Вот здесь! – Вика кивнула на уютный дворик с виноградной беседкой. – Иронически скривила тонкие губы: – Резиденция директора Марфовской школы. Теперь это и мой дом, – надеюсь, временный. – Вика взяла Гордеева под руку, прижалась к его плечу: – Пойдём? Да не стесняйся, я предупредила хозяйку, что я давно не школьница… и вернусь не одна… Говорю же тебе, – старая дева! Она и сигаретному дыму будет рада… Втройне, – если дым сигарет исходит от мужика в погонах!
Капитану Гордееву стало стыдно – за Викину пошлость… Всё-таки сдержался, мягко отстранил Вику:
- Виктория Станиславовна! Вам придётся вернуться одной. Потому что ни к кому в гости я сегодня не собирался. У меня совсем другие планы, и я должен вернуться в часть.
Вика хотела снова взять его под руку, улыбнулась:
- Макс!..
Гордеев перебил её:
- Вика, это – не только сегодня. Это – навсегда. Если ты решила работать в этой деревне, – это лишь твой выбор. Не вхожу в подробности твоего неожиданного выбора: помню твоё отношение к гарнизонной жизни. Ну, решила, – и решила. Рад за тебя, удачи! Мне пора.
Сел в машину. Не видел, как Вика сузила глаза, чуть не до крови прикусила губу. Поехал вдоль деревенской улицы. Ухватился за спасительную мысль: здесь же недалеко дед Иван живёт. Припомнить бы, куда сворачивать… За вином к деду обычно Димка Аверин мотался. Но нынче старлей Аверин не пьёт: оказалось, – Иришка его строга не только со своими третьеклассниками… А капитану Гордееву что прикажете делать… если Лена и сержант Малышев вместе вышли за КПП… и она поцеловала его… Что ж, – Малышев постарше ребят своего призыва… Парень серьёзный, – до армии связистом работал, выходит, у них с прапорщиком Кудрявцевой много общего. Потому и решила она: всё, что случилось у них с капитаном Гордеевым на Димкиной свадьбе, надо просто забыть…. Как минутный порыв, – следствие выпитого вина… их танец… сознание того, что ими, прапорщиком Кудрявцевой и капитаном Гордеевым, так откровенно любуются сослуживцы, словно жених с невестой – они… А тут ещё осень кружит голову светящимися листьями… тайно-тайно обещает неземную нежность и ласку… И всё сбылось… всё исполнил этот осенний день. А Лена потом сказала: за вчерашнее простите, товарищ капитан…
Дед вынес бутылку «сухаря». Гордеев с сомнением покачал головой… Решился:
-Дед! А покрепче есть что-нибудь?
Дед понимающе кивнул, через минуту вернулся с бутылкой самогонки:
- Ежели покрепше, служивый… вот, самое то: первачок! Хорошо пойдёт… и вмиг полегчает. – Дед сочувственно пожал руку капитану: в жизни всякое случается… что ж тут.
Пить без Димки было непривычно и обидно… Но капитан Гордеев так счастлив был за друга и его строгую Иринку, за их маленький, но всё равно – очень семейный дом, в котором даже беспорядок – у учительницы не всегда оставалось время для уборки – казался уютным. Нет, пусть у них будет так: Ирина проверяет тетрадки своих третьеклассников, а Димка сидит рядом.
Максим сунулся было к Иванцову: всё ж лучше, чем в одиночку пить… Но Иванцова где-то носило. Капитан Гордеев вздохнул с облегчением: не судьба… знаменитый дедов первак с Иванцовым пить. Заглянул на кухню: лейтенант Вербицкий ставил на плиту чайник. Грустно взглянул на капитана, шмыгнул носом, объяснил:
- Вот… лечиться буду. Простыл, видно, на ночных стрельбах. Чихаю целый день.
Гордеев обрадовался. Снисходительно, поучительным тоном бывалого полкового лекаря сказал Вербицкому:
- Кто ж так лечится, лейтенант. Чаем-то!.. Идём, я вмиг твою простуду вылечу. Завтра забудешь, что чихал.
Лейтенант Вербицкий оказался говорливым: после второй пустился в воспоминания о курсантской жизни… потом высказывал горькую обиду на Лидочку из офицерской столовой, и, наконец, перешёл на рассуждения о стиле командования частью полковника Белосельцева… Капитан Гордеев догадался, что придётся уложить лейтенанта на свою постель: не выпускать же его в коридор в таком виде… Да и вряд ли Юрка найдёт дорогу в свою комнату.
Сам долго сидел за столом. Обхватил голову руками… Прислушивался: ждал обещанного дедом облегчения… А легче не становилось, потому что без неё… потому что капитану Гордееву надо было прямо сейчас взять на руки Лену. А самогонка у деда знатная: голова вот… ясная… Правда, последнюю рюмку самому пришлось выпить: лейтенант сладко спал. Гордеев заботливо прикрыл мальчишку одеялом…и только сейчас почувствовал, как под ногами качается земля.
Как в тумане, остановился у комнаты прапорщика Кудрявцевой. Дверь оказалась открытой… Лена выглянула из комнаты. Капитан Гордеев на миг протрезвел: в её глазах мелькнула радость… Но радость тут же сменилась откровенной насмешкой:
- Да у вас, товарищ капитан… перебор явный.
Он не помнил, как оказался на её постели. Чувствовал только, как счастливо пахла подушка: какой-то прохладной свежестью, – мятой, что ли… а ещё – чем-то таким трогательным, девичьим, ласковым… Прикрыл глаза, – так меньше кружилась голова. Нашёл её ладошку:
- Лена… Леночка!.. Лена, я люблю тебя…
Дед всё-таки был прав: так легко стало, – вот взял и сказал ей… что давно должен был сказать. И теперь она всё знает. Повторил:
- Я люблю тебя.
Окно в комнате было приоткрыто, – так хорошо! Под дождём шумели пожелтевшие листья тополей… Но – даже если бы здесь шумели все океаны земли, он бы всё равно расслышал её слова:
- И я люблю тебя.
Она лежала рядом с ним на совсем узкой кровати, а он целовал её волосы, трезвел и тут же хмелел по-новому – от горьковатой и влажной свежести тополей, что накатывалась волнами в приоткрытое окно, от запаха её волос… от слов: и я… люблю тебя…
Утром Лена прятала заплаканные глаза. Собирала на стол, – капитан Гордеев сегодня заступает в караул. А Гордеев застегнул рубашку, подошёл к ней, обнял:
- Привези дочку.
Лена замерла: такие простые слова капитана Гордеева объяснили всё, что у них случилось в день Димкиной свадьбы…и сегодняшней ночью. Так просто и счастливо он объяснил ей всё, что теперь останется с ними навсегда.
Потом он долго рассматривал Полинкины фотографии… переводил взгляд на Елену.
- Она снилась мне. – Капитан на секунду прикрыл глаза ладонью, застенчиво сказал: – Ну, девочка… очень похожая на тебя, снилась. С такими синими глазами…
Лена смотрела на него внимательно и серьёзно. А он рассказывал… чуть охрипший голос его чуть вздрагивал от волнения:
- Я очень хотел дочку. И мне кажется, что это была… девочка… что родилась бы девочка.
Лена прижалась к его груди... Чуть слышно прошептала:
- Беедный ты мой!
И ругала себя: надо же было такой дурой быть… Показывать ему любовь этого мальчишки, сержанта Малышева… Так глупо, по-девчоночьи, ревновать его к прошлому… к тому времени, когда случилась вот эта его боль, что сейчас вздрагивала в его словах: …мне кажется, что это была девочка… Вспоминала надменный Викин взгляд: неужели так трудно было догадаться, что до счастья там было неизмеримо далеко…
… Полинка обняла маму, прошептала на ухо:
- А он красивый… И хороший, – самый лучший! Ты молодец, что нашла его. Я, наверное, буду любить его, – как тебя. – Полинка чуть отстранилась:
- Давай испечём ему торт. Медовик. Со взбитым сметанным кремом. - На минуту серьёзно задумалась: – Нет. Лучше – пирог с мясом: мальчишкам больше нравятся пироги с мясом. Помнишь, мы пекли с тобой, – красивый такой, высокий…с румяной корочкой.
Пирог испекли, – большой, высокий, с румяной корочкой. А вечером в гости зашёл сержант Малышев. С ним была девушка, – кареглазая, тоненькая и гибкая, как тополиный прутик… Она не спускала с сержанта Малышева счастливых глаз… А он за строгой серьёзностью скрывал застенчивость:
- Одноклассница моя. Марина. Мы с ней… с первого класса – за одной партой…
Прапорщик Кудрявцева рассмеялась, обняла мальчишку:
- Вот и молодцы!
Сержант кивнул Марине. Она достала из пакета куклу в красивом белом платье в красный горошек:
- Полина, это тебе, – от нас с Алексеем.
… К первоклассникам на урок пришла завуч, Виктория Станиславовна. Сидела на последней парте со скучающим видом, раздражённо думала:
- Как надоела эта старая дева… со своими вечными придирками. Дура, думает, что на свете – всего и счастья, что быть директором деревенской школы… Всего и счастья – в этом идиотском отчёте об адаптации первоклассников к обучению в школе…
Взгляд упал на светловолосую девочку…Она уверенно и старательно записывала на доске цифры… Глаза её показались Вике знакомыми… виктория Станиславовна злилась, что не может вспомнить, кого ей так напоминает эта незнакомая девчонка… Когда прозвенел звонок, девочка спросила Ксению Тимофеевну:
- А у меня пятёрка? Я хочу, чтобы папа радовался, когда со службы вернётся.
Вика задержалась у учительского стола, кивнула на девчонку:
- Это у вас новенькая?
Ксения Тимофеевна улыбнулась:
- Полина уже второй месяц учится у нас. У неё и мама, и папа – военнослужащие… Потому она и молодец такая, дисциплину знает. Ребята её командиром класса выбрали…
Виктория Станиславовна с досадой перебила учительницу, резко спросила:
- Фамилия?
- Гордеева. Полина Гордеева.
Виктория Станиславовна усмехнулась: вот, значит, как…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 10 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»