Я не помню ни имени, ни фамилии парня, проработавшего у нас на судне совсем немного мотористом, после окончания средней мореходки. Но его поступок запомнился как мне, так и многим из экипажа. Может, в нем и не было ничего особенного, на за последующие тридцать флотских лет я ни с чем подобным больше не сталкивался. С обычной простой порядочностью. А вот с обратным много и много раз.
Мы пришли на лесовозе «Вилюйлес» из Японии в Находку и сходу пришвартовались к лесному причалу . Вся судовая жизнь замерла в ожидании окончания таможенного оформления. А ему не было видно конца, мы попали под контрольный досмотр. И теперь больше десятка таможенников усердно и планомерно досматривают судно и экипаж.
И к нашему большому огорчению их труд увенчался успехом. В кормовой надстройке, в помещении, где хранится обтирочная ветошь, под этой самой кучей ветоши была найдена контрабанда. Чуть больше килограмма пряжи «мохер», несколько отрезов цветастой материи и немного мелочевки, в виде женских косынок и заколок.
На фоне сегодняшнего дня двадцать первого века, все это выглядит смешно и наивно. Ведь нынешняя контрабанда – это дорогие машины, наркотики, оружие, бытовой ширпотреб. Сигареты и спиртное в количествах не одной тонны. Наша контрабанда потянула почти на тысячу рублей по ценам «черного рынка». Если учесть, что в семидесятые годы прошлого столетия средняя зарплата советского человека равнялась ста пятидесяти рублям, то это был совсем неплохой бизнес. С очень приличным «наваром», как и с приличным наказанием в случае залета.
Вот этот самый залет состоялся, и теперь предстояла разборка за содеянное. Экипаж ожидали следственные мероприятия местного масштаба по поискам виновного. Оформление закончилось, таможня составила акт о бесхозной контрабанде и отбыла, оставив все разборки и выяснения на экипаж. Им по большому счету плевать, останется эта контрабанда бесхозной или все же найдут виновного. Их премия от этого не зависит. Они свое дело сделали и теперь пускай выкручивается экипаж. Это теперь наши проблемы.
Для парткома ДВ пароходства контрабанда на судах серьезнейшее нарушение. А не найденный и не наказанный контрабандист – это уже ЧП. Ведь по их разумению так и другие могут этим же заняться, уверенные в своей безнаказанности. Хотя, если честно, то половина моряков торгового флота, если не больше, живет с этого. На то благодатная и богатая заграница, чтобы с нее кормиться флотскому нищему люду.
Поиск виновного – серьезное мероприятие, в котором помполит играет основную роль. Ведь это его прокол, его «косяк, за который можно поплатиться кайфовой работой. Ведь в ни каких судовых работах это боец партии не участвует. За исключением тех, за которые платят чеками ВнешТоргБанка. Например в зачистке трюмов от коры после выгрузки леса. А так знай себе следи за экипажем сутками, вынюхивая и разоблачая возможные преступления против социалистического государства. Уважением среди моряков помполиты не пользовались однозначно.
Через десять минут после отъезда властей экипаж собрали в столовой команды . Процесс дознания начался. И сразу люди поделились на две агрессивные группы, почти с ненавистью смотрящие друг на друга.
Поделились так неравномерно, что стоило бы задуматься коммунистическим вождям, как в пароходстве, так и на самом верху, что творится в нашей социалистической действительности. Весь экипаж противостоял помполиту, так называемому комиссару или первому помощнику. Все против одного. Ну, еще капитан Андрей Яковлевич Коваль занял нейтральную позицию. Не запугивал, не лез с речами, отдав инициативу представителю партии. У него и без этого проблем хватает.
В общем, единства партии и народа не наблюдалось. Как и не наблюдалось элементарного уважения моряков к представителю руководящей и направляющей товарищу Горбуле. Представитель этой главной силы социалистического государства товарищ Горбуля сразу стал запугивать, городя явную чепуху. Мол, на целлофановой упаковке пряжи остались отпечатки пальцев, вот и ключ к разгадке преступления. Теперь только остается проголосовать за снятие отпечатков пальцев у всего экипажа и сравнить с теми, что на упаковке. Экипаж невозмутимо проголосовал «за», чем сильно озадачил главного партийца. Тот, не привыкший к тяжелой умственной работе, как, кстати, и к физической, сходу не смог сообразить, что дальше делать. И не придумав ничего лучшего, начал вести душевный разговор про добровольное признание, чтобы, мол, не доводить дело до милиции и снятия отпечатков. Торжественно обещал, что если кто добровольно сознается, то даже наказывать не будем и визу не закроем. Возьмем человека на поруки.
Народ смеялся про себя от этого бреда. Все прекрасно знали, что снимать отпечатки никто не будет, не было такого еще в истории пароходства. Да и не законно все это. А заверения, что виновного не накажут – это вообще из области фантастики. Визу закрывают за провинности гораздо меньшие, чем контрабанда.
Исчерпав все свои возможности и не найдя других ходов к выявлению контрабандиста, помполит собрание закрыл. А через час собрал вновь. Видно, придумал какой то хитрый ход, который точно поможет выявить преступника.
Теперь под «пресс» попадают те, кто выбрал годовую норму пряжи в два килограмма. А конкретно взяли в разработку электрика Геннадия Вьюшкова, мужика солидного, за сорок с небольшим лет. Помполит не мудрствуя лукаво, сразу взял «быка за рога», объявив того контрабандистом. И доказательства нашел «железные». Во-первых, два килограмма годовой нормы мохера у него давно выбраны. А во-вторых, три месяца назад в кладовой электриков , в ящике с лампочками был найден порножурнал. Дело тогда «спустили на тормозах». Японская порнушка не такая откровенная, сошла за эротику. И помполит поклялся, что в этот раз все доведет до конца. И электрик ответит сразу по двум делам.
Электрик спокойно встал и, не скрывая усмешки, спросил помполита, а сколько тот сам вывез мохера? Ведь тоже выбрал норму. А, судя по сумме контрабанды, это сделал человек с высоким валютным окладом. И он, электрик, думает, что помполит и есть самый главный подозреваемый в этом деле. Кстати, о порножурнале. Ключик от кладовой был только у электромеханика, коммуниста с большим партийным стажем. Потому это и замяли. Надо в парткоме поинтересоваться, почему это дело до конца не довели и не нашли виновного.
Опять разбирательство застопорилось. На дворе осень и пряжа по норме (два килограмма в год) выбрана почти у всех. И по валюте нет расхождения в декларации. А о том, что товар мог быть приобретен на незаконную валюту, никто не заикается. Это уже другая статья, которая начинается от трех лет до пяти. А разборки будут на другом уровне, и в другом очень мрачном месте. Все это лучше оставить на виновника, если, конечно, он будет найден.
И снова экипаж разошелся по своим каютам в полной уверенности, что вызовут еще не раз. Третий сбор состоялся уже после девяти вечера, и который оказался самым результативным.
Теперь встал капитан и зачитал радиограмму из пароходства, в которой приказывалось – погрузку леса на Японию не начинать. На ночь запланирована перешвартовка на четвертый причал торгового порта, под погрузку на Магадан. Если не будет выявлен контрабандист, судно до лета будет работать на магаданской линии, а потом Арктика на полгода. Отпуска экипажу переносятся на позднюю осень – зиму.
Этому никто не удивился, все и ожидали примерно такого расклада. В парткоме сидели закаленные партийцы, знающие как бороться с нарушителями социалистического образа жизни. Так что прощай Япония, здравствуй Магадан. В котором были не так давно, всего то месяц назад, и не успели еще соскучиться. Да и вообще, век бы его не видеть.
Итог подведен, контрабандист не выявлен, точки расставлены, можно расходиться. И тут случилось невероятное и никому не понятное. Встал моторист, спокойно сказал, что контрабанда его, и вышел из столовой. Все ошарашено молчали, переваривая услышанное. Смотрели на счастливое лицо помполита, который что то радостно вещал вполголоса капитану. На сей раз он быстро «въехал» в ситуацию и теперь точно знает, что делать.
Через секунду он протопал к выходу, его ждали дела, он теперь герой. Моряки молча тоже потянулись на выход, все были угнетены произошедшим, как будто они выявили и сдали парня. И по большому счету, его осуждали. Мол, зря признался. Десять раз зря. Вот большая беда – зимой на Магадан ходить! Что, там не были ни разу, что ли? Ничего страшного. Холод Колымы компенсируется водкой, отличным магаданским пивом и горячими подружками.
Все «химичат». Кто больше – кто меньше, кто попадается – кто нет. И стоит ли из-за этого размазывать «сопли» морали? Так дойдет до того, что все начнут признаваться.
Потом все поехало по накатанной. Виновника - контрабандиста списали. Помполит уже не вел речей о поруках и прочей дребедени. Мы пошли на Японию, а через рейс все равно на Магадан, на рейде которого и встретили Новый 1975 год.
Парень уволился. Хотя самое интересное, его не только не хотели увольнять, но и закрывать визу. Видно, руководство было ошарашено не меньше моряков поступком человека, на котором не было и тени подозрения. Который не захотел, чтобы из-за него страдали люди. Такое ведь не случалось никогда и вряд ли когда-нибудь случится в нашей со всех сторон неправедной жизни. Что сказать – этот человек аристократ духа. Или как модно сейчас говорить просто ЧЕЛ.
Продолжение -----> здесь
С уважением к своим читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук
