Петербург — авантюра, город-миф, построенный в месте, где ничего не могло быть построено — вызывал бурный интерес у иностранцев! Герои сегодняшней статьи — визитеры в Петербург прошлых веков: дипломаты, купцы, путешественники, врачи, военные. Прогуляемся, смотря на город их глазами.
Первая половина XVIII-го века: свадьба карликов и «огненный» театр
«Нет ничего красивее публичных иллюминаций. Крепость, Адмиралтейство (то есть вал вокруг корабельной верфи и складов), а также огненный театр, построенный перед дворцом на песчаной отмели у Васильевского острова, усеяны бессчетным множеством ламп с разноцветными огнями, благодаря чему можно изобразить различные произведения архитектуры, гербы, вензеля и т. д.»
Развлечения, предлагаемые Петром I, всегда отличались большой занятностью, например сложно пропустить описание достопамятной свадьбы карликов, на которой посчастливилось присутствовать автору этих строк:
«Среди 72 карликов было так много самых удивительных фигур, на которых невозможно было глядеть без смеха. Большинство было специально срочно доставлено сюда из России, более чем за 200 миль. Его величество сам по русской милости держал над невестою венец. После танцев, которые продолжались до 11 вечера, жениха и невесту отвели в царский дом, где в спальне царя им было приготовлено ложе».
Вторая половина XVIII-го века: безвкусная одежда и «самая гениальная статуя в Европе»
Занятые работами современники строительства не успевали записать впечатления, а вот Уильям Ричардсон — пожалуйста: «Самая искусная и гениальная статуя в Европе создается сейчас здесь: это конная статуя Петра Великого». Хотя о вкусах был готов поспорить: «Все одеяния, дома и свита представителей высшего сословия в России пышные и безвкусные», а «низшие классы в этой стране находятся в состоянии ужасного рабства». Отмечалось, что на улицах почти нигде не видно женщин.
Благодаря его письмам мы знаем, что в 70-е годы XVIII века фонтаны в Летнем саду появились раньше, чем знаменитая решётка. В Гатчине была засажена только треть сада, а в центре Александро-Невского монастыря находился пустырь. Центральная же часть города, где сейчас расположены парадные Исаакиевская и Сенатская площади, представляла собой большую стройку.
Начало XIX века: «обитель излишеств»
Очень любопытное чтиво по теме за период первых десятилетий XIX века — своеручные подённые записки Аделаиды Хаусвольф. Девушка очень старалась оценить достоинства города и страны, несмотря на ряд препятствий и очень медленную почту.
«Местность здесь очень красивая. Нам не было позволено выйти в сад, возможно, из страха, что мы, подобно русскому, что-то испортим». «Папе надо было купить постельное белье, поскольку в России путешественникам его не дают, даже если их селят в богатый дом. () Торговые ряды, которые называются narink (на рынок) довольно далеко».
«Мы отправились в Английский магазин — бесподобны вкус и роскошь, с которыми украшены сами помещения. Я изумляюсь, думая о тщеславии, насаждаемом здесь в большом и малом. Я покинула эту обитель излишеств, желая, чтобы эти деньги разделили между бедняками этой страны, которые сейчас, несомненно, мерзнут и голодают».
Середина XIX века: «Ум русских не всегда открыт пониманию...»
Проводником в этот период нам станет Теофиль Готье.
«В русской квартире пользуются всеми достижениями английской и французской цивилизации», «комнаты больше и шире, чем в Париже». «Невский проспект — роскошная фешенебельная торговая улица, и он пользуется своей красотой», «но погодите, вскоре вы встретите русские типы — вот артельщик, слуга купца, его лицо честное и умное, а вот в старинной национальной одежде проходит кормилица».
«Дрожки — это исключительно национальная повозка, подобного транспорта нет ни в одной стране». Вторит ему и коллега, Хуан Валера: «В дрожках всё выполнено так искусно и изобретательно, что садясь в них, вы непременно принимаете красивую позу, хотите того или нет. В хорошенькую девушку, сидящую в дрожках, я влюбляюсь безумно!»
«Ум русских не всегда открыт пониманию, да возможно, это и не нужно. Здесь всё идет по воле Божьей».
Начало XX века: «...тут было даже теплее, чем в Германии»
Читаем у Хельмута фон Мольтке: «Отправились на Острова, где согласно русскому обычаю так неслись на санях в катальной горки, что темнело в глазах». «Слушали чудесный концерт императорского хора, состоящего из восьмидесяти мальчиков и сорока мужчин, — самое идеальное пение, какое только можно представить, воистину музыка сфер». «Шубами не довелось воспользоваться, тут было даже теплее, чем в Германии. Ежедневно большие возы привозили снег из-за города и разбрасывали его на улицах, чтобы улучшить санный путь».
Петербург после революции: непроизносимые названия
«Валюта — это иностранные деньги или золото. Советскому правительству нужно и то, и другое, чтобы делать закупки за границей». «Магазин Инснаб находился на главной улице, Невском проспекте. Её переименовали в проспект 25-го Октября, но название было длинным и труднопроизносимым, поэтому старое название — Невский, неофициально сохранялось.
«На одном перекрестке регулировала движение молодая женщина», «кондукторы в трамваях и вагоновожатые — тоже в основном женщины». Доротея Элтентон создала целый роман о жизни английской семьи в Советском союзе.
Истории, которые мы читаем в письмах прошлых лет, ломают стереотипы о том, что иностранцы Россию не любили. Петербург восхищал гостей и продолжает это делать до сих пор.
Автор: Мария Тычинина
Фотографии: Мария Тычинина, pastvu.com, thoughtco.com, livelib.ru
