В части давно и хорошо знали, что капитан Максим Гордеев – не только командир третьей роты. При всякого рода проверках Гордеев был надёжным громоотводом: если надо было показать несомненные достижения и успехи бойцов на примере случайно выбранной роты, – случайно выбранной ротой обычно становилась рота капитана Гордеева… Кроме того, что бойцы третьей роты привычно оказывались впереди, – и на марш-бросках, и в огневой подготовке, – был ещё один, самый главный фактор, из-за которого роту Гордеева можно было смело бросать на амбразуру любой проверки: капитан Гордеев не боялся ни заместителя командира дивизии полковника Трофимова, ни генерала Веснина из Штаба округа. Сам не боялся, – всегда оставался спокойно-уверенным, с лёгким, чуть насмешливым прищуром встречал любой, самый грозный генеральский взгляд, – солдаты и сержанты третьей роты в этой спокойной уверенности и насмешливости повторяли своего капитана. Потому так непривычно прозвучало это робкое, смущённое признание капитана:
- Знал бы ты, Дим… как я боюсь её…
Конечно, Димка Аверин понимал, что такой неожиданной капитановой доверчивости способствовало дедово вино… Но!.. – Макс и страх?.. Это же совершенно несовместимо, – знал старлей… Ладно,– полковник Трофимов… даже генерал Веснин… В начале лета в степи в браконьерский капкан попала молодая волчица… Деревенские ребята прибежали к части, наперебой рассказывали дежурному по КПП про волчицу, – как она бессильно лежала с прикрытыми глазами, изредка лизала окровавленную лапу, а рядом с ней горестно и безнадёжно поскуливали три волчонка… Гордеев только что вышел из части, приостановился. Послушал рассказ мальчишек, кивнул в сторону степи:
- Запомнили место? Найдём волчицу?
Усадил ребят в свою машину, рванул в степь… Остановился поодаль, велел мальчишкам стоять около машины. Сам подошёл к волчице, присел. Волчата притихли, тесно прижались друг к дружке. А волчица приподняла голову, оскалилась, негромко зарычала. Сверкнула глазами, но получилось это у неё не грозно, а беспомощно, обречённо… Капитан осторожно прикоснулся ладонью к её голове… и волчица снова прикрыла измученные глаза. Пока Максим освобождал её окровавленную лапу из капкана, она так и лежала с закрытыми глазами, вздрагивала… В освобождение поверила не сразу. Долго лизала раненую лапу, потом поднялась. Снова оскалила зубы, зарычала, – теперь увереннее: предупреждала, что защитить волчат у неё хватит сил. Пошатываясь, направилась к едва заметному отсюда степному перевалу. Волчата потрусили за ней… Отошли далеко, когда волчица вдруг оглянулась…
А сейчас Макс с горьким вздохом признался, что… боится прапорщика Кудрявцеву. Оно понятно, – решил старлей Аверин, – под дедово вино ещё не в том признаешься… Но – чтобы капитан Гордеев боялся Лену Кудрявцеву, – эту, по сути, девчонку, всё же не поддавалось никакому объяснению. Надо сказать, что капитан не робел не только перед генералом Весниным, – с девчонками Максим тоже никогда не терялся… И когда впервые увидел прапорщика Кудрявцеву, – она шла к командиру части, – подмигнул Димке Аверину – Видел?.. Ох, ты ж!.. Как же занесло в нашу глухомань такую красоту?
Максим курил у штаба полка, дожидался, когда выйдет прапорщик Кудрявцева. Шагнул ей навстречу – с всегдашним уверенно-нагловатым прищуром тёмно-серых глаз:
- Вам удивительно идёт Ваше имя – Леночка. Только у Леночек бывают такие синие глазки! И погоны Вам очень к лицу. И…
Леночку ничуть не смутило красноречие капитана…
- Товарищ капитан! Я всё о себе знаю сама. Разрешите?.. – Прапорщик Кудрявцева обошла капитана, проследовала дальше, к офицерскому общежитию, где ей командование части предоставило комнату.
Здесь, в общежитии, прапорщика Кудрявцеву с первых же дней стали опасаться даже здешние старожилы. Она не ругалась, когда видела на кухне невымытую посуду. Просто синие-синие глаза вдруг становились похожими не на цветы льна, а на лёд… да ещё – в колючем инее… Лейтенант Тропинин, словно его подцепили невидимые крючки, засеменил к столу с горой тарелок и кастрюль… Володя имел привычку мыть посуду по мере надобности: нужна тарелка, – вымыл… Сковорода? – без проблем. А всю гору для чего мыть… если завтра такая же будет. Усложнять себе жизнь Володя Тропинин не любил. Но с появлением прапорщика Кудрявцевой в три дня выучился мыть посуду сразу после ужина… И теперь не оставлял невымытой даже чашку.
И полы в коридоре вдруг заблестели. Конечно, впервые такой неожиданный блеск – за много лет – им придала прапорщик Кудрявцева: с помощью обычного ведра с водой и тряпки. А потом синий лёд в её глазах неумолимо поворачивал назад, на крыльцо, всех, у кого обувь не чищена с самого полигона. Теперь офицеры чуть ли не в носках ходили по коридору. И когда старлей Липин всё-таки запёрся в коридор в сапогах с комьями грязи, – его взвод только что вернулся с занятий по огневой подготовке, – в край возмущённые офицеры вытолкали Липина на крыльцо:
- Не видишь – чисто!!! Куда прёшься?!
В порядке перевоспитания Липину пришлось неделю мыть полы в коридоре…
А потом прапорщик Кудрявцева проводила занятие по радиосвязи в третьей роте… Капитан Гордеев сидел за последним столом, скрывал улыбку: интересно, – получится у Леночки до конца занятия выдержать эту суховатую вежливость… А Кудрявцева говорила негромко, но чётко и жестковато. Когда рядовой Синицын пытался острить по поводу линий и каналов связи, прапорщик своим сине-ледяным взглядом молча пришпилила Толика к стулу. Гордееву показалось, что она заморозила рядового Синицына, – ну, вроде как Снежная королева непослушного мальчишку заколдовала…
После занятия, – не останавливаясь, на ходу… едва взглянула на ротного Гордеева:
- Товарищ командир! К следующему занятию – тема будет очень сложная – наведите в роте порядок с дисциплиной.
Гордеев оторопел: это она – ему?.. Лучшему ротному?.. О его лучшей роте, что – на любую амбразуру?..
И в эту же ночь Лена впервые приснилась ему… И во сне было счастье: Лена застенчиво поднимала на него синие-синие глаза, а он, всегда уверенный и нагловатый капитан Гордеев, по-мальчишески несмело брал её ладошку в свою руку…
Днём лёд в её глазах показался Максиму совсем тёмно-синим… И колючим, – будто прапорщик Кудрявцева откуда-то узнала об этом его сне.
Вообще, проницательность прапорщика Кудрявцевой ошеломляла. Как-то ранней весной рота капитана Гордеева возвращалась с полигона, после ночных стрельб. Максим чуть отстал, – заметил в ложбинке нежно-фиолетовые звоночки распустившейся сон-травы…Замер: классика! На звоночках вздрагивают капельки росы… Капитан вспыхнул: в этой светло-фиолетовой нежности – её имя… Быстро сорвал несколько цветов, хотя совсем не представлял, как отдаст их прапорщику Кудрявцевой… Спрятал маленький букет в нагрудный карман, счастливо перевёл дыхание: там придумаем что-нибудь…
И придумал: зашёл в роту связи… и обрадовался, что в кабинете радиотелефониста Кудрявцевой никого нет. Положил цветы у аппаратуры. В коридоре разговаривал с майором Русаковым, когда прапорщик Кудрявцева вошла в кабинет. Сердце капитана счастливо застучало: в полуоткрытую дверь он заметил, что Лена взяла букет… Задумчиво и… неожиданно стеснительно, – как в его сне… – улыбнулась, прикоснулась губами к цветам. А при встрече с капитаном лёд в её глазах стал ещё холоднее…и колючее:
-Товарищ капитан! Мы – не школьники. И этих трогательных сцен с полевыми цветами попрошу больше не устраивать, – во всяком случае, в моём кабинете.
Вот откуда она узнала, что цветы принёс он, капитан Гордеев…
Старлей Аверин ничуть не удивился проницательности Кудрявцевой. С сочувствием головой покачал:
- Ну, ты бревно, капитан… Я вот тебе зеркало подам. Чтобы ты себя увидел, – когда смотришь на неё… Удивительно было бы, если бы она не догадалась, что это ты… изображаешь из себя семиклассника.
… Полевой выход на пятидневные учения начался на рассвете. Предстояла отработка навыков ведения огня из БМП, из стрелкового оружия – с применением ночных прицелов. Также стояла задача – совершенствовать умения бойцов поддерживать связь во время ведения боя. Явно не выспавшийся Аверин откровенно ехидничал:
- Макс, тебе бы рапорт написать… О переводе в роту связи. Ты ж всем сердцем – там!
Зря старался Аверин: капитан Гордеев даже не слышал его. Всматривался в предрассветную густую августовскую синь, чему-то улыбался…
Продолжение следует…
Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»