты рассматривались как говорящая разновидность скота. А от гражданина требовалось только одно – умение и желание воевать. Выбывание из числа граждан означало резкое падение уровня жизни. Так что поневоле задумаешься, стоит ли отказываться от предложенной драки. Чем бы та не грозила.
Рим республиканской эпохи многое взял у эллинов. В том числе и мотивацию солдат. Но как только изменился принцип формирования армии (главным образом в имперское время), появились коррективы и в мотивации. Служба в армии давала права на гражданство. И наоборот. Дезертирство или трусость на поле боя могли обернуться лишением гражданства. Или лишением надежды на его получение. Что резко снижало качество жизни. Особенно важен этот мотив именно для той эпохи. Когда Рим владел самыми передовыми, совершенными технологиями. И человеку из колонии, всю жизнь прожившему в нищей хижине, мир с каменными домами и храмами, проточной водой в водопроводах, термами и библиотеками, общественными туалетами и остеклением на окнах, системой тарификации грузоперевозок и отлаженной почтовой службой, налаженными торговыми маршрутами и другими чудесами технологий казался цивилизацией далекого будущего. А если добавить сюда некие социальные гарантии в конце службы, вроде пенсии или земельного надела, то уже и кнут особо не требуется. Достаточно и наличного пряника.
Хотя и кнут имелся. Штрафников могли казнить или лишить доли в добыче. Могли изгнать из армии (а легионеры в ту пору жили много сытнее основной массы плебса). А могли прибегнуть к децимации – казни каждого десятого по жребию. Правда, последний вид наказания хоть и был прописан в законе, но применялся крайне редко.
В средние века особых сложностей с мотивацией солдат не было. По той простой причине, что война считалась сословным характером. И большинство сражений для основной массы населения выглядели как спор одной банды рэкетиров с конкурирующим объединением. Ну а внутри такой банды свои резоны: не станешь соответствовать – выпадешь из системы. И потеряешь свои сословные блага. Причем схема оставалась верной и для первых наемных армий. Наемникам дозволялось много больше простых граждан. И они такие поблажки ценили. Вокруг имелось столько ограничений, что игнорирование даже части из них казались величайшим благом, за которое можно было и жизнь отдать.
Немного в стороне оказалась Швейцария, поставлявшая наемников на многие европейские свары. Но там имелись особые условия – платили не наемникам, а государству. Которое уже выделяло долю комбатантам. Так что любое проявление трусости участника отражалось на благосостоянии всей группы. Оттого швейцарцы любили ходить на войну цельными фамилиями. Чтобы иметь возможность контролировать нерадивую родню. Ну и чтобы уменьшить риск проявления слабости.
До той поры, как армия являлась сословным образованием, метод мотивирования, основанный на социальном положении участника, работал неплохо. Но как только пошли полки нового строя, сформированные на основе рекрутчины, начались проблемы. Потому что набирали в них бойцов уже с таких низов, что терять-то солдатику в случае чего особо было и нечего. И раньше счастливо да сыто не жил, и в случае опалы ничего кардинально не поменяется. Отсюда обилие жестоких наказаний, предусмотренных уставом. Тут и порка, и смертная казнь десятком разных способов. И все равно этого не хватало.
Примерно во времена Тридцатилетней войны нашли неплохой способ заинтересовать солдата в войне. Точнее снизить его эмоциональность. Позднее систему довели до совершенства пруссаки. Речь идет о муштре. Задача всех этих однообразных упражнений одна. Сделать из человека бездушную машину, реагирующую только на команду офицера. И со временем технология муштры настолько показала свою эффективность, что какие-то элементы используются и в современных армиях.
Ни один солдат во время войны не ставит своей целью найти свою гибель. Цель солдата – уцелеть. И заставить его действовать вопреки инстинкту самосохранения – сложная задача. До конца не решенная и сегодня.
× Поддержите нас в телеграме: @battlez
Не забывайте ставить "пальцы вверх" и подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала
