Сестра очень корректно подождала, пока у меня закончатся слезы. Все это время она гладила меня по руке, чтобы я чувствовала поддержку и сострадание. Я конечно была ей очень благодарна. А она продолжила рассказывать ужасы о том, что будет , если пересадка не приживется. Откуда можно снять кожу ещё раз, какие от этого будут последствия, на какие жертвы и неудобства придётся мне пойти, если я все таки хочу встать на протез. Она говорила, я слушала. Слезы закончились, потому что я медленно осознавала, что почти загнала себя в тупик, и все это случилось потому, что я решила, что жареная картошка и кусок сала важней моей единственной жизни!
Я смотрела на неё в четыре глаза, и слушала в четыре уха, и мне хотелось спросить, как все исправить, а если нельзя исправить, то что то же можно сделать? Спрашивать не пришлось, она сама рассказала. Рассказала и попросила. А рассказала она мне о том , как я должна себя вести в ближайшее время. Я должна буду пить все таблетки, лекарства, витамины, все до последней таблетки, а их много, и надо постараться не выкидывать их в судно, все они для моей пользы. А ещё надо съедать, все, что мне приносят, организму нужны силы. Врачи очень надеятся на мою помощь и на моё благоразумие.
Она даже мне рассказала, что кроме витаминов придётся пить антибиотики, убивающие микробы, от жизнедеятельности которых появляется гной, а ещё придётся пить гормоны, которые вызывают аппетит, потому что всем нужно, чтобы организм начал функционировать, как здоровый, все надеются, что не придётся делать вторую пересадку. Если вдруг, благодаря этим гормонам у меня прорежется аппетит, нужно просто позвать кого нибудь и мне принесут еды, той, которая мне полезна, без ограничений, ешь на здоровье!
Сестра встала, пожелала мне выздоровления и ушла, а я осталась с огромным чувством вины и раздумьях о жизни. А подумать было о чем. Я так была виновата перед врачами, я испортила все, что они делали от всей души, я , можно сказать убила себя, а ведь меня старались вытащить из могилы почти два месяца, всеми силами, всеми знаниями. И меня за мои сюрпризы даже никто не ругал, просто пришла умная и добрая Валентина Михайловна, и рассказала мне все перспективы моей дальнейшей жизни, она даже меня ни к чему не принуждала, просто попросила, от всей души.
Ну не надо забывать, что от жидкости, если её было больше чайной ложки меня тошнило, поэтому пришлось придумать какой то новый метод питья таблеток. И я придумала, я их просто жевала и глотала. Это был такой воспитательной процесс, таблетки были разного вкуса, кислые, горькие, безвкусные, сладковатые, а в общем все они были противные. Поэтому при жевании таблеток я вспоминала, как ела сало, конфеты, картошку, баранину, и объясняла себе, что если бы я этого не ела, мне не пришлось бы сейчас принимать таблетки на сухую.
Ну и с едой конечно проблемы были, ну тошнота то не только к воде относилась, а ко всему. А съедать сказали все! Как? Если с чайной ложки жидкости тебя тошнит, а с полстакана все вылетает в судно? Я придумала такой рецепт поглощения пищи, я сьедала ложку супа или каши, читала пять страниц, и одновременно наблюдала, как приживается еда, еда приживалась, я ела следующую ложку и читала следующие пять страниц. В общем, я теперь ела с утра до вечера, либо таблетки, либо завтрак, обед или ужин. Но понимала, что у меня получается, силы прибавляются, врачи улыбаются.